Карен хорни невроз и личностный рост читать. Невроз и личностный рост


«Человек ощущает одновременно императивное влечение властвовать над всеми и быть всеми любимым, его влечет уступать каждому и каждому навязывать свою волю, уйти прочь от людей и умолять их о дружбе». В результате «его раздирают неразрешимые конфликты, которые часто и являются динамическим центром невроза».

Итак, в ранних книгах Хорни развивалась парадигма структуры неврозов, согласно которой нарушения в человеческих взаимоотношениях генерируют базальную тревогу, что ведет к развитию стратегий защиты, которые, во-первых, сами себя сводят на нет, а во-вторых – приходят друг с другом в конфликт. В «Невротической личности нашего времени» разрабатывалась тема погони за любовью и господством, но затрагивалась и тема отчуждения; в книге «Новые пути в психоанализе» к межличностным стратегиям защиты были добавлены нарциссизм и перфекционизм (погоня за совершенством). В этих книгах даны также описания внутрипсихических стратегий защиты, таких как самообесценивание, самоупреки, невротическое страдание и сверхподчинение стандартам, но более полно их содержание было раскрыто в двух последних книгах Хорни.

Возможно, самым значительным аспектом новой версии психоанализа, созданной Хорни, было смещение интереса аналитика (как в теории, так и на практике): от интереса к прошлому пациента – к интересу к его настоящему. Если в центре внимания Фрейда находился генезис невроза, то в центре внимания Хорни – его структура. Она полагала, что психоанализ должен заострять внимание не столько на инфантильных корнях невроза, сколько на имеющейся констелляции защит и внутренних конфликтов невротика. Эта особенность ее подхода резко отличала его от классического психоанализа и делала неприемлемым для тех, кто интересовался в основном прошлым пациента.

В работе «Новые пути в психоанализе» Хорни отграничивала эволюционистский подход от «механически эволюционистского». Эволюционистское мышление предполагает, что «существующее сегодня не существовало в этой форме изначально, а приняло ее поэтапно. На этих предшествующих этапах мы, возможно, найдем очень мало сходства с нынешней формой, но нынешняя форма немыслима без предшествующих». Механически эволюционистское мышление настаивает, что «ничего реально нового в процессе развития сотворено не было», и «то, что мы видим сегодня, – только старое в новой упаковке». Для Хорни глубинное влияние ранних детских переживаний не исключает последующего развития, тогда как для Фрейда с человеком, после того как ему исполнится пять лет, ничего нового не происходит, и все дальнейшие реакции или переживания следует рассматривать только как воспроизведение раннедетских. Механически-эволюционистский аспект мышления Фрейда отразился в его идее об отсутствии времени в бессознательном, в его понимании навязчивого повторения, фиксации, регрессии и переноса. Хорни считает этот аспект мышления Фрейда ответственным «за ту степень, в которой склонностям человека приписывается инфантильность, а его настоящее объясняется прошлым».

В сердцевине концепции Фрейда об отношении детских переживаний к поведению взрослого находится доктрина об отсутствии времени в бессознательном. Вытесненные в детстве страхи, желания или целостные переживания не подвергаются никаким влияниям со стороны дальнейшего опыта, появляющегося по мере взросления человека. Это позволяет выстроить концепцию фиксации – либо по отношению к раннему окружению человека (фиксация на отце или на матери), либо по отношению к стадии развития его либидо. Согласно этой концепции и становится возможным рассмотрение дальнейших привязанностей человека или стереотипов его поведения как воспроизведения прошлого, застывшего в бессознательном и не подвергшегося изменениям.

Хорни вовсе не пытается опровергнуть доктрину об отсутствии времени в бессознательном или ряд концепций, с ней связанных. Она, скорее, пытается выстроить (на ином наборе предпосылок) собственную теорию: «отличная от механистической точка зрения такова, что в процессе органического развития никогда не возникает простых повторений или регрессий к предыдущим стадиям». Прошлое всегда содержится в настоящем, но не в виде его воспроизведения, а в виде его развития. Путь «реального развития» – это путь, на котором «каждый шаг влечет за собой следующий». Таким образом, «интерпретации, которые связывают трудности настоящего непосредственно с влиянием детства, в научном плане – только половина истины, а в практическом – бесполезны».

Согласно модели Хорни, ранние переживания так глубоко влияют на нас не потому, что создают фиксации, заставляющие человека воспроизводить инфантильные стереотипы, а потому, что обуславливают наше отношение к миру. Последующие переживания тоже влияют на наше отношение к миру, и оно, в конце концов, выливается в стратегии защиты и черты характера взрослого человека. Ранние переживания могут повлиять сильнее, чем более поздние, поскольку именно они определяют направление развития, но характер взрослого – продукт всех предыдущих взаимодействий его психики и окружающей среды.

Есть и другое важное различие Хорни и Фрейда Фрейд считал, что эти решающие детские переживания относительно немногочисленны и носят в основном сексуальный характер, а Хорни была уверена, что за невротическое развитие отвечает вся совокупность детских переживаний. Жизнь взрослого человека идет вкривь и вкось из-за того, что в детстве вся окружавшая его культура, его отношения со сверстниками и особенно семейные отношения заставляли ребенка чувствовать себя незащищенным, нелюбимым и ненужным, и это породило в нем базальную тревогу. Эти неблагоприятные условия дают почву для развития особой структуры характера, а из нее проистекают все дальнейшие трудности.

Хорни указывает, что связь между нашим настоящим и ранним детством существует, но она многосложна, и ее трудно проследить. Она считает, что, пытаясь понять симптом в рамках его инфантильного начала, «мы силимся объяснить одно неизвестное... через другое, о котором знаем еще меньше». Более плодотворно было бы «сосредоточиться на силах, которые ныне движут человеком или препятствуют его движению; есть достаточная вероятность, что мы сумеем их понять, даже не очень много зная о его детстве».

III. Зрелая теория Хорни

В работе «Новые пути в психоанализе» Хорни говорит об искажении «непосредственного я человека», наступающего под давлением окружения, как о центральной черте невроза. Цель лечения – «вернуть человеку его самого, помочь ему вновь обрести свою непосредственность и найти свой центр тяжести в себе самом». Хорни предложила термин «подлинное я » (real self) в статье «На своем ли мы месте?» (1935) и вновь использовала его в «Самоанализе» (1942), где она впервые заговорила о «самоосуществлении» (self-realization). «Невроз и личностный рост» (1950) начинается с проведения различия между здоровым развитием, в ходе которого человек осуществляет свои потенциальные возможности, и невротическим развитием, в ходе которого он отчуждается от подлинного себя . Подзаголовок этой последней книги Хорни – «Борьба за самоосуществление»: в основу ее понимания, как здоровья, так и невроза, легла концепция реального или подлинного я .*

* Так «подлинного» или «реального»? Слово «подлинное» позволяет сразу интуитивно уловить суть того, о чем хочет сказать Хорни, когда говорит о real self . Напротив, содержание слова «реальное» гораздо менее очевидно (в особенности для русскоязычного читателя без фундаментальной философской подготовки) и нуждается в дополнительных разъяснениях. Я надеюсь, эти разъяснения помогут также понять и основания моего переводческого выбора в пользу «подлинного я».

Вырабатывая язык для описания неведомых фрейдизму психологических реалий, интенсивное изучение которых привело впоследствии к формированию нового направления – гуманистической психологии, – Хорни воспользовалась традиционной парой философских категорий «реальное-идеальное». При этом психологическое понятие «реального» включает у нее как минимум четыре содержательных аспекта: онтологический («сущностное»), гносеологический («объективное»), ценностный («подлинное») и практический («осуществимое»).

Karen Horney

NEUROSIS AND HUMAN GROWTH

The Struggle Toward Self-Realization

W W NORTON COMPANY INC

Карен Хорни

НЕВРОЗ И ЛИЧНОСТНЫЙ РОСТ

Борьба за самореализацию

Б.С.К.

