Дачная архитектура конца XIX — начала XX веков. Одиннадцать оригинальных дачных домиков со всего мира Дачный домик из строительного вагончика


АРХИТЕКТУРА ДАЧИ:

УСКОЛЬЗАЮЩИЙ
ФЕНОМЕН

БЫТЬ ИЛИ КАЗАТЬСЯ?


НЕ УСАДЬБА



ДАЧНЫЕ ШЕДЕВРЫ



ТЕРРАСА КАК ГЛАВНЫЙ ПРИЗНАК





(дача была не моя, чужая –

Даже в метро голубая дымка!
А тут полчаса по Казанской
железной дороге -


НОВАЯ СОВЕТСКАЯ ДАЧА


«Забиты досками террасы,
И взор оконных стекол слеп,
В садах разломаны прикрасы,
Я верю: в дни, когда всецело
Наш мир приветит свой конец,
Так в сон столицы опустелой
Войдет неведомый пришлец».



САПОГИ ОТ ЛУЧШИХ САПОЖНИКОВ







«А НА ДАЧЕ ВСЕ ИНАЧЕ»





контакт несоразмерный,








ГРУСТЬ КАК НЕИЗБЕЖНОЕ



Николай Малинин

StdClass Object ( => 8 => 76 => АРХИТЕКТУРА ДАЧИ => arkhitektura-dachi =>

АРХИТЕКТУРА ДАЧИ:

УСКОЛЬЗАЮЩИЙ
ФЕНОМЕН

{gallery}architecture{/gallery}

Слово «дача», как известно, на иностранные языки не -переводится. Так и пишут: dacha. Но что означает эта непереводимость? Что дача – такой же национальный феномен, как matrioshka, samovar, vodka. Конечно, водке можно найти аналоги. Но иностранцу сложно осознать, что на самом деле значит vodka для русского человека, – как и dacha. А и то и другое слово в некотором смысле – синонимы слова «свобода». Чего, конечно, нет ни в одном переводе: Wochenendhaus, сountry house, summer house, cottage, maison de champagne, casa de campo. Да, все эти смыслы есть в слове «дача»: дом за городом, дом на лето, на выходные, маленький дом, второй дом. Но как «поэт в России больше, чем поэт», так и дача – куда больше, чем «загородный дом». И именно поэтому она так трудноопределима – по крайней мере по формальным признакам, с точки зрения архитектуры.

БЫТЬ ИЛИ КАЗАТЬСЯ?

Одной из самых ярких дач (да еще построенных в эпоху их расцвета – в 1908 году) можно было бы счесть дом писателя Леонида Андреева в Райволе на Карельском перешейке. «Дом, построенный по рисункам отца, был тяжел, великолепен и красив, – вспоминал сын писателя. – Большая четырехугольная башня возвышалась на семь саженей над землею. Огромные, многоскатные черепичные крыши, гигантские белые четырехугольные трубы – каждая труба величиной с небольшой домик, геометрический узор бревен и толстой дранки – все в целом было действительно величественным». Казалось бы, большому писателю – большая дача. «Эта дача очень выражала новый его курс; и шла, и не шла к нему, – проницает писатель Борис Зайцев. – Когда впервые подъезжал я к ней летом, вечером, она напомнила мне фабрику: трубы, крыши огромные, несуразная громоздкость». Зайцев остро чувствует эту неестественность. «Жилище его говорило о нецельности, о том, что стиль все-таки не найден.
К стилю не шла матушка из Орла, Настасья Николаевна, с московско-орловским говором; не шли вечные самовары, кипевшие с утра до вечера, чуть не всю ночь; запах щей, бесконечные папиросы, мягкая развалистая походка хозяина, добрый взгляд его глаз». То есть Андреев строит не дом, но образ. Который очень ему идет – человеку во всем избыточному, чрезмерному, пафосному. Но жить в нем трудно (как трудно сегодня читать Андре-ева). «Кирпичи тяжелого камина так надавили на тысячепудовые балки, что потолок обвалился, и в столовой нельзя было обедать, – вспоминал Корней Чуковский. – Гигантская водопроводная машина, доставлявшая воду из Черной речки, испортилась, кажется, в первый же месяц и торчала, как заржавленный скелет». Получается, что дом, который можно было бы назвать самой интересной дачей с точки зрения архитектуры, оказывается совсем не «дачей». Он слишком велик, дорог, вычурен и неудобен.

«дача леонида андреева очень выражала новый его курс; и шла, и не шла к нему. когда впервые подъезжал к ней летом, она напомнила мне фабрику: трубы, крыши огромные, несуразная громоздкость».

Но что же мешает нам оставить его за скобками этой темы? Говоря о нем, Зайцев очень точно перечисляет все главные приметы дачной жизни: самовар, круглосуточное чаепитие, простая еда, курение, разговоры, общая атмосфера мягкости и расслабленности. Именно этот набор определит «дачный стиль» и будет кочевать по «дачной» литературе в течение всего последующего века. Будут сминаться цари и дворцы, но это останется неизменным: самовар, сумерки, разговоры. Терраса, веранда, вишня. Россия, лето, Лорелея.
Возникает подозрение, что понятия «дачный стиль» и «архитектура дачи» вообще связаны слабо. Более того, у дачи как у архитектурного жанра почти нет внятных признаков. И определить ее можно лишь от противного.

НЕ УСАДЬБА

«Ипостасью русской усадьбы во второй половине XIX века стала дача», – пишет главный знаток темы историк Мария Нащокина. Основное их различие – экономическое. Усадьба кормила своего хозяина, дача же была местом отдыха. Соответственно, изменяются количественные параметры: дача не требовала ни той территории, которую имела усадьба, ни того штата. А значит, меняются и размеры жилища. Оно может быть сколько угодно маленьким. В этой ситуации оказывается избыточной и архитектура: колонны и портики уходят в прошлое.

«ИМЕННО НОВЫЕ, РАЗВИВАЮЩИЕСЯ ЖЕЛЕЗНЫЕ ДОРОГИ СТАНОВЯТСЯ КАТАЛИЗАТОРОМ ДАЧНОГО СТРОИТЕЛЬСТВА, ВОКРУГ НИХ ВОЗНИКАЮТ ПЕРВЫЕ ПОСЕЛКИ – МАМОНТОВКА (ЕЕ СТРОИТ АЛЕКСАНДР НИКОЛАЕВИЧ МАМОНТОВ), ТАРАСОВКА, АБРАМЦЕВО».

Само прошлое при этом тоже становится проблематичным. «Только, конечно, нужно поубрать, почистить, – говорит идеолог дачного строительства Ермолай Лопахин, – снести все старые постройки, вот этот дом, который уже никуда не годится, вырубить старый вишневый сад». Понятно, что у Лопахина была причина все это не любить: «Я купил имение, где дед и отец были рабами, где их не пускали даже в кухню». И будущее он видит не только капиталистически, но и коммунистически: «Настроим мы дач, и наши внуки и правнуки увидят тут новую жизнь». А вот у Саввы Мамонтова такого невроза не было, и он любовно сохранил старый дом Аксаковых в купленном им в 1870 году имении Абрамцево. Тут, конечно, был повод (дом помнил Гоголя), но само здание – деревянное, с полуциркульными окнами, с террасой, трогательно оформленной как портик, – находилось в очень плохом состоянии. Однако Мамонтов тщательно его отремонтировал и превратил в настоящий «дом творчества», куда стали съезжаться лучшие русские художники – кто на выходные, кто на все лето. В Абрамцево будет написано множество важных картин, которые станут гордостью Третьяковской галереи, календарями и коробками конфет. Но не менее важным оказывается совместное творчество: художники сообща строят церковь, работают в гончарной и столярной мастерских, ставят спектакли. Да, они были тут в гостях, но не в праздности, что заставило Илью Репина про Абрамцево сказать так: «Лучшая в мире дача». И хотя в Абрамцево идут привычные сельскохозяйственные процессы, кормит хозяина уже не усадьба, а железнодорожный бизнес: Мамонтов строит дорогу на Север, соединяя Москву с Вологдой и далее с Архангельским. Именно железные дороги становятся катализатором дачного строительства, вокруг них возникают первые поселки, и именно у Северной (ныне Ярославской) дороги строит свою дачу двоюродный брат Саввы Ивановича, Александр Николаевич. Поселок так и будет зваться Мамонтовкой, в чем сохранится память об усадебной традиции. Но Мамонтов строит дачу с чистого листа. Это громадный (на сорок комнат) бревенчатый дом, украшенный резными наличниками, фронтонами, карнизами. Вполне традиционный объем превращается в настоящую сказку за счет богатых декораций, что точно характеризует «русский стиль» – стиль самых первых дач. Возникнув в середине XIX века как альтернатива официальному русско-византийскому стилю (который воплощала архитектура Константина Тона и его храм Христа Спасителя), «русский стиль» был достойной компанией славянофилам, передвижникам и всяческому вообще «хождению в народ». Источником вдохновения становятся рушники и полотенца, основным инструментом – резьба, а главным местом приложения красоты – наличник. Но главное именно в том, что меняется образец. «Барский помещичий стиль с колоннами и галереями, заимствованный у Запада, отошел в область прошлого, – вспоминала -Наталья -Поленова. – Для построек стали искать образцы не в помещичьей, а в крестьянской деревне». То есть классический усадебный дом символизирует прошлое и заграничное; -новый загородный дом – настоящее и местное, -русское.

Но если для купечества, осознававшего свою историческую роль, эти ассоциации с историей важны (через присвоение всех тех атрибутов, которые ранее были привилегией дворянства), то для более широких слоев населения они на данном этапе играют роль скорее негативную, ассоциируясь с тяжелым крепостным прошлым, бедностью и бесправием. Если полистать великую русскую литературу, нетрудно заметить, что образ избы в ней довольно угрюм. «Четыре стены, до половины покрытые, как и весь потолок, сажею; пол в щелях, на вершок по крайней мере поросший грязью», – это А.Н. Радищев. «Наша ветхая лачужка и печальна и темна», – подхватывает Пушкин. Сознает странность своего удовольствия Лермонтов: «С отрадой, многим незнакомой» он видит «с резными ставнями окно». «-Ветер шатает -избенку убогую», – это Некрасов. «Бревна в стенах лежали криво, и казалось, что изба сию минуту развалится», – это уже Чехов. Ну и наконец, «серые» избы «нищей России» у Блока, в «избяную» которой надо «пальнуть пулей».

«ЛОПАХИН ИЗ «ВИШНЕВОГО САДА» ТОЧНО ОПРЕДЕЛЯЕТ ГЛАВНЫЕ СОСТАВЛЯЮЩИЕ ДЕВЕЛОПЕРСКОГО УСПЕХА: БЛИЗОСТЬ К ГОРОДУ, НАЛИЧИЕ ЖЕЛЕЗНОЙ ДОРОГИ, БОЛЬШАЯ ТЕРРИТОРИЯ, РЕКА КАК ОСНОВНОЕ РАЗВЛЕЧЕНИЕ».