Восточно-Европейский институт психоанализа Санкт-Петербург 1997

Перевод Е И Замфир Научная редакция проф М М Решетникова

Выражение признательности

Восточно-Европейский институт психоанализа выражает искреннюю признательность за всестороннюю помощь Междуна родному Обществу Карен Хорни и лично его директору, д ру Бер нарду Перису и заместителю директора, д-ру Хелен де Розис Мы также чрезвычайно благодарны за финансовую поддержку первого издания этой книги на русском языке исполнительному директору Клиники Карен Хорни, д-ру Генри Паулю

Acknowlegement

The East European Institute of Psychoanalyse wants to express sincere gratitude to International Karen Homey Society and person ally to its Director, Bernard J Pans, Ph D and its Co Founder, Helen De Rosis, M D for their comprehensive assistance We are grateful also to Karen Homey Clinic and its Executive Director, Henry Paul, M D , for the generous financial support of our work on the Russian edition of “Neurosis and Human Growth”

Хорни Карен

Х86 Невроз и личностный рост Борьба за самореализацию Перевод с английского Е И Замфир под ред проф М М Решетникова - СПб совместное издание Восточно Ьвропейского института психо­анализа и БСК, 1997-316с

Последняя и самая известная книга выдающегося психоаналитика посвящена исследованию внутренних проб чем и конфликтов чинности Обобщая свои многолетний клинический опыт, автор формулирует идеи о неврозе как специфическом варианте адаптации, конкурирующим с духовным развитием личности

Книга доступна не только профессионалам, но и широкому кругу читатечеи, кото рые смогут не только узнать в них себя и увидеть свои собственные проблемы, но и пути их преодоления


ISBN 5-88787 002 3 ISBN 5 88925 0183


^ W W Norton & Company Inc ,1950 © Восточно Европейский институт психоана

© Перевод с английского Е И Замфир, 1997 ©БСК, 1997



Карен Хорни (1885-1952) - одна из наиболее выдающихся психоана­литических мыслителей двадцатого столетия Получив медицинское образо­вание в университетах Фрайбурга, Геттингена и Берлина, она начала свой персональный анализ у Карла Абрахама в 1910 году, а в 1920 году стала одним из основателей Берлинского психоаналитического института В двад цатые и в начале тридцатых годов она пыталась модифицировать теорию Зигмунда Фрейда о женской психологии, оставаясь еще в рамках ортодок­сальной теории. Ее работы слишком опережали свое время, чтобы привлечь к себе то внимание, которого они заслуживали, но с их повторной публика­цией (1967), в виде сборника под общим названием “Женская психология”, Хорни считается основополагающей фигурой феминистского психоанализа.

В 1932 году Хорни приняла приглашение Франца Александера стать вторым директором только что созданного Чикагского психоаналитиче­ского института, но в 1934 году переехала в Нью-Йорк для работы в Нью-Иоркском психоаналитическом институте Под влиянием новых социаль­ных и интеллектуальных течений в США она опубликовала две книги - “Невротическая личность нашего времени” (1937) и “Новые пути в психо­анализе” (1939), в которых отвергаются некоторые базисные положения фрейдистской теории и ее биологическая ориентированность заменяется культуральной и интерперсональной Эти книги так потрясли ортодоксаль­ных коллег Хорни, что они вынудили ее уйти из Нью-Йоркского психоана­литического института В этой фазе своего научного поиска Хорни примк­нула к неофрейдистам, относящимся к культуральному направлению психо­анализа, таким как Гарри Стек Салпивен, Эрих Фромм, Клара Томпсон и Абрахам Кардинер

Оставив Нью-Иоркский психоаналитический Институт, Хорни в 1941 году основала Американский институт психоанализа и в более духов­но близкой ей атмосфере продолжала развивать свою теорию В работах “Самоанализ” (1942), “Наши внутренние конфликты” (1945) и “Невроз и личностный рост” (1950) она постулировала, что с тревогой, которую порождают отсутствие ощущения безопасности, любви и признания, лич­ность справляется тем, что отказывается от своих истинных чувств и изоб­ретает для себя искусственные стратегии защиты, как внутрипсихической, так и межличностной (интерперсональной)

Карен Хорни. Невроз и личностный рост

Идеи Хорни прошли в своем становлении несколько этапов, и поэтому ее имя означает разное для разных людей Некоторым она видится как жен­щина, чьи научные труды блестяще предвосхитили все возражения против взглядов Фрейда на психологию женщины Для других она - неофрейдист, принадлежащий к школе культуралистов А некоторые идентифицируют ее с ее зрелой теорией, представляющей собой продуманную классификацию стратегий защиты Каждый этап творчества Хорни важен, но мне думается, что именно ее зрелая теория представляет собой наиболее значительный вклад в течение психоаналитической мысли. Большая часть ее ранних идей была пересмотрена ипи дополнена - самой Хорни или другими - или же влилась в творчество следующего поколения, а порой была открыта им заново. Но с ее зрелой теорией дело обстоит иначе. “Наши внутренние конфликты” и “Невроз и личностный рост” объясняют поведение человека в рамках существующей на данный момент констелляции его внутренних конфликтов и защит. Мы не встретим у других авторов ничего подобного этой глубокой, чрезвычайно перспективной интерпретации. Опадает боль­шие возможности не только клиницисту, но и литературоведу и культуро­логу; ее можно использовать в политической психологии , философии, рели­гии, жизнеописании и решении проблем полоролевой идентификации.

Хотя каждая работа Хорни - это заметный вклад в науку, а потому заслуживает внимания, главной остается “Невроз и личностный рост”. Эта книга построена на ее ранних работах и в большой мере развивает содержа­щиеся в них идеи. Хорни как автор знаменита ясностью изложения, и “Нев­роз и личностный рост” не исключение, но тем, кто незнаком с эволюцией ее идей, возможно пригодится данное вступление.

I. Хорни и женская психология

Еще преподавая ортодоксальную теорию в Берлинском психоанали­тическом институте, Хорни начала расходиться с Фрейдом в вопросах зави­сти к пенису, женского мазохизма и развития женщины и попыталась заме­нить главенствующий фаллоцентристский взгляд на женскую психологию на иной, женский, взгляд. Изначально она пробовала изменить психоанализ изнутри, но в конце концов отошла от многих его преконцепций и создала собственную теорию.

В первых своих двух статьях “О происхождении комплекса кастрации у женщин” (1923) и “Уход от женственности” (1926) Хорни стремилась показать, что девочка и женщина обладает лишь ей присущими биологиче­ской конституцией и паттернами развития, которые следует рассматривать, исходя из женского начала, а не как отличные от мужских, и не как про­дукты их предполагаемой неполноценности по сравнению с мужскими. Она оспаривала психоаналитический подход к женщине как к неполноценному мужчине, считая этот подход следствием пола его создателя, гениального по-мужски, и плодом культуры, в которой взяло верх мужское начало. Взгляд мужчин на женщину и был усвоен психоанализом в качестве науч-


Предисловие к русско чу изданию

ной картины сущности женщины. Для Хорни важно понять - почему же мужчина видит женщину именно в таком ракурсе Она утверждает, что зависть мужчины к беременности, деторождению, материнству, к женской груди и возможности кормить ею дает начало бессознательной тенденции обесценить все это и что мужской творческий импульс - сверхкомпен­сация за малую роль в прокреации “Зависть к матке” у мужчины несом­ненно сильнее “зависти к пенису” у женщины, поскольку мужчина желает снизить значимость женщины гораздо сипьнее, чем женщина желает сни­зить значимость мужчины.

В дальнейших статьях Хорни продолжача анализ мужского взгляда на женщину, дабы показать недостаток его научности. В статье “Недоверие между полами” (1931) она доказывает, что в женщине видят “второсортное создание”, поскольку “в любой отрезок времени более могущественная сто­рона создавала идеологию, необходимую для обеспечения своего главенст­вующего положения”, и “в этой идеологии отличия слабых трактовались как второсортность”. В “Страхе перед женщиной” (1932) Хорни прослеживает этот мужской страх до страха мальчика перед тем, что его гениталии неаде­кватны материнским. Женщина угрожает мужчине не кастрацией, а униже­нием, угрожает “маскулинному самоуважению”. Вырастая, мужчина про­должает в глубине души тревожиться о размерах своего пениса и о своей потенции. Эта тревога не дублируется никакой женской тревогой: “жен­щина играет свою роль самим фактом своего бытия”, ей нет необходимости постоянно доказывать свою женскую сущность. Поэтому нарциссический страх перед мужчиной у женщины отсутствует. Чтобы совладать со своей тревогой, мужчина выдвигает идеал продуктивности, ищет сексуальных “побед” или стремится унизить объект любви.

Хорни не отрицает, что женщины часто завидуют мужчинам и недо­вольны своей женской ролью. Многие ее работы посвящены “комплексу маскулинности”, который она в “Запрещенной женственности” (1926) опре­деляет как “комплекс чувств и фантазий женщины, содержание которых оп­ределяется бессознательным желанием тех преимуществ, которые дает по­ложение мужчины, зависть к мужчинам, желание быть мужчиной и отказ от роли женщины”. Первоначально она считала, что комплекс маскулинности у женщины неизбежен, поскольку он необходим для того, чтобы избежать чувства вины и тревоги, являющихся продуктом Эдиповой ситуации, но впо­следствии пересмотрела свое мнение. Комплекс маскулинности - продукт мужского доминирования в культуре и характерных особенностей динамики семьи девочки, утверждала Хорни. “В реальной жизни девочка от рождения обречена убеждаться в своей неполноценности, высказывается ли это грубо или исподволь. Такое положение постоянно стимулирует ее комплекс мас­кулинности” (“Уход от женственности”).

Говоря о семейной динамике , Хорни сперва считала самыми главными отношения девочки с мужчинами семьи, но позднее центральной фигурой в историях болезни женщин, страдавших комплексом маскулинности, стано­вится их мать В “Материнских конфликтах” (1933) она перечисляет все те

Карен Хорни. Невроз и личностный рост

черты детства девочки, которые она считает ответственными за комплекс маскулинности. “Вот что типично: у девочек, как правило, очень рано возни кали причины не любить свой собственный женский мир. Причинами этого могли быть материнское запугивание, глубокое разочарование в отноше­ниях, связанных с отцом или братом, ранний сексуальный опыт, ужаснувший девочку, фаворитизм родителей по отношению к брату”. Все это было и в детстве самой Карен Хорни.

В своих работах по женской психологии Хорни постепенно отошла от веры Фрейда: “анатомия - это судьба” и все более выделяла в качестве источника женских проблем и проблем полоролевой идентификации факто­ры культуры. Нет, не пенису самца завидует женщина, а привилегиям муж­чины. Ей очень нужно иметь не пенис, а возможность реализовать себя, раз­вивая заложенные в ней человеческие способности. Патриархальный идеал женщины не всегда отвечает ее внутренним потребностям, хотя власть этого идеала часто заставляет женщину вести себя в соответствии с ним В “Про­блеме женского мазохизма” Хорни бросает вызов теории “исконного родст­ва между мазохизмом и женским организмом”. Это убеждение некоторых психоаналитиков лишь отражает стереотипы маску линной культуры, Хорни же прослеживает ряд социальных условий, делающих женщину мазохистич-нее мужчины. Более того, сравнение различных культур показывает, что эти условия не универсальны: некоторые культуры более других неблаго­приятны для развития женщины.

Хотя Хорни посвятила большую часть своей профессиональной жизни проблемам женской психотогии, она оставила эту тему в 1935 году, считая, что роль культуры в формировании психики женщины слишком велика, что­бы мы могли провести четкое разграничение: вот это женское, а это - нет В лекции, озаглавленной “Страх женщины перед действием” (1935), Хорни высказывает убеждение, что только тогда, когда женщина будет свободна от концепции женственности, навязанной маску линной культурой, мы сможем понять, в чем же на самом деле состоит психологическое отличие Ai-нщины от мужчины. Нашей целью должно быть не определение истинной сущности женственности, а поощрение “полного и всестороннего развития личности каждого человека”. После этого она и начала разрабатывать свою теорию, которую она полагала нейтральной в отношении пола человека , приложимой и к мужчине и к женщине

II. Разрыв с Фрейдом

В тридцатых годах Хорни опубликовала две книги. “Невротическая лич­ность нашего времени” (1937) и “Новые пути в психоанализе” (1939), кото­рые привели к тому, что психоаналитическое сообщество “отлучило” ее от психоанализа В обеих книгах она подвергала критике теорию Фрейда и выдвигала свою.

Одной из павных черт работы Хорни в то время было выделение роли культуры в формировании невротических конфликтов и защит Важность

Предисловие к русскому изданию

культуры все более подчеркивалась ею уже в работах, посвященных жен­ской психологии. Переезд в США и осознание отличий этой страны от цен­тральной Европы слетали ее еще восприимчивее к работам социологов, антропологов и культурально ориентированных психоаналитиков, таких как Эрих Фромм, Херольд Лассуэлл, Рут Бенедикт, Маргарет Мид, Альфред Адлер и Гарри Стек Салливен.

Хорни показала, что Фрейд, в силу своего особого интереса к биологиче­ским корням поведения человека, сделал не вполне корректное предположе­ние об универсальности чувств, установок и отношений, свойственных его культуре Не принимая во внимание социальных факторов, он связывает эгоцентризм невротика с нарциссическим либидо, его враждебность - с ин­стинктом разрушения, его одержимость деньгами - с анальным либидо и стяжательство - с оральным. Но антропология показывает, что каждая культура имеет свои, отличные от других культур, тенденции к продуциро-ванию всех этих типов характера. Вслед за Малиновски и другими Хорни рассматривает Эдипов комплекс как культурально обусловленный фено­мен, объем которого может быть значительно уменьшен посредством соци­альных перемен.

Фрейд считает невроз производным от столкновения культуры и ин­стинкта, но Хорни не соглашается с этим. По Фрейду, мы нуждаемся в куль­туре для выживания и, чтобы сохранить ее, должны подавлять или сублими­ровать свои инстинкты. А поскольку наше счастье состоит в полном и немед­ленном удовлетворении инстинктов, мы должны выбирать между счастьем и выживанием. Хорни не верит, что это столкновение индивида и общества неизбежно. Столкновение происходит в том случае, когда неудачное окру­жение фрустрирует наши эмоциональные потребности и тем самым возбуж­дает страх и враждебность. Фрейд изображает человека ненасытным, дест­руктивным и антисоциальным, но по Хорни, все это - скорее невротиче­ские реакции на неблагоприятные условия, чем выражение инстинктов.

Хотя Хорни часто считают представителем культуральной школы, осо­бое внимание к культуре было лишь преходящей фазой ее творчества. Более важной частью ее работы в тридцатых годах стала новая версия структуры невроза, впервые представленная ею в “Невротической личности нашего времени” Хорни не отрицала значения детства в эмоциональном развитии человека, как иногда думают, но значение придавала не фрустрации либиди-нозных импульсов, а патогенным условиям жизни ребенка в семье, где он не чувствует себя в безопасности, любимым и ценным. В результате у него раз­вивается “базальная тревога” - чувство своей беспомощности перед враж­дебным миром, которое он пытается смягчить, вырабатывая такие защитные стратегии, как погоня за любовью, стремление к власти или отчуждение По­скольку эти стратегии несовместимы друг с другом, они вступают в кон­фликт, который создает новые трудности В своих следующих книгах Хорни развивала и уточняла эту модель невроза.

Хорни считала, что наши стратегии защиты обречены на провал, поскольку создают порочный круг. средство, которым мы хотим смягчить

Кирен Хорни. Невроз и личностный рост

тревогу, напротив, усиливает ее Например, фрустрация потребности в любви делает эту потребность ненасытной, а требовательность и ревни­вость, вытекающие из ненасытности, делают все менее вероятным, что чело­век обретет друга. У тех, кого не любили, развивается прочное чувство, что их никто не любит, и они отбрасывают любое свидетельство противополож­ного, а за любым проявлением симпатии ищут дурные намерения. То, что они были лишены любви, сделало их зависимыми, но они боятся зависеть от другого, потому что это делает их слишком уязвимыми. Хорни сравнивает эту ситуацию с ситуацией “человека, который умирает от голода, но не осмеливается съесть что-либо из страха, что еда отравлена”.

Большую часть “Невротической личности” Хорни посвятила разбору невротической потребности в любви, но она останавливается в этой работе и на стремлении к власти, престижу и обладанию, которое развивается в том случае, когда личность отчаивается добиться любви. Эти невротические стремления являются продуктом тревоги, гнева и чувства неполноценности. Они ненасытны, поскольку невротику никакого успеха не будет достаточно, чтобы он ощутил себя в безопасности, спокойным или довольным своими до­стижениями. Потребность в любви или в успехе плодотворна, и ее возмож­но удовлетворить, если она не носит компульсивного характера.

Согласно Хорни, люди пытаются справиться с базальной тревогой , выра­батывая не одну, а несколько стратегий защиты. “Человек ощущает одновре­менно императивное влечение властвовать над всеми и быть всеми любимым, его влечет уступать каждому и каждому навязывать свою волю, уйти прочь от людей и умолять их о дружбе”. В результате “его раздирают неразрешимые конфликты, которые часто и являются динамическим центром невроза”.