Поэтому дача совсем не хотела казаться избой, хотя иногда и приходилось: часто под дачи сдавались крестьянские дома или пристройки к ним. В советское время это обретет иной -характер: деревня перебирается в город, избы пустеют, и их радостно продают новым дачникам. Именно так построит свою дачу на Николиной Горе известный экономист Александр Чаянов – привезя сруб из-под Рязани. (Потом его еще раз перенесут, назовут «домиком Песталоцци», и он станет летним лагерем для местных детей – что дает нам представление о его размерах).
Собственно, именно через размеры классифицирует советские дачи другой их исследователь, Ксения Аксельрод. Она рассматривает три основных типа: «дача-изба» (одноэтажная, из одного или двух срубов), «дача-дом» (полтора или два этажа), «дача-усадьба» (два или три этажа плюс пространство, четко разделенное на «парадное» и «бытовое»). Но при всем том никаких стилистических различий между тремя этими типами мы не находим: и там и там мы видим простой сруб, скатные кровли и непременную террасу (или веранду).

Но это будет позже. А в рассказе Ивана Бунина «На даче» находим характерное уточнение: «Дом не походил на дачный; это был обыкновенный деревенский дом, небольшой, но удобный и покойный. Петр Алексеевич Примо, архитектор, занимал его уже пятое лето». Это свидетельство относится к эпохе «дачного бума» (конец XIX – начало ХХ века), когда на сцену вышли широкие демократические слои населения, у Максима Горького получившие свое классическое наименование: «-дачники».

«ДАЧИ И ДАЧНИКИ – ЭТО ТАК ПОШЛО!»

Дачный бум начался в России, как и в Европе, в конце XIX века, когда появился новый средний – класс. «До сих пор в деревне были только господа и мужики, а теперь появились еще дачники. Все города, даже самые небольшие, окружены теперь дачами». Это говорит герой пьесы Чехова «Вишневый сад» Ермолай Лопахин. Он же идеально описывает экономику процесса: «Ваше имение находится только в двадцати верстах от города, возле прошла железная дорога, и если вишневый сад и землю по реке разбить на дачные участки и отдавать потом в аренду под дачи, то вы будете иметь самое малое двадцать пять тысяч в год дохода. […] Местоположение чудесное, река глубокая».
Лопахин точно определяет главные составляющие девелоперского успеха: близость к городу, наличие железной дороги, большая территория, река как основное развлечение. Но за этой прагматикой нет ничего эстетического: какая будет архитектура дач – неважно. И действительно, массовое дачное строительство, взяв за основу небольшой каркасный или бревенчатый дом с двускатной кровлей и террасой (верандой), просуществовало в таком виде больше века.
Чаще всего такая дача строится без архитектора. Он не нужен, потому что архитектура тут в принципе не важна. Дача – это не репрезентативный дом. Как ты выглядишь (и как выглядит твой дом) – вопрос десятый. Тут ты именно что на свободе – хоть в подтяжках, хоть в подштанниках. Да, конечно, гости ожидаются, но предполагается, что и они будут соблюдать негласное соглашение о неформальности всего – внешнего вида, поведения, разговоров. Общий вид дачного поселка 1880-х годов тот же Чехов в рассказе «Кулачье гнездо» описывает так: «Вокруг заброшенной барской усадьбы средней руки группируется десятка два деревянных, на живую нитку состроенных дач. На самой высокой и видной из них синеет вывеска «Трактир» и золотится на солнце нарисованный самовар. Вперемежку с красными крышами дач там и сям уныло выглядывают похилившиеся и поросшие ржавым мохом крыши барских конюшен, оранжерей и амбаров».
Но архитектуры мы снова никакой не видим. Более того, обнаруживаем полнейшую ее невостребованность. «Кузьма вводит нанимателей в ветхий сарайчик с новыми окнами. Внутри сарайчик разделен перегородками на три каморки. В двух каморках стоят пустые закрома. «Нет, куда же тут жить! – заявляет тощая дама, брезгливо оглядывая мрачные стены и закрома. – Это сарай, а не дача. И смотреть нечего, Жорж… Тут, наверное, и течет, и дует. Невозможно жить!»
Те же, кто решался, обрекал себя на непривычные (но неизбежные, ибо оплаченные) страдания – как герои бунинского рассказа: «Что это вы так рано?» – спросила Наталья Борисовна. – «По грибы», – ответила профессорша. А профессор, силясь улыбнуться, прибавил: «Дачей нужно пользоваться».

ДАЧНЫЕ ШЕДЕВРЫ

Однако в начале ХХ века среди этой массовой застройки регулярно встречаются отдельные шедевры – благо это время совпадает с расцветом следующего стиля, взятого дачниками на вооружение, – стиля модерн. В отличие от «русского стиля» он делает упор не на декоративное украшение привычных форм, а на объемное решение, идущее от планировок. Которые – вместе с общей дачной идеологией – становятся свободнее и раскованнее, а объем, соответственно, сложнее и живописнее. Это уже не традиционный «дом с мезонином», а скорее «теремок», развивающийся как по горизонтали, так и по вертикали. В чем есть и экономическая логика: усадебный дом мог сколь угодно долго тянутся по своей земле, дача же должна вписаться в небольшую площадь (под застройку отводится не более 1/3 участка). При этом подмосковные дачи тяготеют к национально-романтической линии модерна, а петербургские – к скандинавской.
Федор Шехтель строит в подмосковных Чоботах дачу издателя С. Я. Левенсона (1900): несколько объемов скомпонованы в живописную композицию, каждый увенчан оригинальной крышей, а окна взяты в роскошные наличники. Лев Кекушев делает дачу И. И. Некрасова в Райках (1901): громадные окна, большие выносы вальмовых кровель, изысканная пропильная резьба. Затем для А. И. Ермакова строит дачу в Мамонтовке (1905): фирменный узор модерна в ограждениях балконов и кронштейнов, растущий уступами объем, очаровательная веранда.
Сергей Вашков проектирует дачу И. А. Александренко в Клязьме (1908): роскошные полуциркульные окна, затейливая вязь резьбы, эффектный портал входа. Любопытно мутирует дача В. А. Носенкова в Иваньково (1909): сначала Леонид Веснин проектирует гигантский бревенчатый терем со скатными крышами, неорусским орнаментом и квадратной башней. Но в результате строится коттедж с деревянным вторым этажом, вальмовыми крышами и элегантными эркерами; от первоначальной идеи остается лишь круглая веранда второго этажа. Этот дом гораздо ближе петербургским дачам, где доминирует скандинавская сдержанность. На Каменном острове Роман Мельцер строит собственную дачу (1906): сложная композиция объемов напоминает о теремах, но отделка – скорее о норвежских кирках.

«ДАЧА МОДЕРНА ЭТО УЖЕ НЕ ТРАДИЦИОННЫЙ «ДОМ С МЕЗОНИНОМ», А СКОРЕЕ «ТЕРЕМОК», РАЗВИВАЮЩИЙСЯ КАК ПО ГОРИЗОНТАЛИ, ТАК И ПО ВЕРТИКАЛИ – ОН ВЕДЬ ДОЛЖЕН ВПИСАТЬСЯ В НЕБОЛЬШОЙ, ЧЕТКО ОПРЕДЕЛЕННЫЙ УЧАСТОК».

Евгений Рокицкий делает виллу в Вырице (1903): фирменный декор модерна соседствует здесь с норвежским же драконом в коньке. Интересно, что и дачу Андреева современники воспринимал как нерусскую: «Дача построена и отделана в стиле северного модерна, с крутою крышей, с балками под потолком, с мебелью по рисункам немецких выставок». Считает «скандинавской» свою дачу и художник Василий Поленов: знаменитый дом-мастерскую в Поленово он строит по собственному проекту, штукатуря привычный сруб в белый цвет, чем действительно достигает вполне европейского эффекта. Но если во всех этих постройках видна рука профессионала, то усадьба Ильи Репина «Пенаты» в Куоккале (1903–1913) – это как раз яркий образец того «самостроя», который определяет русскую дачу. Простенький деревянный дом постепенно обрастает пристройками, надстраивается вторым этажом, над мастерской водружается стеклянный шатер. Дом растет стихийно, свободно, а единственной его константой остаются громадные окна – чтобы не терять связи с природой.

{gallery}architecture2{/gallery}

ТЕРРАСА КАК ГЛАВНЫЙ ПРИЗНАК

Другого знаменитого обитателя петербургских дач начала века – Владимира Набокова – писательница Зинаида Шаховская уличала ровно в том, что он… «дачник».
«Набоков – столичный, городской, петербургский человек, в нем нет ничего помещичьего, черноземного. … Сияющие, сладкопевные описания его русской природы похожи на восторги дачника, а не человека, с землею кровно связанного. Пейзажи усадебные, не деревенские: парк, озеро, аллеи и грибы, сбор которых любили и дачники (бабочки – это особая статья). Но как будто Набоков никогда не знал запаха конопли, нагретой солнцем, облака мякины, летящей с гумна, дыхания земли после половодья, стука молотилки на гумне, искр, летящих под молотом кузнеца, вкуса парного молока или краюхи ржаного хлеба, посыпанного солью... Все то, что знали Левины и Ростовы, все, что знали как часть самих себя Толстой, Тургенев, Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Бунин, все русские дворянские и крестьянские писатели, за исключением Достоевского».
Это все справедливо. Но справедливо и другое: дача действительно возникала как совершенно новое, не имеющее аналогов явление, подчеркнуто не деревенское. И главным архитектурным элементом, отличающим дачу от избы, становится терраса. Терраса – это же для бездельников: гонять чаи да разговоры разговаривать. Понятно, что в старой архитектуре это был отнюдь не самый главный элемент. Он и появился-то много позже, чем балкон (статусная деталь в крестьянском доме) или даже веранда (застекленная пристройка, наследница сеней). Даже слова эти – терраса и веранда – часто путают, хотя из этимологии ясно, что «терраса» – это скорее «земля», чем «дом», а по сути – переходная зона между ними, элемент, объединяющий дом и окружающий ландшафт. И это промежуточное положение (вроде как в доме, а вроде как и на улице) точно характеризует идеологию «дачной жизни»: на природе, но не в огороде.
Это, собственно, и было главной идеей террасы: приблизить человека к природе, о которой он, оторванный большим городом, начинал тосковать. Знаменитый рассказ Леонида Андреева «Петька на даче» (1899), помимо своего грустного реализма, – это актуальная метафора: для горожанина, лишенного природы, ею становится дача. Но при этом это совсем не та природа, которую с утра до вечера вспахивали его предки. Это уже не пашня, а скромный огород; не лес, но сад; не завалинка, а именно терраса. Чтобы прожигать время жизни с толком, с чувством, с расстановкой.
«Приехав в Перерву и отыскав дачу Книгиной, – читаем в рассказе Чехова «Из воспоминаний идеалиста»: «Я взошел, помню, на террасу и... сконфузился. Терраска была уютна, мила и восхитительна, но еще милее и (позвольте так выразиться) уютнее была молодая полная дамочка, сидевшая за столом на террасе и пившая чай. Она прищурила на меня глазки».
Именно на террасе (или веранде) происходят действия таких знаменитых «дачных» фильмов, как «Неоконченная пьеса для механического пианино» или «Утомленные солнцем». Автору их, режиссеру Никите Михалкову, дачная жизнь известна не понаслышке: дача, выданная поэту Сергею Михалкову, стала «родовым гнездом» знаменитого клана. Это тоже знаменательно: дача как бы наследует усадьбе. Но при этом смысл, лежащий в самом слове дача (дача как даваемое в дар), после революции возвращается: дача может быть как дана, так и отобрана. Она становится частью того же «наказания жилищем», в какое превращается жилищная политика СССР.
Впрочем, и для тех, кто дачи мог только снимать, именно терраса/веранда остается главной приманкой дачной жизни – как для лирического героя поэта Глеба Шульпякова:
«...Итак, этим летом я жил на даче
(дача была не моя, чужая –
друзья разрешили пожить немного).
В Москве этим летом воняло гарью -
где-то в округе горел торфяник.
Даже в метро голубая дымка!
А тут полчаса по Казанской
железной дороге -
и ты на веранде сидишь, как барин.
Тянешь нарзан и глядишь на солнце,
которое бьется в еловых лапах».