Итак, в ранних книгах Хорни развивалась парадигма структуры невро­зов, согласно которой нарушения в человеческих взаимоотношениях генери­руют базальную тревогу, что ведет к развитию стратегий защиты, которые, во-первых, сами себя сводят на нет, а во-вторых - приходят друг с другом в конфликт. В “Невротической личности нашего времени” разрабатывалась тема погони за любовью и господством, но затрагивалась и тема отчуждения;

в книге “Новые пути в психоанализе” к межличностным стратегиям защиты были добавлены нарциссизм и перфекционизм (погоня за совершенством). В этих книгах даны также описания внутрипсихических стратегий защиты, таких как самообесценивание, самоупреки, невротическое страдание и сверхподчинение стандартам, но более полно их содержание было раскрыто в двух последних книгах Хорни.

Возможно, самым значительным аспектом новой версии психоанализа, созданной Хорни, было смещение интереса аналитика (как в теории, так и на практике): от интереса к прошлому пациента - к интересу к его насто­ящему. Если в центре внимания Фрейда находился генезис невроза, то в цен­тре внимания Хорни - его структура. Она полагала, что психоанализ дол­жен заострять внимание не столько на инфантильных корнях невроза, сколь­ко на имеющейся констелляции защит и внутренних конфликтов невротика. Эта особенность ее подхода резко отличала его от классического психоана-


Предисловие к русском) изданию

лиза и делала его неприемлемым для тех, кто интересовался в основном прошлым пациента.

В работе “Новые пути в психоанализе” Хорни отграничивала эволюцио­нистский подход от “механически эволюционистского”. Эволюционистское мышление предполагает, что “существующее сегодня не существовало в этой форме изначально, а приняло ее поэтапно. На этих предшествующих этапах мы, возможно, найдем очень мало сходства с нынешней формой, но нынешняя форма немыслима без предшествующих”. Механически эволю­ционистское мышление настаивает, что “ничего реально нового в процессе развития сотворено не было”, и “то, что мы видим сегодня,- только старое в новой упаковке”. Для Хорни глубинное влияние ранних детских пережи­ваний не исключает последующего развития, тогда как для Фрейда - ниче­го нового не происходит с человеком после того, как ему исполнится пять лет, и все дальнейшие реакции или переживания следует рассматривать только как воспроизведение раннедетских. Механически-эволюционистский аспект мышления Фрейда отразился в его идее об отсутствии времени в бес­сознательном, в его понимании навязчивого повторения, фиксации, peipec-сии и переноса. Хорни считает этот аспект мышления Фрейда ответствен­ным “за ту степень, в которой тенденциям человека приписывается инфан­тильность, а его настоящее объясняется прошлым”.

В сердцевине концепции Фрейда об отношении детских переживаний к поведению взрослого находится доктрина об отсутствии времени в бессоз­нательном. Вытесненные в детстве страхи, желания или целостные пере­живания не подвергаются никаким влияниям со стороны дальнейшего опыта, появляющегося по мере взросления человека. Это позволяет выстроить кон­цепцию фиксации - либо по отношению к раннему окружению человека (фиксация на отце или на матери), либо по отношению к стадии развития его либидо. Согласно этой концепции и становится возможным рассмотрение дальнейших привязанностей человека или образцов его поведения как вос­произведения прошлого, застывшего в бессознательном и не подвергшегося изменениям.

Хорни вовсе не пытается опровергнуть доктрину об отсутствии времени в бессознательном или ряд концепций, с ней связанных. Она, скорее, пыта­ется выстроить (на ином наборе предпосылок) собственную теорию" “отлич­ная от механистической точка зрения такова, что в процессе органического развития никогда не возникает простых повторений или регрессий к преды­дущим стадиям”. Прошлое всегда содержится в настоящем, но не в виде его воспроизведения, а в виде его развития. Путь “реального развития” - это путь, на котором “каждый шаг влечет за собой следующий”. Таким образом, “интерпретации, которые связывают трудности настоящего непосредствен­но с влиянием детства , в научном плане -только половина истины, а в прак­тическом - бесполезны”.

Согласно модели Хорни, ранние переживания так глубоко влияют на нас не потому, что создают фиксации, заставляющие человека воспроизводить инфантильные паттерны, а потому, что обуславливают наше отношение

Карен Хорни. Невроз и тчностный рост

к миру. Последующие переживания тоже влияют на наше отношение к миру, и оно, в конце концов, выливается в стратегии защиты и черты характера взрослого человека. Ранние переживания могут повлиять сильнее, чем более поздние, поскольку именно они определяют направление развития, но харак­тер взрослого - продукт всех предыдущих взаимодействий его психики и окружающей среды.

Есть и другое важное различие Хорни и Фрейда Фрейд считал, что эти решающие детские переживания относительно немногочисленны и носят в основном сексуальный характер, а Хорни была уверена, что за невроти­ческое развитие отвечает вся совокупность детских переживаний. Жизнь взрослого человека идет вкривь и вкось из-за того, что в детстве вся окружав­шая его культура, его отношения со сверстниками и особенно семейные отношения заставляли ребенка чувствовать себя незащищенным, нелюби­мым и ненужным, и это породило в нем базальную тревогу. Эти неблагопри­ятные условия дают почву для развития особой структуры характера, а из нее проистекают все дальнейшие трудности

Хорни указывает, что связь между нашим настоящим и ранним детством существует, но она многосложна, и ее трудно проследить. Она считает, что пытаясь понять симптом в рамках его инфантильного начала, “мы силимся объяснить одно неизвестное.. через другое, о котором знаем еще меньше” Более плодотворно было бы “сосредоточиться на силах, которые актуально движут человеком или препятствуют его движению; есть достаточная веро­ятность, что мы сумеем их понять, даже не очень много зная о его детстве”

Внимание читателям сайт! Данная статья носит ознакомительный и просветительский характер. Если у вас и ваших родственников, близких и знакомых возникли похожие проблемы, то обратитесь к врачу-психиатру в психоневрологический диспансер по месту регистрации, приемный покой психиатрической больницы, или в регистратуру института психиатрии. Мы не занимаемся ни диагностикой, ни лечением психиатрических заболеваний! Мы оказываем услуги индивидуального психологического консультирования.

Невроз – это не значит нервничать, а означает эмоциональную незрелость личности, нелогическое мышление и узкий диапазон психологических стратегий. Симптомы, генезис и излечение современного человека–невротика

Невроз – боль и печать нашего времени: эгоистичного, быстрого, когда люди многое умеют технически и живут в комфорте, но разучились любить. Ужас в том, что невротических личностей среди людей если не большинство, то очень большой процент. Печально и происхождение невроза: психотравмирующее обращение с человеком в детстве, как правило – родителями.

А сам невротик напоминает спортсмена с великолепными задатками: лидер, силач, добрый и глубокий, умный человек. Но конечности, они же возможности, воля и энергетический потенциал атрофированы вследствие родительской критики, принуждения, запретов и разных видов насилия: психологического, эмоционального, физического, а когда и сексуального.

В прекрасном рассказе фантаста Роберта Шекли «Человеко-минимум» главному герою так не везет, что он решает покончить с собой. Но – о чудо! Он отобран для эксперимента в качестве… «человеко-минимума». Минимально жизнеспособный экземпляр. На неизвестной планете за него все будет делать новый робот, а ему остается лишь… быть тем, кем он и был всю жизнь – «минимумом», то есть безвольным и бессильным невротиком. Если с помощью уникального робота в условиях дикой планеты выживет он, то выживет любой.

Cамое интересное, что герой осваивается и решает, что он может больше: сам строить, сам думать, сам жить! И тогда робот оборачивается против него – мы так не договаривались, ты должен быть беспомощным. Как если бы Штольц начал пресекать все идеи Обломова. Этот робот, защищающий человека от его самого, от зрелости, от ответственности, от жизни – и есть лучшая метафора невроза.

Дадим менее красочное определение? Невроз – это торможение развития личности вследствие детской психологической травмы. Невротическая личность имеет странные страхи и фобии из-за нелогичного мышления, зависима от близких людей, боится нового и боится перемен, имеет внешний локус контроля и слабую эмоционально-волевую активность.

Краткий перечень признаков невротической личности

«Только номер 1». Желание быть самым лучшим и вызывать восхищение (невротическая гордость).
«Мисс Совершенство». Желание быть идеальным (перфекционизм), всегда выглядеть прекрасно, всего добиваться легко и сразу (невротические установки).
«Я всегда должен». Жесточайшие требования к себе и другим – делать много и совершенно (тирания «надо»).
«Что люди скажут». Зависимость от внешней оценки (внешний локус контроля).
«Ок, как скажешь». Привычка принимать мнение других (конформность).
«Жизнь штука трудная». «Умение» терпеть неудачи и «влипать в истории» (негативные подсознательные сценарии).
«Приходи на сеновал! Кузнец со мной». Манипулятивные игры.
«Емеля на печи и Щука». Атрофированная способность к активным действиям по улучшению своей жизни.
«Ура, грипп, сегодня на работу не идем!». Вторичные выгоды от выученной беспомощности, болезней.
«Если ты меня любишь, то сейчас же сходишь в магазин!». Манипуляции на эмоциях, чтобы обеспечить чувство безопасности.
«Убирайся из моей жизни! Без тебя не могу! Вчера ничего не было». Трудность с психологической автономией, эмоциональной близостью и спонтанностью.

Происхождение невроза

Невротика родители не подготовили к жизни, а только травмировали криками, скандалами, обзывательствами, насмешками, придирками, требованиями абсолютного подчинения и послушания. Родители сами обычно невротические личности: слабые, по-детски импульсивные, неудачливые. Сознательно они могут давать правильные советы «учись хорошо», «зарабатывай» и так далее, но подсознательно показывают пример неуспешной и несчастной жизни. И так невротическая патология передается поколениям и поколениям.

Например, молодой парень не работает, пьет, постоянно испытывает странные страхи, фобии , попадает в неприятности. А родители у него – такие же! Папа пьет, мама работает на нелюбимой работе, боится устроиться на другую работу и боится тем более открыть свое дело. Уйти от мужа не может, боится ответственности. Обвинять в такой семье в бедах принято правительство и «богатых», а главное занятие – бездеятельное времяпровождение у телевизора.

Невротические родители часто меняются ролями со своими детьми , испытывая иллюзию, что теперь-то ответственность с них спала – дети уже выросли! Они ждут финансового и часто психологического благополучия от детей, перекладывая на них свою роль: поддерживать, помогать, утешать. А дети и сами в полном цейтноте, ведь их никто не научил быть взрослыми, не было примера и помощи. Только еще добавляется и вина: как же я не могу помочь родителям…

Девиз невротической личности – «терпи и ничего не делай» . Только пожар вытащит его из захламленной квартиры и заставит переклеить обои. Ну, или осуждение соседей, дальних родственников. Люди с неврозами очень зависимы от чужого мнения, не имеют опыта принятия решений, даже в мелочах они сомневаются и впадают в ужас при необходимости что-то решать.

Портрет невротической личности

Ленивый, с лишним весом, курящий, пьющий, прокрастинирующий, обиженный и ранимый. Страхи невротика хоть и не имеют под собой почвы, образуют причудливый калейдоскоп фобий и ошибок мышления от «что обо мне подумают?», и «у меня сердечный (или любой другой) приступ» до «больше ста тысяч получают только воры и проститутки».

Вот некоторые из них: страх ошибки, страх отвержения, страх неудачи, страх осуждения, страх поехать куда-нибудь, страх сблизиться с людьми, страх демонстрировать эмоции, страх быть самим собой, страх жить, страх радоваться, страх сделать что-нибудь, страх измениться, страх одиночества, страх иметь близкие отношения…

А дальше – все фобии : агорафобия, клаустрофобия, социальная фобия и до бесконечности… В научной классификации (МКБ-10 «Невротические расстройства») неврозы так и разделяются – по основному страху: невроз навязчивостей, кардионевроз. Но суть одна. Кстати, невротик сейчас обязательно полезет искать свое расстройство в МКБ-10, найдет и испугается.

Невротик запрограммирован на неудачу. Подсознательно он обязательно испортит успех: опоздает, испугается, перенервничает, вывихнет ногу. И потом будет страдать. В стрессовой ситуации, например, при новой перспективной работе невротик впадает в сценарное состояние и терпит неудачу. Да, «терпеть» и «неудача» – основной лексикон невротика.

Невротические личности отыгрывают в жизни три типа подсознательных негативных жизненных сценариев (без любви, без радости и без разума) . У первых не клеится личная жизнь, потому что они выбирают партнеров, воспроизводящих их детские неврозы по знакомой схеме. Вторые живут в нищете или бедности и палец о палец не ударят, чтобы что-то в своей жизни изменить (по их убеждению это невозможно). А первая же неудача заставляет сложить ручки. Сценарии без разума – это истории про нелепые ошибки, из-за которых человек попадает в неприятности. Не везет…

Невротик с огромным трудом достигает целей . Легко отвлекается, лучше всех. Для него типично объесться на ночь или залезть в кредит ради новенького телефона. Внушаем, поддается манипуляциям – на тщеславии, на похвале, которой ему так не хватало тогда и не хватает сейчас.

Человек с неврозом и отношения – отдельная песня. Ему страшно сближаться с людьми, возникает огромное недоверие, страхи, фобии, враждебность. Партнер ищется по принципу компенсации недостачи от родителей: мамы или папы. Практикуются манипулятивные игры, сексуальность основана на импульсах унижения. Затем происходит прилипание к партнеру, стирание личностных границ, созависимость и отношения по принципу «треугольника Карпмана».

Невротическая личность имеет особые отношения со своей . Просто отрицает ее («я добрый человек, мухи не обижу»), отчего она накапливается внутри и затем проецируется на других людей. Например, человек с неврозом, страдающий социальной фобией приписывает отрицаемую внутреннюю агрессию случайным попутчикам в метро: «Что они так зло обо мне шепчутся?» Женщина может видеть просто расчетливых злых гениев в близких, интерпретируя их невинные поступки как попытки навредить ей. Милая, отзывчивая коллега, а так критикует с улыбкой, что лучше бы локтем двинула.

Преодоление неврозов с помощью ускоренного развития личности в рамках психотерапии

Что же остается человеку с неврозом, особенно если он только что прочел эту статью и с горечью узнал себя? Безусловно, преодоление невроза возможно . Вспоминая рассказ Шекли, герой отбил несколько атак беспощадного всемогущего робота и выжил, научившись любить жизнь и полагаться на себя. Стать если не «человеко-максимумом» (аутентичной личностью), но среднестатистическим человеком без беспочвенных страхов, успешным в своем деле, счастливым в личной жизни – вполне возможно. Убрать тормоза, мешающие радоваться и добиваться целей – с помощью психотерапии.

Основная идея преодоления невроза – добавление себе новых психологических знаний и недостающих навыков, а также коррекции когнитивных нарушений. Семимильными шагами догнать «среднестатистических» однокурсников – заняться ускоренным развитием личности вместе с психотерапевтом. А там и перегнать, ведь зачем уже останавливаться? Развитие очень увлекает.

Оплатить курс у опытного психолога

32 000 руб. (3 200 руб. за одно занятие)

Оплата занятий проводится напрямую с вашего лицевого счета в банке на расчетный счет ООО «Юнипрофконсалтинг» согласно Счета и Квитанции-договора, выставленных вам на ваш e-mail. Напишите Администратору admin@сайт письмо, в котором укажите фамилию, имя, свой контактный номер телефона и e-mail. В заявке укажите, на какое количество консультаций вам выставить Счет на оплату и выписать Квитанцию-договор на бланке строгой отчетности. Получив скан-копию Счета на оплату и Квитанцию-договор с реквизитами нашего банковского расчетного счета на свой e-mail, оплатите консультацию психолога в своем онлайн-банке согласно выставленного вам Счета на оплату

Записаться на платную скайп-консультацию к Наталье Михайловне Рассказовой, автору статьи, можно не только у Администратора admin@сайт, но и на , внизу, в разделе «расписание».

Свободное для бронирования время подсвечено зеленым цветом.

Оплачивать занятия с психологом на странице оплаты после выставления Счета и Квитанции-договора на ваш e-mail. Если вы не получаете в течение часа-двух писем от нас, проверьте папку Спам и папку Possible Spam и добавьте наши e-mail в Справочник ваших доверенных Корреспондентов.

Запросить контакты специалиста и организационную помощь можно у theSolution, написав письмо admin@сайт или отправив заявку через любую заявочную форму на сайте.

Присылайте копию квитанции об оплате или скриншот страницы вашего онлайн-банка Администратору по адресу admin@сайт и получите обратным письмом подтверждение об успешной оплате занятий с психологом минимум за час до скайп-консультации.

Находитесь в сложной жизненной ситуации? Получите бесплатную и анонимную консультацию психолога у нас на сайте или задайте свой вопрос в комментариях.

C этой статьей обычно читают:

  • Консультация психолога сайт:
Tagged

14 thoughts on “”

  1. Ольга

    Расскажите, пожалуйста, про 36 стратегий реагирования.