«ГЛАВНЫМ АРХИТЕКТУРНЫМ ЭЛЕМЕНТОМ, ОТЛИЧАЮЩИМ ДАЧУ ОТ ИЗБЫ, СТАНОВИТСЯ ТЕРРАСА. ЕЕ ПРОМЕЖУТОЧНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ (ВРОДЕ КАК В ДОМЕ, А ВРОДЕ КАК И НА УЛИЦЕ) ТОЧНО ХАРАКТЕРИЗУЕТ ИДЕОЛОГИЮ «ДАЧНОЙ ЖИЗНИ»: НА ПРИРОДЕ, НО НЕ В ОГОРОДЕ».

{gallery}architecture3{/gallery}

НОВАЯ СОВЕТСКАЯ ДАЧА

Другому поэту, Валерию Брюсову, вид осенних дач внушал образ промежуточного конца века:
«Забиты досками террасы,
И взор оконных стекол слеп,
В садах разломаны прикрасы,
Лишь погреб приоткрыт, как склеп…
Я верю: в дни, когда всецело
Наш мир приветит свой конец,
Так в сон столицы опустелой
Войдет неведомый пришлец».
Впрочем, перекочевали дачи в новый быт на редкость покойно. По крайней мере, без того трагического уплотнения, которое сопровождало передел жилья в городах. Не прошло и скольких-то лет, как снова запели птицы, заискрилась бликами река, а по ней поплыл комдив Котов, гладя пятки своей дочурке.
Фильм «Утомленные солнцем» снимался под Кстовом, на даче мэра Нижнего Новгорода, построенной в 1930-е годы и, по легенде, бывшей даче летчика Чкалова. Впрочем, называется место в фильме именем легендарного подмосковного поселка – Загорянки.
Интересно, что по соседству с михалковскими дачниками грохочут учения – как и в рассказе Аркадия Гайдара «Голубая чашка», написанном в Малеевке в 1935 году. На их фоне особенно остро звучит та нота чаемого безделья, которое связывается у новых дачников с жизнью за городом: «Только в конце лета я получил отпуск, – говорит герой «Голубой чашки», – и на последний теплый месяц мы сняли под Москвой дачу. Мы со Светланой думали ловить рыбу, купаться, собирать в лесу грибы и орехи. А пришлось сразу подметать двор, подправлять ветхие заборы, протягивать веревки, заколачивать костыли и гвозди. Нам все это очень скоро надоело». В другой знаменитой повести Гайдара («Тимур и его команда») дачный поселок становится местом формирования новых общественных отношений: пионеры опекают семьи военных и воюют с местной шпаной. Эта же тема новой общности присутствует и в самом подходе к созданию новых поселков: они формируются по профессиональным признакам. Дачные поселения ученых, архитекторов, художников и, конечно, самое знаменитое, ставшее символом «новой дачности», – писательское Переделкино. Прославивший (или, точнее, ославивший) его Михаил Булгаков сам рос на даче под Киевом – в поселке Буча. «Дача дала нам простор, прежде всего простор, зелень, природу, – вспоминала сестра писателя. – Роскоши никакой не было. Было все очень просто. Ребята спали на так называемых дачках (знаете, теперь раскладушки). Но роскошь была: роскошь была в природе. В зелени. Роскошь была в цветнике, который развела мать, очень любившая цветы». Ностальгия Булгакова по даче стала столь же сильным творческим импульсом, как и для Набокова – по России, вылившись в знаменитую сцену из «Мастера и Маргариты»: «А сейчас хорошо на Клязьме, – подзудила присутствующих Штурман Жорж, зная, что дачный литераторский поселок Перелыгино на Клязьме – общее больное место. – Теперь уж соловьи, наверно, поют. Мне всегда как-то лучше работается за городом, в особенности весной. […] «Не надо, товарищи, завидовать. Дач всего двадцать две, и строится еще только семь, а нас в МАССОЛИТе три тысячи».
Чтобы у знающих не закралось никакого сомнения в прототипе Перелыгино, Булгаков приводит точное число дач в подмосковном Переделкино (хотя и переносит его на Клязьму). Эти 29 дач получили в 1935 году действительно «генералы» советской литературы: Константин Федин и Борис Пильняк, Леонид Леонов и Всеволод Иванов, Александр Фадеев и Борис Пастернак, а также драматург Всеволод Вишневский (прототип Лавровича) и поэт Владимир Киршон (прототип Бескудникова) – особо яростные гонители Булгакова.

«УТОМЛЕННЫЕ СОЛНЦЕМ» СНИМАЛИСЬ ПОД КСТОВОМ, НА ДАЧЕ МЭРА НИЖНЕГО НОВГОРОДА, ПОСТРОЕННОЙ В 1930‑Е ГОДЫ. ВПРОЧЕМ, НАЗЫВАЕТСЯ МЕСТО В ФИЛЬМЕ ИМЕНЕМ ЛЕГЕНДАРНОГО ПОДМОСКОВНОГО ПОСЕЛКА – ЗАГОРЯНКИ».

При всей разности писательских стилей дачи их были типовыми, что вполне отвечало представлению о литературе как о части идеологической машины, как об «инженерии человеческих душ». Все дома строились из бруса, затем штукатурились и красились. На первом этаже терраса, на втором – балкон. 150 метров внизу плюс 50 наверху. Отопление – печь. О качестве же домов свидетельствует писатель Александр Афиногенов, чья жена-американка разбиралась в строительстве: «Подруга ее ходила вместе с ней по постройке и молчала из приличия, но диким и страшным казались ей цифры рублей, истраченных на постройку, и такую плохую постройку, которую в ее стране никто не согласился бы взять».
Но что американцу кошмар, то русскому писателю – счастье. Переделкинцам завидовал не только Булгаков, но и все последующие поколения литераторов. «Цель творчества – самоотдача // И переделкинская дача», – съязвил поэт Бонифаций, перефразируя главного дачника русской литературы.
Сам же Борис Пастернак свою дачу описывал так: «Это именно то, о чем можно было мечтать всю жизнь. В отношении видов, приволья, удобства, спокойствия и хозяйственности это именно то, что даже и со стороны, при наблюдении у других, настраивало поэтически. Такие, течением какой-нибудь реки растянутые по всему горизонту отлогости (в березовом лесу) с садами и деревянными домами с мезонинами в шведско-тирольском коттеджеподобном вкусе, замеченные на закате, в путешествии, откуда-нибудь из окна вагона, заставляли надолго высовываться до пояса, заглядываясь назад на это, овеянное какой-то неземной и завидной прелестью поселенье. И вдруг жизнь так повернулась, что на ее склоне я сам погрузился в тот, виденный из большой дали, мягкий, многоговорящий колорит».
Сравнение переделкинской дачи со «шведско-тирольским коттеджем» едва ли оправдано, но очевиден «нерусский» образ дома. Полукруглый нос «кораблем», сплошное его остекление – все это отдавало не только русским конструктивизмом (к тому времени уже разгромленным), но и его ближайшим предшественником – немецким «Баухаузом». А именно типовой немецкий проект и был взят за основу писательских дач.

{gallery}architecture4{/gallery}

САПОГИ ОТ ЛУЧШИХ САПОЖНИКОВ

Советские же архитекторы не могли себе позволить побираться у заграницы, поэтому свой знаменитый поселок под Истрой – НИЛ – проектировали сами. Название его также не имеет отношения к африканской реке, а расшифровывается как Наука, Искусство, Литература и подразумевает, что жили тут и ученые с писателями. Но главными были все же зодчие: Виктор Веснин, Георгий Гольц, Владимир Семенов.
Правнук последнего, архитектор Николай Белоусов, рассказывает, что строился их дом «не по проекту, а, как это часто бывает, «по возможностям»: «В зоне истринского затопления был куплен крестьянский дом с коровником. Простой сруб, на который уже потом нахлобучили второй этаж и все кренделя украшения.Строили года два. Дом был летний, топился печью, внутри – дощатые стены, дощатые полы. Из удобств – комната под названием «умывальня», в ней деревянный ящик с дыркой известного назначения. Рядом устроили пол со щелями, на него поставили табурет.Так и мылись, сидя на табурете. Старшее поколение поливало младшее, нагрев на керосинке воду, которая просто уходила в землю через щели».
Также, купив сруб в соседней деревне, построил себе дачу Георгий Гольц – простую, с привольной террасой. Дом Вячеслава Владимирова отличало необычное треугольное окно во фронтоне, а дачу Григория Сенатова – купол над мастерской.Главным же украшением дома конструктивиста Виктора Веснина была остекленная полукруглая веранда, живо напоминавшая пастернаковскую. Дачи были весьма скромными – зато архитектурно-планировочное решение поселка, которое делал Веснин, межведомственная комиссия сочла в 1936 году «интересным (нестандартным) и органически увязанным с природными условиями места, причем в проекте с чрезвычайной простотой найден образ предназначенного для отдыха поселка и отсутствует скучная, монотонная сетка прямоугольников, типичная для дачных поселков».

«АМЕРИКАНСКАЯ ПОДРУГА ХОДИЛА ВМЕСТЕ С НЕЙ ПО СТРОЙКЕ В ПЕРЕДЕЛКИНО И МОЛЧАЛА ИЗ ПРИЛИЧИЯ, НО ДИКИМ И СТРАШНЫМ КАЗАЛИСЬ ЕЙ ЦИФРЫ РУБЛЕЙ, ИСТРАЧЕННЫХ НА ПОСТРОЙКУ, И ТАКУЮ ПЛОХУЮ ПОСТРОЙКУ, КОТОРУЮ В ЕЕ СТРАНЕ НИКТО НЕ СОГЛАСИЛСЯ БЫ ВЗЯТЬ».

Собственно, именно это – вписанность в ландшафт – всегда было главным в дачном строительстве. «Архитектура поселка есть всего менее архитектура отдельных домов», – заявляет автор генерального плана поселка Сокол Николай Марковников. Поселок же этот, ставший первой попыткой соединить идею «города-сада» Эбенизера Говарда с новым социалистическим расселением, стал главным испытательным полигоном – не столько с формой, сколько с материалами. С 1925 по 1933 год здесь было возведено 114 домов (на восьми сотках каждый), причем многие из них строятся по одному и тому же проекту, но с разным конструктивом – бревенчатые, бревенчато-каркасные, каркасные с засыпкой торфом, каркасные с засыпкой опилками (а также и кирпичные). Затем в течение года в них замеряли температуру и влажность, чтобы найти оптимальный вариант.
Самыми авангардными (хотя и похожими на избы Севера) казались постройки братьев Весниных, дома же самого Николая Марковникова напоминали скорее английские коттеджи, местным особенностям отвечая крутыми скатами кровель – для самосброса снега. Отличная красная сосна с берегов северной реки Мологи, а также бетонные чаши-фундаменты, не дававшие стенам гнить, обеспечили домам долгий век, а поселку – бешеную популярность. Правда, строился поселок Сокол все же как место для постоянного проживания, а как «дачный» начал восприниматься во второй половине ХХ века, когда его потихоньку окружили большие дома, а жизнь «без удобств» перестала восприниматься как норма.