      Это способы решения проблем. Для того, чтобы понять метафору о большом диапазоне стратегий, представьте, что вам нужно преодолеть некое физическое препятствие. Попробуйте проанализировать, какое количество способов действий есть у вас в арсенале? Вы удивитесь, но количество способов, о которых подумает обычный будет не более 4- 10. Невротическая личность действует достаточно предсказуемо: столкнувшись с проблемой испытывает страх (осуждения, критики, неудачи) и принимает эмоциональное решение, поддается страху и терпит неприятную ситуацию. Такого человека легко запугать и склонить к мысли о том, что лучше отказаться от активности и достижения цели. Аутентичная личность в сложных ситуациях просчитает все риски и выберет наиболее подходящую для ситуации стратегию или творческую комбинацию стратегий. Это похоже на способы решения математических задач. Некоторые ученики могут решить задачу только через квадратичные уравнения. А другие люди знают и дополнительные нестандартные и тоже правильные (!) способы решения этого типа задач.

      • Данил

        Вы помогали кому-нибудь излечиться от астмы?Настрои настроями,но анализируя свою жизнь вижу как влияли физические заболевания на самоощущение,на результативность.Подумалось,может у невротиков обычно есть объективные причины.

        • Отличный вопрос, Данил! Бронхиальная астма относится не к невротическим нарушениям в психике, а к категории психосоматических заболеваний.

          Вы на самом деле думаете верно, когда отмечаете некоторое сходство между неврозами и психосоматикой: три компонента у них, действительно, общие. Разница имеется в четвертном компоненте нарушения. При психосоматике имеется врожденная генетическая неполноценность клеточного слоя органа-мишени. При неврозах орган полностью физически здоров .

          При стрессе, в дезадаптированном состоянии, когда силы личности не хватает для противостояния внешним факторам, у невротика нарушается только ФУНКЦИЯ органа. В этот момент невротическую личность госпитализируют в отделение неврозов психиатрических больниц, чтобы снять медикаментозно патологический условный рефлекс, развивающийся по спирали, по нарастающей. Когда невротику дают лекарства, расслабляющие мускулатуру, то импульсы, связанные с негативными эмоциями ярости и подавленной агрессии, перестают влиять на работу внутренних органов. К сожалению, помощь невротикам на этом ограничивается, и происходит выписка из больницы без постановки навыков здорового мышления, что могло бы препятствовать рецидиву нервных срывов при стрессах.

          При психосоматике происходит немного другая история. Нерешенные межличностные и внутриличностные конфликты в убеждениях, также приводят к отреагированию подавленной ярости, как и при неврозах. Но сильные эмоциональные переживания, связанные с нарушениями эмоционального контакта в отношениях, являются провоцирующим фактором , запускающим реальное телесное заболевание , к которому имеется генетическая предрасположенность. При психосоматике тоже имеется вторичная выгода от заболевания, привязанность или зависимость от объекта, который нарушает нравственные принципы в близких или рабочих отношениях. Только при неврозе можно восстановить функцию органа при стрессе, а при психосоматике такая возможность ограничена во времени . Психологические коррекции, развитие личности с целью улучшения стрессоустойчивости может как-то повлиять лишь на первой, обратимой, стадии психосоматических заболеваний. Т.е. до того , как начались необратимые патофизиологические изменения органов и систем. Например, как накопление белка-амилоида в стенке сосудов при второй стадии артериальной гипертензии, что делает сосуды сильно чувствительными к вазопрессивным (сосудосуживающим) факторам.

          На второй-третьей-четвертой стадиях психосоматических заболеваниях основным доктором является участковый терапевт поликлиники или узкий специалист по проблемному органу/системе организма. Психолог тут ничего не сделает, как и врач-психотерапевт-психосоматик. Приобретение навыков решения конфликтов и прочие вкусные плюшки личностного роста, к сожалению, не помогут исцелиться от психосоматического заболевания на второй или более поздней стадиях. Там только таблетки и классическая медицина.

          Важно! Помощь врача-психотерапевта-психосоматика актуальна для первой стадии психосоматических заболеваний, там есть возможность что-то сделать. Список психосоматических заболеваний смотрите в книге Бройтигама «Психосоматическая медицина», отделение психосоматики посмотрите в сервисе «желтые страницы».

          При второй стадии психосоматических заболеваний работа с психологом носит дополнительный характер, если хочется уменьшить влияние провоцирующих психологических факторов на обострение соматического заболевания. Например, научиться отличать по мелким признакам властных людей, которые будут унижать и обесценивать в конфликте. Но! Исцеления заболевания, так чтобы биохимия тела заработала иначе после необратимых изменений, от приобретения новых психологических навыков не произойдет . Не нужно питать иллюзий. Патофизиология человека имеет свои закономерности, и после возникновения необратимых изменений органа-мишени можно надеяться лишь так организовать свой образ жизни, чтобы исключить стрессы и уменьшить количество рецидивов основного хронического заболевания. Развитие личности поможет лишь в том аспекте, чтобы научиться надеяться на себя и отстраниться от людей, общение с которыми вызывает стресс и обострение заболеваний. Т.е речь идет о профилактическом влиянии на то, чтобы удерживать организм в состоянии приближенном к здоровью. Речь об исцелении на второй-третьей-четвертых стадиях не идет. Там только работа с докторами, специалистами по профильному заболеванию, и работа по поддержанию образа жизни, исключающему факторы, обостряющие психосоматическое заболевание.

          И последнее. Бронхиальная астма помимо органического компонента часто имеет провоцирующий фактор в виде непереносимого чувства отвращения к людям (в семье или на работе). При этом в чертах личности больного отмечается обычно слабо развитая автономность, когда человек предпочитает или вынужден зависеть эмоционально или финансово от тех, кто склонен к психологическому насилию. Интересное наблюдение… Так что совет при БРА — идти к аллергологу. Дополнительно к врачу-психотерапевту-психосоматику при первой стадии астмы. И только при разрешении докторов можно дополнительно брать консультации по темам развития личности у психолога. С психологом можно прорабатывать темы психологической автономии, освобождения от созависимости, выстраивания личных границ, учить конфликтологию и так далее. Совместно, с разрешения и под контролем лечащего доктора, и никак иначе. Для профилактики психологических факторов рецидивов, но, конечно же, не для исцеления астмы. Психологи не занимаются лечением болезней, а корректируют логику мышления и учат мыслить иначе. И вы молодец, что интересуетесь психологическими влияниями на возникновение психосоматических заболеваний. Ваша любознательность вызывает самые приятные чувства.

          Самоограничивающие убеждения , мыслит с . Невроз формируется из-за психотравм, а также из-за того, что человека не развивали родители. Невротические личности имеют мало психологических навыков, что обуславливает их трудности в общении с другими людьми. При неврозе человек боится открытого конфликта, боится доказать свое. Невротические личности не умеют обращаться с , не умеют вести себя ассертивно, не защищают себя в конфликте. Люди с неврозом очень пугливы. Собственно говоря, неврозы классифицируются по видам страхов. Если человек боится общаться, стесняется, неуверен в себе, то этот вид невроза называется социальная фобия. Есть и другие виды неврозов, всего несколько десятков. Общая схема едина для них всех, и есть небольшие отличия в том, как корректировать разные виды страхов. Общий принцип коррекции неврозов — залечивание эмоциональных травм и Антон

          Аутентичная личность стремится быть открытой, эмоциональной, коммуникабельной? Читал много статей на эту тему, везде говорится, что замкнутость присуща невротикам, как раз таки. Раньше я каноничным невротиком, боялся всего нового, боялся быть самим собой, стремился к лести, похвале, одобрению..много работал над собой, какие-то успехи даже есть — теперь мне пофиг, что обо мне подумают другие люди, открыл в себе влечение к новому хобби, стал в целом более активным, любознательным и жизнерадостным, нет железного занавеса от остального мира, теперь могу легко говорить людям «нет», но вот такой парадокс, люди как были мне безразличны (но я в тайне все равно стремился к тому, чтобы мной восхищались, про гордыню очень кстати подмечено в статье), так и остались, просто я теперь абсолютно равнодушен к их мнениям — похвалят? Хм, ну окей. Поругают? Хоспаде, да плевать. И как не пускал особо никого в свою душу, как расставался легко с людьми, так и расстаюсь. Идеально аутентичная личность и этого не позволяет себе?

        • Сергей Ежиков

          Спасибо за статью. Очень понравилось. Понял для себя соотношение понятий «невроз» и «невротическая личность». А по эмоциям, как будто поговорил с хорошим другом. Буду работать над собой.


Перевод Е.И.Замфир

K.Horney. Neurosis and Human Growth: The Struggle Toward Self–Realization. N.Y.: W.W.Norton & Co, 1950

СПб.: Восточно–Европейский институт психоанализа и БСК, 1997

Терминологическая правка В.Данченко

К.: PSYLIB, 2006

Предисловие к русскому изданию (Б.Перис)

Карен Хорни (1885-1952) относится к числу наиболее выдающихся психоаналитических мыслителей двадцатого столетия. Получив медицинское образование в университетах Фрайбурга, Геттингена и Берлина, она начала свой персональный анализ у Карла Абрахама в 1910 году, а в 1920 году стала одним из основателей Берлинского психоаналитического института. В двадцатые и в начале тридцатых годов она пыталась модифицировать теорию Зигмунда Фрейда о женской психологии, оставаясь еще в рамках ортодоксальной теории. Ее работы слишком опережали свое время, чтобы привлечь к себе то внимание, которого они заслуживали, но со времени их повторной публикации (1967) в виде сборника под общим названием «Женская психология», Хорни считается основополагающей фигурой феминистского психоанализа.

В 1932 году Хорни приняла приглашение Франца Александера стать вторым директором только что созданного Чикагского психоаналитического института, но в 1934 году переехала в Нью-Йорк для работы в Нью-Йоркском психоаналитическом институте. Под влиянием новых социальных и интеллектуальных течений в США она опубликовала две книги – «Невротическая личность нашего времени» (1937) и «Новые пути в психоанализе» (1939), в которых отвергаются некоторые основополагающие положения фрейдистской теории, а ее биологическая направленность заменяется культуральной и межличностной. Эти книги так потрясли ортодоксальных коллег Хорни, что они вынудили ее уйти из Нью-Йоркского психоаналитического института. В этой фазе своего научного поиска Хорни примкнула к неофрейдистам, относящимся к культуральному направлению психоанализа, таким как Гарри Стек Салливен, Эрих Фромм, Клара Томпсон и Абрахам Кардинер.

Оставив Нью-Йоркский психоаналитический Институт, Хорни в 1941 году основала Американский институт психоанализа и в более духовно близкой ей атмосфере продолжала развивать свою теорию. В работах «Самоанализ» (1942), «Наши внутренние конфликты» (1945) и «Невроз и личностный рост» (1950) она постулировала, что с тревогой, которую порождают отсутствие ощущения безопасности, любви и признания, личность справляется тем, что отказывается от своих истинных чувств и изобретает для себя искусственные стратегии защиты, как внутрипсихической, так и межличностной.

Идеи Хорни прошли в своем становлении несколько этапов, и поэтому ее имя означает разное для разных людей. Некоторым она видится как женщина, чьи научные труды блестяще предвосхитили все возражения против взглядов Фрейда на психологию женщины. Для других она – неофрейдист, принадлежащий к школе культуралистов. А некоторые отождествляют ее с ее зрелой теорией, представляющей собой продуманную классификацию стратегий защиты. Каждый этап творчества Хорни важен, но мне думается, что именно ее зрелая теория представляет собой наиболее значительный вклад в течение психоаналитической мысли. Большая часть ее ранних идей была пересмотрена или дополнена – самой Хорни или другими – или же влилась в творчество следующего поколения, а порой была открыта им заново. Но с ее зрелой теорией дело обстоит иначе. «Наши внутренние конфликты» и «Невроз и личностный рост» объясняют поведение человека в рамках существующей на данный момент констелляции его внутренних конфликтов и защит. Мы не встретим у других авторов ничего подобного этой глубокой, чрезвычайно перспективной интерпретации. Она дает большие возможности не только клиницисту, но и литературоведу и культурологу; ее можно использовать в политической психологии, философии, религии, жизнеописании и решении проблем полоролевой идентификации.

Хотя каждая работа Хорни – это заметный вклад в науку, а потому заслуживает внимания, главной остается «Невроз и личностный рост». Эта книга построена на ее ранних работах и в большой мере развивает содержащиеся в них идеи. Хорни как автор знаменита ясностью изложения, и «Невроз и личностный рост» не исключение; но тем, кто незнаком с эволюцией ее идей, возможно пригодится данное вступление.

I. Хорни и женская психология

Еще преподавая ортодоксальную теорию в Берлинском психоаналитическом институте, Хорни начала расходиться с Фрейдом в вопросах зависти к пенису, женского мазохизма и развития женщины и попыталась заменить главенствующий фаллоцентристский взгляд на женскую психологию на иной, женский взгляд. Изначально она пробовала изменить психоанализ изнутри, но в конце концов отошла от многих его предрассудков и создала собственную теорию.

В первых своих двух статьях «О происхождении комплекса кастрации у женщин» (1923) и «Уход от женственности» (1926) Хорни стремилась показать, что девочка и женщина обладает лишь ей присущими биологической конституцией и схемами развития, которые следует рассматривать, исходя из женского начала, а не как отличные от мужских, и не как продукты их предполагаемой неполноценности по сравнению с мужскими. Она оспаривала психоаналитический подход к женщине как к неполноценному мужчине, считая этот подход следствием пола его создателя, гениального по-мужски, – и плодом культуры, в которой взяло верх мужское начало. Бытующие мужские воззрения на женщину были усвоены психоанализом в качестве научной картины сущности женщины. Для Хорни важно понять, почему мужчина видит женщину именно в таком ракурсе. Она утверждает, что зависть мужчины к беременности, деторождению, материнству, к женской груди и возможности кормить ею дает начало бессознательной тенденции обесценивать все это, и что мужской творческий импульс служит сверхкомпенсацией его незначительной роли в процессе воспроизводства. «Зависть к матке» у мужчины, несомненно, сильнее «зависти к пенису» у женщины, поскольку мужчина желает принизить значимость женщины гораздо сильнее, чем женщина желает принизить значимость мужчины.

В дальнейших статьях Хорни продолжала анализ мужского взгляда на женщину, дабы показать недостаток его научности. В статье «Недоверие между полами» (1931) она доказывает, что в женщине видят «второсортное создание», поскольку «во все времена более могущественная сторона создавала идеологию, необходимую для обеспечения своего главенствующего положения», и «в этой идеологии отличия слабых трактовались как второсортность». В «Страхе перед женщиной» (1932) Хорни прослеживает этот мужской страх до страха мальчика перед тем, что его гениталии неадекватны материнским. Женщина угрожает мужчине не кастрацией, а унижением, угрожает «маскулинному самоуважению». Вырастая, мужчина продолжает в глубине души тревожиться о размерах своего пениса и о своей потенции. Эта тревога не дублируется никакой женской тревогой: «женщина играет свою роль самим фактом своего бытия», ей нет необходимости постоянно доказывать свою женскую сущность. Поэтому нарциссический страх перед мужчиной у женщины отсутствует. Чтобы совладать со своей тревогой, мужчина выдвигает идеал продуктивности, ищет сексуальных «побед» или стремится унизить объект любви.

Хорни не отрицает, что женщины часто завидуют мужчинам и недовольны своей женской ролью. Многие ее работы посвящены «комплексу маскулинности», который она в «Запрещенной женственности» (1926) определяет как «комплекс чувств и фантазий женщины, содержание которых определяется бессознательным желанием тех преимуществ, которые дает положение мужчины, зависть к мужчинам, желание быть мужчиной и отказ от роли женщины». Первоначально она считала, что комплекс маскулинности у женщины неизбежен, поскольку он необходим для того, чтобы избежать чувства вины и тревоги, являющихся продуктом Эдиповой ситуации, но впоследствии пересмотрела свое мнение. Комплекс маскулинности – продукт мужского доминирования в культуре и характерных особенностей динамики семьи девочки, утверждала Хорни.

«В реальной жизни девочка от рождения обречена убеждаться в своей неполноценности, высказывается ли это грубо или исподволь. Такое положение постоянно стимулирует ее комплекс маскулинности» («Уход от женственности»).

Говоря о семейной динамике, Хорни сперва считала самыми главными отношения девочки с мужчинами семьи, но позднее центральной фигурой в историях болезни женщин, страдавших комплексом маскулинности, становится их мать. В «Материнских конфликтах» (1933) она перечисляет все те черты детства девочки, которые она считает ответственными за комплекс маскулинности.

Карен Хорни

Перевод Е.И.Замфир

K.Horney. Neurosis and Human Growth: The Struggle Toward Self–Realization. N.Y.: W.W.Norton & Co, 1950

СПб.: Восточно–Европейский институт психоанализа и БСК, 1997

Терминологическая правка В.Данченко

К.: PSYLIB, 2006

Предисловие к русскому изданию (Б.Перис)

Карен Хорни (1885-1952) относится к числу наиболее выдающихся психоаналитических мыслителей двадцатого столетия. Получив медицинское образование в университетах Фрайбурга, Геттингена и Берлина, она начала свой персональный анализ у Карла Абрахама в 1910 году, а в 1920 году стала одним из основателей Берлинского психоаналитического института. В двадцатые и в начале тридцатых годов она пыталась модифицировать теорию Зигмунда Фрейда о женской психологии, оставаясь еще в рамках ортодоксальной теории. Ее работы слишком опережали свое время, чтобы привлечь к себе то внимание, которого они заслуживали, но со времени их повторной публикации (1967) в виде сборника под общим названием «Женская психология», Хорни считается основополагающей фигурой феминистского психоанализа.