НОВЫЙ СИНОНИМ: САДОВО-ОГОРОДНЫЙ УЧАСТОК

«И можно сказать, дачник лет через двадцать размножится до необычайности. Теперь он только чай пьет на балконе, но ведь может случиться, что на своей одной десятине он займется хозяйством», – это предсказание Ермолая Лопахина сбылось далеко не сразу. Первые полвека дачник на даче предпочитал отдыхать.
Но после революции деревня постепенно перемещается в город. При Хрущеве начинается движение встречное. Правда, лишь на выходные и по возможности недалеко. «Шесть соток» – нечто среднее между «деревней» и «дачей». Культ труда легко овладел шестью сотками именно потому, что подавляющее большинство горожан еще совсем недавно было «деревней» и не успело от земли отвыкнуть. Иностранцу уловить различие опять же таки сложно. Но всякий советский человек ясно понимал, что на садово-огородном участке с утра до вечера копают, сеют, полют, поливают, консервируют. Тогда как на даче валяются в гамаке, сидят на террасе, играют в бадминтон и без конца ставят самовар. Еще, конечно, и там и там купаются, собирают грибы и катаются на велосипедах, но в смысле архитектуры два этих явления четко различаются.
Дача – она, как правило, старая, вся в пристройках и надстройках, с обязательной террасой или верандой. А садово-огородный участок – это те самые 0,06 га, где стоит какая-нибудь хибарка, в которой можно только спать, потому что с утра пораньше надо выползать на участок и работать, работать, работать.

«СОВЕТСКИЙ ЧЕЛОВЕК НЕСМОТРЯ НИ НА ЧТО К АРХИТЕКТУРЕ ВСЕ ЖЕ ТЯНУЛСЯ. И ВКЛАДЫВАЛ ТУДА ВСЮ СВОЮ ТОСКУ ПО ДИЗАЙНУ (КОТОРОГО, КАК И СЕКСА, В СССР НЕ БЫЛО), ВСЮ СВОЮ ДОМОВИТОСТЬ, ВСЕ ТВОРЧЕСКИЕ СИЛЫ, А ТАКЖЕ ВСЕ, ЧТО МОЖНО БЫЛО УНЕСТИ С РАБОТЫ».

Интересно, что эту оппозицию сформулировал все тот же Чехов. Придумав своей пьесе название «Вишневый сад», он долго не мог понять, что в нем не так. И вдруг его озарило: «Не «вИшневый», а «вишнЁвый»! «Вишневый сад» – это деловой, коммерческий сад, приносящий доход. […] Но «вишневый сад» дохода не приносит […] растет и цветет для прихоти, для глаз избалованных эстетов». Больших доходов садово-огородный участок, конечно, не приносил, но обеспечить семью на зиму собственными витаминами вполне мог. Учитывая же, что произносить это кондовое словосочетание было хлопотно, садово-огородные участки все равно именуют «дачами». Что дает новым дачникам мироощущение, хоть как-то приближающее их к утраченной России, а исследователям приносит новые методологические страдания.

САМОДЕЛЬНОЕ, КОЛЛЕКТИВНОЕ, ВРЕМЕННОЕ

Большей частью послевоенные советские дачи строятся или по типовым проектам, или вовсе без архитектора. Это понятно: дачи манифестируют приватность человеческого существования, что не в чести у новой власти. Поэтому смотрит она на них неодобрительно, но старается не замечать. Однако и отрывать профессионалов от дела коммунистического строительства тоже не дозволяет. Поэтому все превращается в тот полуофициальный, полулегальный бизнес, которым вскоре будет жить половина страны.
Загородный дом в советской стране имел статус не просто второго дома, но дома другого, альтернативного городскому. Именно поэтому было не слишком важно, как выглядит твоя дача. Главной на даче остается природа.«Наш ковер – цветочная поляна, наши стены – сосны-великаны, – пели «Бременские музыканты» стихи Юрия Энтина. – Нам дворцов заманчивые своды не заменят никогда свободы».
Впрочем, если сказать, что советский человек не испытывал никакой потребности в архитектуре, то это будет неправдой. Конечно испытывал. И вкладывал туда всю свою тоску по дизайну (которого, как и секса, в СССР не было),всю свою домовитость, все творческие силы, а также все, что можно было унести с работы. Какими шедеврами полнились подмосковные дачи! Рукомойник из бутылки, лопата из костыля, «походная кухня», собранная из самовара и тачки, – самые блистательные «вынужденные вещи» художник Владимир Архипов собрал в специальный музей: Народный музей самодельной вещи. Ровно то же самое было и с архитектурой, которая вся была такой же «вынужденной» – за отсутствием на рынке как товаров, так и материалов. И как отсутствие полноценной реальной жизни сделало Россию самой читающей страной, так и отсутствие предметного мира сделало ее страной изобретателей и домашних мастеров. Никакое другое хобби (ни марки, ни футбол, ни выжигание) не позволяло русскому человеку так полно самовыразиться. Это было уникальное по разнообразию и оригинальности явление, равного которому не знала ни одна другая страна. В нем была настоящая поэзия случайности, сюрреалистичности, самобытности.
Своего рода памятник этому народному творчеству построит уже в 2009 году молодой архитектор Петр Костелов. Простой по форме дом в деревне Алексино обшит кучей деревянных заплаток. Использованы практически все популярные способы отделки. Традиционные: доска внахлест или просто доска. Современные: вагонка, имитация бруса, блокхаус. Экзотические: отделка круглыми черенками от лопат и брусками разного сечения… «Прообраз решения, – комментирует автор, – взят с фасадов частных домов советского периода. По известным причинам индивидуальное строительство не было развито. А те, кто все-таки ухитрялся построить дом, точнее дачу, использовали для этого самые разные материалы, практически все, что можно было тогда найти. В результате дом состоял из фрагментов, лоскутков и заплат, отражающих возможности его владельца в конкретный период времени строительства».

{gallery}architecture5{/gallery}

«А НА ДАЧЕ ВСЕ ИНАЧЕ»

Описанные еще сто лет назад Борисом Зайцевым приметы «дачного стиля» перекочуют в середине ХХ века в город и станут главными чертами московских интеллигентских кухонь, на которых в клубах дыма и «под селедочку, под водочку» будут вестись разговоры о самом главном. То есть русская дача начала ХХ века в каком-то смысле формирует советскую кухню его середины.
Для интеллигенции дача была той же кухней, но открытой в природу, дарящей иллюзию единения с географией и историей. А для более широких слоев населения дачный участок был символом свободы не духовной, а материальной: тут можно было вырастить картошку. Оба этих значения благополучно объединялись – интеллигенция картошку тоже ела.
Но если кухня действительно объединяла –как трапезой, так и разговором, – то главный смысл дачи в советское время ровно противоположный: она про обособление. Про ту частную жизнь, которой наш человек был практически лишен. «Наш» – в смысле «советский»,тот, который на такси в булочную не ездит. И только за городом это было возможно: свой дом, свой сад и огород, почти настоящая частная собственность и настоящая частная жизнь.
К концу советского времени дачи были у сорока процентов населения страны. Это громадная цифра и, по сути, такой же феномен расселения, как и само слово. Архитектурную ценность имело совсем небольшое количество дач. Тем более что еще одной особенностью, формировавшей «новую историческую общность» – дачников, было коллективное творчество. Каждая вечерняя прогулка по поселку превращалась в череду подглядываний и подсматриваний, сопровождавшихся порой и заходом в гости (причем часто и к незнакомым соседям). И все подсмотренное тут же адаптировалось к собственному участку.

«ДРУГОЙ ОСОБЕННОСТЬЮ АРХИТЕКТУРЫ МОЖНО СЧИТАТЬ ЕЕ ОСОЗНАННУЮ ВРЕМЕННОСТЬ. ДАЧУ НИКТО НЕ СТРОИЛ «НА ВЕКА». ОНА МОГЛА МЕНЯТЬСЯ, ЛОМАТЬСЯ, ЧИНИТЬСЯ – ВСЕ ЭТО КАК НЕЛЬЗЯ ЛУЧШЕ ОТРАЖАЛО ДУХ НЕПРОЧНОСТИ, КОТОРЫМ БЫЛО ПРОНИКНУТО ЧАСТНОЕ СУЩЕСТВОВАНИЕ В СССР».

Не все, конечно, были столь коммуникабельны. Белла Ахмадуллина так и не решилась зайти на дачу в гости к Борису Пастернаку:
«Мне доводилось около бывать,
но я чужда привычке современной налаживать
контакт несоразмерный,
в знакомстве быть и имя называть.
По вечерам мне выпадала честь
смотреть на дом и обращать молитву
на дом, на палисадник, на малину –
то имя я не смела произнесть».
Другой особенностью той архитектуры можно считать ее осознанную временность. Дачу никто не строил «на века». Она могла меняться, ломаться, чиниться – все это как нельзя лучше отражало тот дух непрочности, которым было проникнуто вообще частное существование в СССР. Кроме того, с дачами могли случаться разнообразные неприятности… Я помню, как сгорела наша старая дача в Загорянке. Мне было четыре года, страшно не было – было очень красиво. Стрелял шифер. Быстро построили новую, и как трагедия это не воспринималось – было обыденным явлением. Хотя мне было страшно жаль поскрипывавшей лестницы и веранды с фирменной расстекловкой.

НОВЫЕ ВРЕМЕНА: ВОЗВРАЩЕНИЕ К НЕОПРЕДЕЛЕННОСТИ

С началом новых времен меняется понятие дачи – и снова по причинам экономическим. Изначально дача – второй дом, поэтому она у тех, кто может себе это позволить, или съемная. Потом она становится предметом роскоши: квартира, машина, дача – триада советского богатства, лучший спутник жениха. А в 2000-е дача начинает спорить с городской квартирой за статус дома первого: тут природа, воздух, виды и вообще – «экология» (это слово дети теперь употребляют как синоним слова «природа»). В дачном доме (утепленном по новым стандартам) можно жить уже не только летом – что многие и предпочитают делать.
Рынок нормализуется, появляются продукты, можно слегка расслабиться, на дачах уже снова отдыхают, о чем поет Шнур:
«Бабы раньше копали картошку,
Вроде сейчас поунялись немножко.
Стало нас, мужиков, им жалко,
Можно поспать и сходить на рыбалку».
Сегодня снова, как и в середине века девятнадцатого, сложно провести грань – где кончается «дача» и начинается «загородный дом для круглогодичного проживания». Этого уже не определяют ни размер, ни материалы: дача может быть очень большой, а современные технологии дают возможность и деревянному дому быть теплым и надежным. Впрочем, назвать каменный дом «дачей» язык все же не поворачивается. Да и зачем. Тогда как дома деревянные память о своей «дачной» составляющей хранят весьма разнообразно.
Это уже не только веранда и балкон, но и окна от пола до потолка, которые «приближают» к природе так, как не могла этого сделать старая архитектура, – как, например, в доме Александра Бродского в Пирогове, в домике Николая Белоусова в деревне Совьяки или в доме Светланы Бедняковой в поселке Московское Море. Сама же веранда может растекаться по дому и в конце концов обхватывать его весь, превращая здание в «приложение» к веранде – как в «Доме у 9-й лунки» Ярослава Ковальчукав Пирогово или в собственном домике Тимофея и Дмитрия Долгих.