В 1932 году Хорни приняла приглашение Франца Александера стать вторым директором только что созданного Чикагского психоаналитического института, но в 1934 году переехала в Нью-Йорк для работы в Нью-Йоркском психоаналитическом институте. Под влиянием новых социальных и интеллектуальных течений в США она опубликовала две книги – «Невротическая личность нашего времени» (1937) и «Новые пути в психоанализе» (1939), в которых отвергаются некоторые основополагающие положения фрейдистской теории, а ее биологическая направленность заменяется культуральной и межличностной. Эти книги так потрясли ортодоксальных коллег Хорни, что они вынудили ее уйти из Нью-Йоркского психоаналитического института. В этой фазе своего научного поиска Хорни примкнула к неофрейдистам, относящимся к культуральному направлению психоанализа, таким как Гарри Стек Салливен, Эрих Фромм, Клара Томпсон и Абрахам Кардинер.

Оставив Нью-Йоркский психоаналитический Институт, Хорни в 1941 году основала Американский институт психоанализа и в более духовно близкой ей атмосфере продолжала развивать свою теорию. В работах «Самоанализ» (1942), «Наши внутренние конфликты» (1945) и «Невроз и личностный рост» (1950) она постулировала, что с тревогой, которую порождают отсутствие ощущения безопасности, любви и признания, личность справляется тем, что отказывается от своих истинных чувств и изобретает для себя искусственные стратегии защиты, как внутрипсихической, так и межличностной.

Идеи Хорни прошли в своем становлении несколько этапов, и поэтому ее имя означает разное для разных людей. Некоторым она видится как женщина, чьи научные труды блестяще предвосхитили все возражения против взглядов Фрейда на психологию женщины. Для других она – неофрейдист, принадлежащий к школе культуралистов. А некоторые отождествляют ее с ее зрелой теорией, представляющей собой продуманную классификацию стратегий защиты. Каждый этап творчества Хорни важен, но мне думается, что именно ее зрелая теория представляет собой наиболее значительный вклад в течение психоаналитической мысли. Большая часть ее ранних идей была пересмотрена или дополнена – самой Хорни или другими – или же влилась в творчество следующего поколения, а порой была открыта им заново. Но с ее зрелой теорией дело обстоит иначе. «Наши внутренние конфликты» и «Невроз и личностный рост» объясняют поведение человека в рамках существующей на данный момент констелляции его внутренних конфликтов и защит. Мы не встретим у других авторов ничего подобного этой глубокой, чрезвычайно перспективной интерпретации. Она дает большие возможности не только клиницисту, но и литературоведу и культурологу; ее можно использовать в политической психологии, философии, религии, жизнеописании и решении проблем полоролевой идентификации.

Хотя каждая работа Хорни – это заметный вклад в науку, а потому заслуживает внимания, главной остается «Невроз и личностный рост». Эта книга построена на ее ранних работах и в большой мере развивает содержащиеся в них идеи. Хорни как автор знаменита ясностью изложения, и «Невроз и личностный рост» не исключение; но тем, кто незнаком с эволюцией ее идей, возможно пригодится данное вступление.

I. Хорни и женская психология

Еще преподавая ортодоксальную теорию в Берлинском психоаналитическом институте, Хорни начала расходиться с Фрейдом в вопросах зависти к пенису, женского мазохизма и развития женщины и попыталась заменить главенствующий фаллоцентристский взгляд на женскую психологию на иной, женский взгляд. Изначально она пробовала изменить психоанализ изнутри, но в конце концов отошла от многих его предрассудков и создала собственную теорию.

В первых своих двух статьях «О происхождении комплекса кастрации у женщин» (1923) и «Уход от женственности» (1926) Хорни стремилась показать, что девочка и женщина обладает лишь ей присущими биологической конституцией и схемами развития, которые следует рассматривать, исходя из женского начала, а не как отличные от мужских, и не как продукты их предполагаемой неполноценности по сравнению с мужскими. Она оспаривала психоаналитический подход к женщине как к неполноценному мужчине, считая этот подход следствием пола его создателя, гениального по-мужски, – и плодом культуры, в которой взяло верх мужское начало. Бытующие мужские воззрения на женщину были усвоены психоанализом в качестве научной картины сущности женщины. Для Хорни важно понять, почему мужчина видит женщину именно в таком ракурсе. Она утверждает, что зависть мужчины к беременности, деторождению, материнству, к женской груди и возможности кормить ею дает начало бессознательной тенденции обесценивать все это, и что мужской творческий импульс служит сверхкомпенсацией его незначительной роли в процессе воспроизводства. «Зависть к матке» у мужчины, несомненно, сильнее «зависти к пенису» у женщины, поскольку мужчина желает принизить значимость женщины гораздо сильнее, чем женщина желает принизить значимость мужчины.

В дальнейших статьях Хорни продолжала анализ мужского взгляда на женщину, дабы показать недостаток его научности. В статье «Недоверие между полами» (1931) она доказывает, что в женщине видят «второсортное создание», поскольку «во все времена более могущественная сторона создавала идеологию, необходимую для обеспечения своего главенствующего положения», и «в этой идеологии отличия слабых трактовались как второсортность». В «Страхе перед женщиной» (1932) Хорни прослеживает этот мужской страх до страха мальчика перед тем, что его гениталии неадекватны материнским. Женщина угрожает мужчине не кастрацией, а унижением, угрожает «маскулинному самоуважению». Вырастая, мужчина продолжает в глубине души тревожиться о размерах своего пениса и о своей потенции. Эта тревога не дублируется никакой женской тревогой: «женщина играет свою роль самим фактом своего бытия», ей нет необходимости постоянно доказывать свою женскую сущность. Поэтому нарциссический страх перед мужчиной у женщины отсутствует. Чтобы совладать со своей тревогой, мужчина выдвигает идеал продуктивности, ищет сексуальных «побед» или стремится унизить объект любви.

Хорни не отрицает, что женщины часто завидуют мужчинам и недовольны своей женской ролью. Многие ее работы посвящены «комплексу маскулинности», который она в «Запрещенной женственности» (1926) определяет как «комплекс чувств и фантазий женщины, содержание которых определяется бессознательным желанием тех преимуществ, которые дает положение мужчины, зависть к мужчинам, желание быть мужчиной и отказ от роли женщины». Первоначально она считала, что комплекс маскулинности у женщины неизбежен, поскольку он необходим для того, чтобы избежать чувства вины и тревоги, являющихся продуктом Эдиповой ситуации, но впоследствии пересмотрела свое мнение. Комплекс маскулинности – продукт мужского доминирования в культуре и характерных особенностей динамики семьи девочки, утверждала Хорни.

«В реальной жизни девочка от рождения обречена убеждаться в своей неполноценности, высказывается ли это грубо или исподволь. Такое положение постоянно стимулирует ее комплекс маскулинности» («Уход от женственности»).

Говоря о семейной динамике, Хорни сперва считала самыми главными отношения девочки с мужчинами семьи, но позднее центральной фигурой в историях болезни женщин, страдавших комплексом маскулинности, становится их мать. В «Материнских конфликтах» (1933) она перечисляет все те черты детства девочки, которые она считает ответственными за комплекс маскулинности.

«Вот что типично: у девочек, как правило, очень рано возникали причины не любить свой собственный женский мир. Причинами этого могли быть материнское запугивание, глубокое разочарование в отношениях, связанных с отцом или братом, ранний половой опыт, ужаснувший девочку, фаворитизм родителей по отношению к брату».

Все это было и в детстве самой Карен Хорни.

В своих работах по женской психологии Хорни постепенно отошла от веры Фрейда: «анатомия – это судьба» и все более выделяла в качестве источника женских проблем и проблем полоролевой идентификации факторы культуры. Нет, не пенису самца завидует женщина, а привилегиям мужчины. Ей очень нужно иметь не пенис, а возможность осуществлять себя, развивая заложенные в ней человеческие способности. Патриархальный идеал женщины не всегда отвечает ее внутренним потребностям, хотя власть этого идеала часто заставляет женщину...