«СЕГОДНЯ СНОВА, КАК И В СЕРЕДИНЕ ВЕКА ДЕВЯТНАДЦАТОГО, СЛОЖНО ПРОВЕСТИ ГРАНЬ – ГДЕ КОНЧАЕТСЯ «ДАЧА» И НАЧИНАЕТСЯ «ЗАГОРОДНЫЙ ДОМ ДЛЯ КРУГЛОГОДИЧНОГО ПРОЖИВАНИЯ. ЭТОГО УЖЕ НЕ ОПРЕДЕЛЯЕТ НИ РАЗМЕР ДОМА, НИ МАТЕРИАЛЫ, ИЗ КОТОРЫХ ОН ПОСТРОЕН, НИ ЕГО АРХИТЕКТУРНЫЙ СТИЛЬ».

В доме Антона Табакова на Николиной Горе (архитектор – Николай Белоусов) веранда продолжается лоджией, а затем помостом, переходящим в деревянный пляж над прудом. А в пироговском же коттедже Евгения Асса терраса невелика по размерам, но при этом занимает одну четверть общей площади – и в сочетании с одноэтажностью дома становится главным его содержанием. Дерево же, прорастающее сквозь пол террасы, превращает все сооружение не просто в манифест единения с природой, но в намек на то, что все на ней держится и вокруг нее вертится.
Другим вариантом создания дачной естественности и органичности становится живописная компоновка объемов – в духе того самого советского «самостроя», когда новые пристройки лепились к дому неожиданно и непринужденно. Так спонтанно зиждется дачка в Новосибирской области, которую Андрей Чернов строит для друга, тоже архитектора; сбиваются в кучку кубики загородного дома в Знаменском (архитекторы Игорь и Нина Шашковы, Светлана Беднякова).
И конечно, размер имеет значение: «дачками» хочется назвать застройку Завидкина мыса в Пирогово (хотя она имеет куда более продвинутое название: «домики яхтсменов»). Или дома-«светлячки» и дома-«скворечники» Тотана Кузембаева, или «Дубль Дом» Ивана Овчинникова – который не только мал (хотя и с верандой), но и дешев. Впрочем, модульность, заложенная в основе этих проектов, все же мешает считать их дачей, для которой так важна персонализированность. И в этом смысле на эту роль куда лучше подходит Volgadacha Бориса Бернаскони – простой дом, крашенный в черный цвет, где вместо террас – неогражденные «палубы». Или, наоборот, белоснежный дом в Лапино Сергея и Анастасии Колчиных, закономерно получивший в 2014 году премию АРХИWOOD, чем в некотором смысле проложил дорогу актуальному тренду – новой дачности.

{gallery}architecture6{/gallery}

ГРУСТЬ КАК НЕИЗБЕЖНОЕ

При очевидной временности дач неизбежна ностальгия по этой уходящей натуре. Причем она присутствует всегда – что в начале прошлого века, что в начале нынешнего. И, видимо, является обязательной частью дачной культуры.
Впрочем, если раньше менялась лишь архитектура, то сегодня меняются и основополагающие принципы этой культуры.
Дачи огораживаются высоченными глухим заборами, и та дачная жизнь, которая определялась именно сообществом, тает на глазах. Здесь уже мало где ставят спектакли и поют песни – дай бог, если играют в волейбол. «Прогуляться до станции» – какой-то оксюморон, потому что и станция превратилась в сплошной рынок стройматериалов, и прогулка по пыльной тропинке в мареве несущихся плотным потоком машин уже мало похожа на ту прогулку из детства. Можно, конечно, пойти не по Пушкинской, а по Комсомольской… (Дачные товарищества, кстати, заметно меньше нервничали по поводу изменений политического курса, поэтому здесь и сегодня можно гулять по улицам Карла Либкнехта и Розы Люксембург, Дзержинского и Менжинского).

«ПРИ ОЧЕВИДНОЙ ВРЕМЕННОСТИ ДАЧ, НЕИЗБЕЖНА НОСТАЛЬГИЯ ПО ЭТОЙ УХОДЯЩЕЙ НАТУРЕ. ПРИЧЕМ ОНА ПРИСУТСТВУЕТ ВСЕГДА – ЧТО В НАЧАЛЕ ПРОШЛОГО ВЕКА, ЧТО В НАЧАЛЕ НЫНЕШНЕГО. И, ВИДИМО, ЯВЛЯЕТСЯ ОБЯЗАТЕЛЬНОЙ ЧАСТЬЮ ДАЧНОЙ КУЛЬТУРЫ».

Уходят старые очаровательные домики. На их месте растут громадные безвкусные коттеджи – назвать их «дачами» ни у кого и язык-то не повернется. «А между тем, в России была создана своеобразная дачная культура. Исследовать ее необходимо», – сказал академик Лихачев и умер, так и не сформулировав, в чем особенность этого феномена. А Корней Иванович Чуковский сочинил такую притчу:
В недалеком будущем мимо его дачи идут два студента. Один говорит: «Здесь жил Маршак». – «Не Маршак, а Чуковский», – поправляет его другой. – «Да какая разница!» – беспечно отвечает первый. Действительно, какая разница, на что похожа или не похожа дача. Главное, чтоб она была. И была не Канатчикова.

Николай Малинин

=> => 1 => 2 => 2016-06-03 16:57:44 => 397 => => 2016-06-15 10:19:59 => 397 => 0 => 0000-00-00 00:00:00 => 2016-06-03 16:57:44 => 0000-00-00 00:00:00 => {"image_intro":"","float_intro":"","image_intro_alt":"","image_intro_caption":"","image_fulltext":"","float_fulltext":"","image_fulltext_alt":"","image_fulltext_caption":""} => {"urla":false,"urlatext":"","targeta":"","urlb":false,"urlbtext":"","targetb":"","urlc":false,"urlctext":"","targetc":""} => {"show_title":"","link_titles":"","show_tags":"","show_intro":"","info_block_position":"","show_category":"","link_category":"","show_parent_category":"","link_parent_category":"","show_author":"","link_author":"","show_create_date":"","show_modify_date":"","show_publish_date":"","show_item_navigation":"","show_icons":"","show_print_icon":"","show_email_icon":"","show_vote":"","show_hits":"","show_noauth":"","urls_position":"","alternative_readmore":"","article_layout":"","show_publishing_options":"","show_article_options":"","show_urls_images_backend":"","show_urls_images_frontend":""} => 50 => 1 => => => 1 => 17865 => Joomla\Registry\Registry Object ( => stdClass Object ( => => => =>) => .) => 0 => * => => Uncategorised => uncategorised => 1 => Super User => ROOT => 1 => => root => => => Joomla\Registry\Registry Object ( => stdClass Object ( => _:default => 0 => 0 => 1 => 0 => 0 => 0 => 0 => 0 => 0 => 0 => 0 => 0 => 0 => 0 => 0 => 1 => 0 => 100 => 0 => 0 => 0 => 0 => 0 => 0 => 0 => 1 => 1 => 1 => 10 => 0 => 1 => 0 => 0 => 0 => left => left => _:blog => 0 => 0 => 0 => 0 => 1 => 0 => 1 => 1 => 0 => 1 => 1 => -1 => 0 => 1 => 1 => 0 => 10 => 1 => 0 => 0 => 0 => 1 => hide => 1 => 0 => => 1 => 1 => order => rdate => published => 2 => 1 => show => 1 => 0 => 0 => => 1 => 1 => Архитектура дачи => Архитектура дачи => book_page => 0 => Хочу дачу => => => 1) => .) => JLayoutFile Object ( => joomla.content.tags => => => Array () => Joomla\Registry\Registry Object ( => stdClass Object ( => com_content => 0) => .) => Array () => Array ()) => 8:arkhitektura-dachi => 2:uncategorised => => /index.php/28 =>

АРХИТЕКТУРА ДАЧИ:

УСКОЛЬЗАЮЩИЙ
ФЕНОМЕН

Слово «дача», как известно, на иностранные языки не -переводится. Так и пишут: dacha. Но что означает эта непереводимость? Что дача – такой же национальный феномен, как matrioshka, samovar, vodka. Конечно, водке можно найти аналоги. Но иностранцу сложно осознать, что на самом деле значит vodka для русского человека, – как и dacha. А и то и другое слово в некотором смысле – синонимы слова «свобода». Чего, конечно, нет ни в одном переводе: Wochenendhaus, сountry house, summer house, cottage, maison de champagne, casa de campo. Да, все эти смыслы есть в слове «дача»: дом за городом, дом на лето, на выходные, маленький дом, второй дом. Но как «поэт в России больше, чем поэт», так и дача – куда больше, чем «загородный дом». И именно поэтому она так трудноопределима – по крайней мере по формальным признакам, с точки зрения архитектуры.

БЫТЬ ИЛИ КАЗАТЬСЯ?

Одной из самых ярких дач (да еще построенных в эпоху их расцвета – в 1908 году) можно было бы счесть дом писателя Леонида Андреева в Райволе на Карельском перешейке. «Дом, построенный по рисункам отца, был тяжел, великолепен и красив, – вспоминал сын писателя. – Большая четырехугольная башня возвышалась на семь саженей над землею. Огромные, многоскатные черепичные крыши, гигантские белые четырехугольные трубы – каждая труба величиной с небольшой домик, геометрический узор бревен и толстой дранки – все в целом было действительно величественным». Казалось бы, большому писателю – большая дача. «Эта дача очень выражала новый его курс; и шла, и не шла к нему, – проницает писатель Борис Зайцев. – Когда впервые подъезжал я к ней летом, вечером, она напомнила мне фабрику: трубы, крыши огромные, несуразная громоздкость». Зайцев остро чувствует эту неестественность. «Жилище его говорило о нецельности, о том, что стиль все-таки не найден.
К стилю не шла матушка из Орла, Настасья Николаевна, с московско-орловским говором; не шли вечные самовары, кипевшие с утра до вечера, чуть не всю ночь; запах щей, бесконечные папиросы, мягкая развалистая походка хозяина, добрый взгляд его глаз». То есть Андреев строит не дом, но образ. Который очень ему идет – человеку во всем избыточному, чрезмерному, пафосному. Но жить в нем трудно (как трудно сегодня читать Андре-ева). «Кирпичи тяжелого камина так надавили на тысячепудовые балки, что потолок обвалился, и в столовой нельзя было обедать, – вспоминал Корней Чуковский. – Гигантская водопроводная машина, доставлявшая воду из Черной речки, испортилась, кажется, в первый же месяц и торчала, как заржавленный скелет». Получается, что дом, который можно было бы назвать самой интересной дачей с точки зрения архитектуры, оказывается совсем не «дачей». Он слишком велик, дорог, вычурен и неудобен.

«дача леонида андреева очень выражала новый его курс; и шла, и не шла к нему. когда впервые подъезжал к ней летом, она напомнила мне фабрику: трубы, крыши огромные, несуразная громоздкость».

Но что же мешает нам оставить его за скобками этой темы? Говоря о нем, Зайцев очень точно перечисляет все главные приметы дачной жизни: самовар, круглосуточное чаепитие, простая еда, курение, разговоры, общая атмосфера мягкости и расслабленности. Именно этот набор определит «дачный стиль» и будет кочевать по «дачной» литературе в течение всего последующего века. Будут сминаться цари и дворцы, но это останется неизменным: самовар, сумерки, разговоры. Терраса, веранда, вишня. Россия, лето, Лорелея.
Возникает подозрение, что понятия «дачный стиль» и «архитектура дачи» вообще связаны слабо. Более того, у дачи как у архитектурного жанра почти нет внятных признаков. И определить ее можно лишь от противного.

НЕ УСАДЬБА

«Ипостасью русской усадьбы во второй половине XIX века стала дача», – пишет главный знаток темы историк Мария Нащокина. Основное их различие – экономическое. Усадьба кормила своего хозяина, дача же была местом отдыха. Соответственно, изменяются количественные параметры: дача не требовала ни той территории, которую имела усадьба, ни того штата. А значит, меняются и размеры жилища. Оно может быть сколько угодно маленьким. В этой ситуации оказывается избыточной и архитектура: колонны и портики уходят в прошлое.

«ИМЕННО НОВЫЕ, РАЗВИВАЮЩИЕСЯ ЖЕЛЕЗНЫЕ ДОРОГИ СТАНОВЯТСЯ КАТАЛИЗАТОРОМ ДАЧНОГО СТРОИТЕЛЬСТВА, ВОКРУГ НИХ ВОЗНИКАЮТ ПЕРВЫЕ ПОСЕЛКИ – МАМОНТОВКА (ЕЕ СТРОИТ АЛЕКСАНДР НИКОЛАЕВИЧ МАМОНТОВ), ТАРАСОВКА, АБРАМЦЕВО».

Само прошлое при этом тоже становится проблематичным. «Только, конечно, нужно поубрать, почистить, – говорит идеолог дачного строительства Ермолай Лопахин, – снести все старые постройки, вот этот дом, который уже никуда не годится, вырубить старый вишневый сад». Понятно, что у Лопахина была причина все это не любить: «Я купил имение, где дед и отец были рабами, где их не пускали даже в кухню». И будущее он видит не только капиталистически, но и коммунистически: «Настроим мы дач, и наши внуки и правнуки увидят тут новую жизнь». А вот у Саввы Мамонтова такого невроза не было, и он любовно сохранил старый дом Аксаковых в купленном им в 1870 году имении Абрамцево. Тут, конечно, был повод (дом помнил Гоголя), но само здание – деревянное, с полуциркульными окнами, с террасой, трогательно оформленной как портик, – находилось в очень плохом состоянии. Однако Мамонтов тщательно его отремонтировал и превратил в настоящий «дом творчества», куда стали съезжаться лучшие русские художники – кто на выходные, кто на все лето. В Абрамцево будет написано множество важных картин, которые станут гордостью Третьяковской галереи, календарями и коробками конфет. Но не менее важным оказывается совместное творчество: художники сообща строят церковь, работают в гончарной и столярной мастерских, ставят спектакли. Да, они были тут в гостях, но не в праздности, что заставило Илью Репина про Абрамцево сказать так: «Лучшая в мире дача». И хотя в Абрамцево идут привычные сельскохозяйственные процессы, кормит хозяина уже не усадьба, а железнодорожный бизнес: Мамонтов строит дорогу на Север, соединяя Москву с Вологдой и далее с Архангельским. Именно железные дороги становятся катализатором дачного строительства, вокруг них возникают первые поселки, и именно у Северной (ныне Ярославской) дороги строит свою дачу двоюродный брат Саввы Ивановича, Александр Николаевич. Поселок так и будет зваться Мамонтовкой, в чем сохранится память об усадебной традиции. Но Мамонтов строит дачу с чистого листа. Это громадный (на сорок комнат) бревенчатый дом, украшенный резными наличниками, фронтонами, карнизами. Вполне традиционный объем превращается в настоящую сказку за счет богатых декораций, что точно характеризует «русский стиль» – стиль самых первых дач. Возникнув в середине XIX века как альтернатива официальному русско-византийскому стилю (который воплощала архитектура Константина Тона и его храм Христа Спасителя), «русский стиль» был достойной компанией славянофилам, передвижникам и всяческому вообще «хождению в народ». Источником вдохновения становятся рушники и полотенца, основным инструментом – резьба, а главным местом приложения красоты – наличник. Но главное именно в том, что меняется образец. «Барский помещичий стиль с колоннами и галереями, заимствованный у Запада, отошел в область прошлого, – вспоминала -Наталья -Поленова. – Для построек стали искать образцы не в помещичьей, а в крестьянской деревне». То есть классический усадебный дом символизирует прошлое и заграничное; -новый загородный дом – настоящее и местное, -русское.

Но если для купечества, осознававшего свою историческую роль, эти ассоциации с историей важны (через присвоение всех тех атрибутов, которые ранее были привилегией дворянства), то для более широких слоев населения они на данном этапе играют роль скорее негативную, ассоциируясь с тяжелым крепостным прошлым, бедностью и бесправием. Если полистать великую русскую литературу, нетрудно заметить, что образ избы в ней довольно угрюм. «Четыре стены, до половины покрытые, как и весь потолок, сажею; пол в щелях, на вершок по крайней мере поросший грязью», – это А.Н. Радищев. «Наша ветхая лачужка и печальна и темна», – подхватывает Пушкин. Сознает странность своего удовольствия Лермонтов: «С отрадой, многим незнакомой» он видит «с резными ставнями окно». «-Ветер шатает -избенку убогую», – это Некрасов. «Бревна в стенах лежали криво, и казалось, что изба сию минуту развалится», – это уже Чехов. Ну и наконец, «серые» избы «нищей России» у Блока, в «избяную» которой надо «пальнуть пулей».

«ЛОПАХИН ИЗ «ВИШНЕВОГО САДА» ТОЧНО ОПРЕДЕЛЯЕТ ГЛАВНЫЕ СОСТАВЛЯЮЩИЕ ДЕВЕЛОПЕРСКОГО УСПЕХА: БЛИЗОСТЬ К ГОРОДУ, НАЛИЧИЕ ЖЕЛЕЗНОЙ ДОРОГИ, БОЛЬШАЯ ТЕРРИТОРИЯ, РЕКА КАК ОСНОВНОЕ РАЗВЛЕЧЕНИЕ».

Поэтому дача совсем не хотела казаться избой, хотя иногда и приходилось: часто под дачи сдавались крестьянские дома или пристройки к ним. В советское время это обретет иной -характер: деревня перебирается в город, избы пустеют, и их радостно продают новым дачникам. Именно так построит свою дачу на Николиной Горе известный экономист Александр Чаянов – привезя сруб из-под Рязани. (Потом его еще раз перенесут, назовут «домиком Песталоцци», и он станет летним лагерем для местных детей – что дает нам представление о его размерах).
Собственно, именно через размеры классифицирует советские дачи другой их исследователь, Ксения Аксельрод. Она рассматривает три основных типа: «дача-изба» (одноэтажная, из одного или двух срубов), «дача-дом» (полтора или два этажа), «дача-усадьба» (два или три этажа плюс пространство, четко разделенное на «парадное» и «бытовое»). Но при всем том никаких стилистических различий между тремя этими типами мы не находим: и там и там мы видим простой сруб, скатные кровли и непременную террасу (или веранду).

Но это будет позже. А в рассказе Ивана Бунина «На даче» находим характерное уточнение: «Дом не походил на дачный; это был обыкновенный деревенский дом, небольшой, но удобный и покойный. Петр Алексеевич Примо, архитектор, занимал его уже пятое лето». Это свидетельство относится к эпохе «дачного бума» (конец XIX – начало ХХ века), когда на сцену вышли широкие демократические слои населения, у Максима Горького получившие свое классическое наименование: «-дачники».

«ДАЧИ И ДАЧНИКИ – ЭТО ТАК ПОШЛО!»

Дачный бум начался в России, как и в Европе, в конце XIX века, когда появился новый средний – класс. «До сих пор в деревне были только господа и мужики, а теперь появились еще дачники. Все города, даже самые небольшие, окружены теперь дачами». Это говорит герой пьесы Чехова «Вишневый сад» Ермолай Лопахин. Он же идеально описывает экономику процесса: «Ваше имение находится только в двадцати верстах от города, возле прошла железная дорога, и если вишневый сад и землю по реке разбить на дачные участки и отдавать потом в аренду под дачи, то вы будете иметь самое малое двадцать пять тысяч в год дохода. […] Местоположение чудесное, река глубокая».
Лопахин точно определяет главные составляющие девелоперского успеха: близость к городу, наличие железной дороги, большая территория, река как основное развлечение. Но за этой прагматикой нет ничего эстетического: какая будет архитектура дач – неважно. И действительно, массовое дачное строительство, взяв за основу небольшой каркасный или бревенчатый дом с двускатной кровлей и террасой (верандой), просуществовало в таком виде больше века.
Чаще всего такая дача строится без архитектора. Он не нужен, потому что архитектура тут в принципе не важна. Дача – это не репрезентативный дом. Как ты выглядишь (и как выглядит твой дом) – вопрос десятый. Тут ты именно что на свободе – хоть в подтяжках, хоть в подштанниках. Да, конечно, гости ожидаются, но предполагается, что и они будут соблюдать негласное соглашение о неформальности всего – внешнего вида, поведения, разговоров. Общий вид дачного поселка 1880-х годов тот же Чехов в рассказе «Кулачье гнездо» описывает так: «Вокруг заброшенной барской усадьбы средней руки группируется десятка два деревянных, на живую нитку состроенных дач. На самой высокой и видной из них синеет вывеска «Трактир» и золотится на солнце нарисованный самовар. Вперемежку с красными крышами дач там и сям уныло выглядывают похилившиеся и поросшие ржавым мохом крыши барских конюшен, оранжерей и амбаров».
Но архитектуры мы снова никакой не видим. Более того, обнаруживаем полнейшую ее невостребованность. «Кузьма вводит нанимателей в ветхий сарайчик с новыми окнами. Внутри сарайчик разделен перегородками на три каморки. В двух каморках стоят пустые закрома. «Нет, куда же тут жить! – заявляет тощая дама, брезгливо оглядывая мрачные стены и закрома. – Это сарай, а не дача. И смотреть нечего, Жорж… Тут, наверное, и течет, и дует. Невозможно жить!»
Те же, кто решался, обрекал себя на непривычные (но неизбежные, ибо оплаченные) страдания – как герои бунинского рассказа: «Что это вы так рано?» – спросила Наталья Борисовна. – «По грибы», – ответила профессорша. А профессор, силясь улыбнуться, прибавил: «Дачей нужно пользоваться».

ДАЧНЫЕ ШЕДЕВРЫ

Однако в начале ХХ века среди этой массовой застройки регулярно встречаются отдельные шедевры – благо это время совпадает с расцветом следующего стиля, взятого дачниками на вооружение, – стиля модерн. В отличие от «русского стиля» он делает упор не на декоративное украшение привычных форм, а на объемное решение, идущее от планировок. Которые – вместе с общей дачной идеологией – становятся свободнее и раскованнее, а объем, соответственно, сложнее и живописнее. Это уже не традиционный «дом с мезонином», а скорее «теремок», развивающийся как по горизонтали, так и по вертикали. В чем есть и экономическая логика: усадебный дом мог сколь угодно долго тянутся по своей земле, дача же должна вписаться в небольшую площадь (под застройку отводится не более 1/3 участка). При этом подмосковные дачи тяготеют к национально-романтической линии модерна, а петербургские – к скандинавской.
Федор Шехтель строит в подмосковных Чоботах дачу издателя С. Я. Левенсона (1900): несколько объемов скомпонованы в живописную композицию, каждый увенчан оригинальной крышей, а окна взяты в роскошные наличники. Лев Кекушев делает дачу И. И. Некрасова в Райках (1901): громадные окна, большие выносы вальмовых кровель, изысканная пропильная резьба. Затем для А. И. Ермакова строит дачу в Мамонтовке (1905): фирменный узор модерна в ограждениях балконов и кронштейнов, растущий уступами объем, очаровательная веранда.
Сергей Вашков проектирует дачу И. А. Александренко в Клязьме (1908): роскошные полуциркульные окна, затейливая вязь резьбы, эффектный портал входа. Любопытно мутирует дача В. А. Носенкова в Иваньково (1909): сначала Леонид Веснин проектирует гигантский бревенчатый терем со скатными крышами, неорусским орнаментом и квадратной башней. Но в результате строится коттедж с деревянным вторым этажом, вальмовыми крышами и элегантными эркерами; от первоначальной идеи остается лишь круглая веранда второго этажа. Этот дом гораздо ближе петербургским дачам, где доминирует скандинавская сдержанность. На Каменном острове Роман Мельцер строит собственную дачу (1906): сложная композиция объемов напоминает о теремах, но отделка – скорее о норвежских кирках.

«ДАЧА МОДЕРНА ЭТО УЖЕ НЕ ТРАДИЦИОННЫЙ «ДОМ С МЕЗОНИНОМ», А СКОРЕЕ «ТЕРЕМОК», РАЗВИВАЮЩИЙСЯ КАК ПО ГОРИЗОНТАЛИ, ТАК И ПО ВЕРТИКАЛИ – ОН ВЕДЬ ДОЛЖЕН ВПИСАТЬСЯ В НЕБОЛЬШОЙ, ЧЕТКО ОПРЕДЕЛЕННЫЙ УЧАСТОК».

Евгений Рокицкий делает виллу в Вырице (1903): фирменный декор модерна соседствует здесь с норвежским же драконом в коньке. Интересно, что и дачу Андреева современники воспринимал как нерусскую: «Дача построена и отделана в стиле северного модерна, с крутою крышей, с балками под потолком, с мебелью по рисункам немецких выставок». Считает «скандинавской» свою дачу и художник Василий Поленов: знаменитый дом-мастерскую в Поленово он строит по собственному проекту, штукатуря привычный сруб в белый цвет, чем действительно достигает вполне европейского эффекта. Но если во всех этих постройках видна рука профессионала, то усадьба Ильи Репина «Пенаты» в Куоккале (1903–1913) – это как раз яркий образец того «самостроя», который определяет русскую дачу. Простенький деревянный дом постепенно обрастает пристройками, надстраивается вторым этажом, над мастерской водружается стеклянный шатер. Дом растет стихийно, свободно, а единственной его константой остаются громадные окна – чтобы не терять связи с природой.


ТЕРРАСА КАК ГЛАВНЫЙ ПРИЗНАК

Другого знаменитого обитателя петербургских дач начала века – Владимира Набокова – писательница Зинаида Шаховская уличала ровно в том, что он… «дачник».
«Набоков – столичный, городской, петербургский человек, в нем нет ничего помещичьего, черноземного. … Сияющие, сладкопевные описания его русской природы похожи на восторги дачника, а не человека, с землею кровно связанного. Пейзажи усадебные, не деревенские: парк, озеро, аллеи и грибы, сбор которых любили и дачники (бабочки – это особая статья). Но как будто Набоков никогда не знал запаха конопли, нагретой солнцем, облака мякины, летящей с гумна, дыхания земли после половодья, стука молотилки на гумне, искр, летящих под молотом кузнеца, вкуса парного молока или краюхи ржаного хлеба, посыпанного солью... Все то, что знали Левины и Ростовы, все, что знали как часть самих себя Толстой, Тургенев, Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Бунин, все русские дворянские и крестьянские писатели, за исключением Достоевского».
Это все справедливо. Но справедливо и другое: дача действительно возникала как совершенно новое, не имеющее аналогов явление, подчеркнуто не деревенское. И главным архитектурным элементом, отличающим дачу от избы, становится терраса. Терраса – это же для бездельников: гонять чаи да разговоры разговаривать. Понятно, что в старой архитектуре это был отнюдь не самый главный элемент. Он и появился-то много позже, чем балкон (статусная деталь в крестьянском доме) или даже веранда (застекленная пристройка, наследница сеней). Даже слова эти – терраса и веранда – часто путают, хотя из этимологии ясно, что «терраса» – это скорее «земля», чем «дом», а по сути – переходная зона между ними, элемент, объединяющий дом и окружающий ландшафт. И это промежуточное положение (вроде как в доме, а вроде как и на улице) точно характеризует идеологию «дачной жизни»: на природе, но не в огороде.
Это, собственно, и было главной идеей террасы: приблизить человека к природе, о которой он, оторванный большим городом, начинал тосковать. Знаменитый рассказ Леонида Андреева «Петька на даче» (1899), помимо своего грустного реализма, – это актуальная метафора: для горожанина, лишенного природы, ею становится дача. Но при этом это совсем не та природа, которую с утра до вечера вспахивали его предки. Это уже не пашня, а скромный огород; не лес, но сад; не завалинка, а именно терраса. Чтобы прожигать время жизни с толком, с чувством, с расстановкой.
«Приехав в Перерву и отыскав дачу Книгиной, – читаем в рассказе Чехова «Из воспоминаний идеалиста»: «Я взошел, помню, на террасу и... сконфузился. Терраска была уютна, мила и восхитительна, но еще милее и (позвольте так выразиться) уютнее была молодая полная дамочка, сидевшая за столом на террасе и пившая чай. Она прищурила на меня глазки».
Именно на террасе (или веранде) происходят действия таких знаменитых «дачных» фильмов, как «Неоконченная пьеса для механического пианино» или «Утомленные солнцем». Автору их, режиссеру Никите Михалкову, дачная жизнь известна не понаслышке: дача, выданная поэту Сергею Михалкову, стала «родовым гнездом» знаменитого клана. Это тоже знаменательно: дача как бы наследует усадьбе. Но при этом смысл, лежащий в самом слове дача (дача как даваемое в дар), после революции возвращается: дача может быть как дана, так и отобрана. Она становится частью того же «наказания жилищем», в какое превращается жилищная политика СССР.
Впрочем, и для тех, кто дачи мог только снимать, именно терраса/веранда остается главной приманкой дачной жизни – как для лирического героя поэта Глеба Шульпякова:
«...Итак, этим летом я жил на даче
(дача была не моя, чужая –
друзья разрешили пожить немного).
В Москве этим летом воняло гарью -
где-то в округе горел торфяник.
Даже в метро голубая дымка!
А тут полчаса по Казанской
железной дороге -
и ты на веранде сидишь, как барин.
Тянешь нарзан и глядишь на солнце,
которое бьется в еловых лапах».

«ГЛАВНЫМ АРХИТЕКТУРНЫМ ЭЛЕМЕНТОМ, ОТЛИЧАЮЩИМ ДАЧУ ОТ ИЗБЫ, СТАНОВИТСЯ ТЕРРАСА. ЕЕ ПРОМЕЖУТОЧНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ (ВРОДЕ КАК В ДОМЕ, А ВРОДЕ КАК И НА УЛИЦЕ) ТОЧНО ХАРАКТЕРИЗУЕТ ИДЕОЛОГИЮ «ДАЧНОЙ ЖИЗНИ»: НА ПРИРОДЕ, НО НЕ В ОГОРОДЕ».


НОВАЯ СОВЕТСКАЯ ДАЧА

Другому поэту, Валерию Брюсову, вид осенних дач внушал образ промежуточного конца века:
«Забиты досками террасы,
И взор оконных стекол слеп,
В садах разломаны прикрасы,
Лишь погреб приоткрыт, как склеп…
Я верю: в дни, когда всецело
Наш мир приветит свой конец,
Так в сон столицы опустелой
Войдет неведомый пришлец».
Впрочем, перекочевали дачи в новый быт на редкость покойно. По крайней мере, без того трагического уплотнения, которое сопровождало передел жилья в городах. Не прошло и скольких-то лет, как снова запели птицы, заискрилась бликами река, а по ней поплыл комдив Котов, гладя пятки своей дочурке.
Фильм «Утомленные солнцем» снимался под Кстовом, на даче мэра Нижнего Новгорода, построенной в 1930-е годы и, по легенде, бывшей даче летчика Чкалова. Впрочем, называется место в фильме именем легендарного подмосковного поселка – Загорянки.
Интересно, что по соседству с михалковскими дачниками грохочут учения – как и в рассказе Аркадия Гайдара «Голубая чашка», написанном в Малеевке в 1935 году. На их фоне особенно остро звучит та нота чаемого безделья, которое связывается у новых дачников с жизнью за городом: «Только в конце лета я получил отпуск, – говорит герой «Голубой чашки», – и на последний теплый месяц мы сняли под Москвой дачу. Мы со Светланой думали ловить рыбу, купаться, собирать в лесу грибы и орехи. А пришлось сразу подметать двор, подправлять ветхие заборы, протягивать веревки, заколачивать костыли и гвозди. Нам все это очень скоро надоело». В другой знаменитой повести Гайдара («Тимур и его команда») дачный поселок становится местом формирования новых общественных отношений: пионеры опекают семьи военных и воюют с местной шпаной. Эта же тема новой общности присутствует и в самом подходе к созданию новых поселков: они формируются по профессиональным признакам. Дачные поселения ученых, архитекторов, художников и, конечно, самое знаменитое, ставшее символом «новой дачности», – писательское Переделкино. Прославивший (или, точнее, ославивший) его Михаил Булгаков сам рос на даче под Киевом – в поселке Буча. «Дача дала нам простор, прежде всего простор, зелень, природу, – вспоминала сестра писателя. – Роскоши никакой не было. Было все очень просто. Ребята спали на так называемых дачках (знаете, теперь раскладушки). Но роскошь была: роскошь была в природе. В зелени. Роскошь была в цветнике, который развела мать, очень любившая цветы». Ностальгия Булгакова по даче стала столь же сильным творческим импульсом, как и для Набокова – по России, вылившись в знаменитую сцену из «Мастера и Маргариты»: «А сейчас хорошо на Клязьме, – подзудила присутствующих Штурман Жорж, зная, что дачный литераторский поселок Перелыгино на Клязьме – общее больное место. – Теперь уж соловьи, наверно, поют. Мне всегда как-то лучше работается за городом, в особенности весной. […] «Не надо, товарищи, завидовать. Дач всего двадцать две, и строится еще только семь, а нас в МАССОЛИТе три тысячи».
Чтобы у знающих не закралось никакого сомнения в прототипе Перелыгино, Булгаков приводит точное число дач в подмосковном Переделкино (хотя и переносит его на Клязьму). Эти 29 дач получили в 1935 году действительно «генералы» советской литературы: Константин Федин и Борис Пильняк, Леонид Леонов и Всеволод Иванов, Александр Фадеев и Борис Пастернак, а также драматург Всеволод Вишневский (прототип Лавровича) и поэт Владимир Киршон (прототип Бескудникова) – особо яростные гонители Булгакова.

«УТОМЛЕННЫЕ СОЛНЦЕМ» СНИМАЛИСЬ ПОД КСТОВОМ, НА ДАЧЕ МЭРА НИЖНЕГО НОВГОРОДА, ПОСТРОЕННОЙ В 1930‑Е ГОДЫ. ВПРОЧЕМ, НАЗЫВАЕТСЯ МЕСТО В ФИЛЬМЕ ИМЕНЕМ ЛЕГЕНДАРНОГО ПОДМОСКОВНОГО ПОСЕЛКА – ЗАГОРЯНКИ».

При всей разности писательских стилей дачи их были типовыми, что вполне отвечало представлению о литературе как о части идеологической машины, как об «инженерии человеческих душ». Все дома строились из бруса, затем штукатурились и красились. На первом этаже терраса, на втором – балкон. 150 метров внизу плюс 50 наверху. Отопление – печь. О качестве же домов свидетельствует писатель Александр Афиногенов, чья жена-американка разбиралась в строительстве: «Подруга ее ходила вместе с ней по постройке и молчала из приличия, но диким и страшным казались ей цифры рублей, истраченных на постройку, и такую плохую постройку, которую в ее стране никто не согласился бы взять».
Но что американцу кошмар, то русскому писателю – счастье. Переделкинцам завидовал не только Булгаков, но и все последующие поколения литераторов. «Цель творчества – самоотдача // И переделкинская дача», – съязвил поэт Бонифаций, перефразируя главного дачника русской литературы.
Сам же Борис Пастернак свою дачу описывал так: «Это именно то, о чем можно было мечтать всю жизнь. В отношении видов, приволья, удобства, спокойствия и хозяйственности это именно то, что даже и со стороны, при наблюдении у других, настраивало поэтически. Такие, течением какой-нибудь реки растянутые по всему горизонту отлогости (в березовом лесу) с садами и деревянными домами с мезонинами в шведско-тирольском коттеджеподобном вкусе, замеченные на закате, в путешествии, откуда-нибудь из окна вагона, заставляли надолго высовываться до пояса, заглядываясь назад на это, овеянное какой-то неземной и завидной прелестью поселенье. И вдруг жизнь так повернулась, что на ее склоне я сам погрузился в тот, виденный из большой дали, мягкий, многоговорящий колорит».
Сравнение переделкинской дачи со «шведско-тирольским коттеджем» едва ли оправдано, но очевиден «нерусский» образ дома. Полукруглый нос «кораблем», сплошное его остекление – все это отдавало не только русским конструктивизмом (к тому времени уже разгромленным), но и его ближайшим предшественником – немецким «Баухаузом». А именно типовой немецкий проект и был взят за основу писательских дач.

САПОГИ ОТ ЛУЧШИХ САПОЖНИКОВ

Советские же архитекторы не могли себе позволить побираться у заграницы, поэтому свой знаменитый поселок под Истрой – НИЛ – проектировали сами. Название его также не имеет отношения к африканской реке, а расшифровывается как Наука, Искусство, Литература и подразумевает, что жили тут и ученые с писателями. Но главными были все же зодчие: Виктор Веснин, Георгий Гольц, Владимир Семенов.
Правнук последнего, архитектор Николай Белоусов, рассказывает, что строился их дом «не по проекту, а, как это часто бывает, «по возможностям»: «В зоне истринского затопления был куплен крестьянский дом с коровником. Простой сруб, на который уже потом нахлобучили второй этаж и все кренделя украшения.Строили года два. Дом был летний, топился печью, внутри – дощатые стены, дощатые полы. Из удобств – комната под названием «умывальня», в ней деревянный ящик с дыркой известного назначения. Рядом устроили пол со щелями, на него поставили табурет.Так и мылись, сидя на табурете. Старшее поколение поливало младшее, нагрев на керосинке воду, которая просто уходила в землю через щели».
Также, купив сруб в соседней деревне, построил себе дачу Георгий Гольц – простую, с привольной террасой. Дом Вячеслава Владимирова отличало необычное треугольное окно во фронтоне, а дачу Григория Сенатова – купол над мастерской.Главным же украшением дома конструктивиста Виктора Веснина была остекленная полукруглая веранда, живо напоминавшая пастернаковскую. Дачи были весьма скромными – зато архитектурно-планировочное решение поселка, которое делал Веснин, межведомственная комиссия сочла в 1936 году «интересным (нестандартным) и органически увязанным с природными условиями места, причем в проекте с чрезвычайной простотой найден образ предназначенного для отдыха поселка и отсутствует скучная, монотонная сетка прямоугольников, типичная для дачных поселков».

«АМЕРИКАНСКАЯ ПОДРУГА ХОДИЛА ВМЕСТЕ С НЕЙ ПО СТРОЙКЕ В ПЕРЕДЕЛКИНО И МОЛЧАЛА ИЗ ПРИЛИЧИЯ, НО ДИКИМ И СТРАШНЫМ КАЗАЛИСЬ ЕЙ ЦИФРЫ РУБЛЕЙ, ИСТРАЧЕННЫХ НА ПОСТРОЙКУ, И ТАКУЮ ПЛОХУЮ ПОСТРОЙКУ, КОТОРУЮ В ЕЕ СТРАНЕ НИКТО НЕ СОГЛАСИЛСЯ БЫ ВЗЯТЬ».

Собственно, именно это – вписанность в ландшафт – всегда было главным в дачном строительстве. «Архитектура поселка есть всего менее архитектура отдельных домов», – заявляет автор генерального плана поселка Сокол Николай Марковников. Поселок же этот, ставший первой попыткой соединить идею «города-сада» Эбенизера Говарда с новым социалистическим расселением, стал главным испытательным полигоном – не столько с формой, сколько с материалами. С 1925 по 1933 год здесь было возведено 114 домов (на восьми сотках каждый), причем многие из них строятся по одному и тому же проекту, но с разным конструктивом – бревенчатые, бревенчато-каркасные, каркасные с засыпкой торфом, каркасные с засыпкой опилками (а также и кирпичные). Затем в течение года в них замеряли температуру и влажность, чтобы найти оптимальный вариант.
Самыми авангардными (хотя и похожими на избы Севера) казались постройки братьев Весниных, дома же самого Николая Марковникова напоминали скорее английские коттеджи, местным особенностям отвечая крутыми скатами кровель – для самосброса снега. Отличная красная сосна с берегов северной реки Мологи, а также бетонные чаши-фундаменты, не дававшие стенам гнить, обеспечили домам долгий век, а поселку – бешеную популярность. Правда, строился поселок Сокол все же как место для постоянного проживания, а как «дачный» начал восприниматься во второй половине ХХ века, когда его потихоньку окружили большие дома, а жизнь «без удобств» перестала восприниматься как норма.

НОВЫЙ СИНОНИМ: САДОВО-ОГОРОДНЫЙ УЧАСТОК

«И можно сказать, дачник лет через двадцать размножится до необычайности. Теперь он только чай пьет на балконе, но ведь может случиться, что на своей одной десятине он займется хозяйством», – это предсказание Ермолая Лопахина сбылось далеко не сразу. Первые полвека дачник на даче предпочитал отдыхать.
Но после революции деревня постепенно перемещается в город. При Хрущеве начинается движение встречное. Правда, лишь на выходные и по возможности недалеко. «Шесть соток» – нечто среднее между «деревней» и «дачей». Культ труда легко овладел шестью сотками именно потому, что подавляющее большинство горожан еще совсем недавно было «деревней» и не успело от земли отвыкнуть. Иностранцу уловить различие опять же таки сложно. Но всякий советский человек ясно понимал, что на садово-огородном участке с утра до вечера копают, сеют, полют, поливают, консервируют. Тогда как на даче валяются в гамаке, сидят на террасе, играют в бадминтон и без конца ставят самовар. Еще, конечно, и там и там купаются, собирают грибы и катаются на велосипедах, но в смысле архитектуры два этих явления четко различаются.
Дача – она, как правило, старая, вся в пристройках и надстройках, с обязательной террасой или верандой. А садово-огородный участок – это те самые 0,06 га, где стоит какая-нибудь хибарка, в которой можно только спать, потому что с утра пораньше надо выползать на участок и работать, работать, работать.

«СОВЕТСКИЙ ЧЕЛОВЕК НЕСМОТРЯ НИ НА ЧТО К АРХИТЕКТУРЕ ВСЕ ЖЕ ТЯНУЛСЯ. И ВКЛАДЫВАЛ ТУДА ВСЮ СВОЮ ТОСКУ ПО ДИЗАЙНУ (КОТОРОГО, КАК И СЕКСА, В СССР НЕ БЫЛО), ВСЮ СВОЮ ДОМОВИТОСТЬ, ВСЕ ТВОРЧЕСКИЕ СИЛЫ, А ТАКЖЕ ВСЕ, ЧТО МОЖНО БЫЛО УНЕСТИ С РАБОТЫ».

Интересно, что эту оппозицию сформулировал все тот же Чехов. Придумав своей пьесе название «Вишневый сад», он долго не мог понять, что в нем не так. И вдруг его озарило: «Не «вИшневый», а «вишнЁвый»! «Вишневый сад» – это деловой, коммерческий сад, приносящий доход. […] Но «вишневый сад» дохода не приносит […] растет и цветет для прихоти, для глаз избалованных эстетов». Больших доходов садово-огородный участок, конечно, не приносил, но обеспечить семью на зиму собственными витаминами вполне мог. Учитывая же, что произносить это кондовое словосочетание было хлопотно, садово-огородные участки все равно именуют «дачами». Что дает новым дачникам мироощущение, хоть как-то приближающее их к утраченной России, а исследователям приносит новые методологические страдания.

САМОДЕЛЬНОЕ, КОЛЛЕКТИВНОЕ, ВРЕМЕННОЕ

Большей частью послевоенные советские дачи строятся или по типовым проектам, или вовсе без архитектора. Это понятно: дачи манифестируют приватность человеческого существования, что не в чести у новой власти. Поэтому смотрит она на них неодобрительно, но старается не замечать. Однако и отрывать профессионалов от дела коммунистического строительства тоже не дозволяет. Поэтому все превращается в тот полуофициальный, полулегальный бизнес, которым вскоре будет жить половина страны.
Загородный дом в советской стране имел статус не просто второго дома, но дома другого, альтернативного городскому. Именно поэтому было не слишком важно, как выглядит твоя дача. Главной на даче остается природа.«Наш ковер – цветочная поляна, наши стены – сосны-великаны, – пели «Бременские музыканты» стихи Юрия Энтина. – Нам дворцов заманчивые своды не заменят никогда свободы».
Впрочем, если сказать, что советский человек не испытывал никакой потребности в архитектуре, то это будет неправдой. Конечно испытывал. И вкладывал туда всю свою тоску по дизайну (которого, как и секса, в СССР не было),всю свою домовитость, все творческие силы, а также все, что можно было унести с работы. Какими шедеврами полнились подмосковные дачи! Рукомойник из бутылки, лопата из костыля, «походная кухня», собранная из самовара и тачки, – самые блистательные «вынужденные вещи» художник Владимир Архипов собрал в специальный музей: Народный музей самодельной вещи. Ровно то же самое было и с архитектурой, которая вся была такой же «вынужденной» – за отсутствием на рынке как товаров, так и материалов. И как отсутствие полноценной реальной жизни сделало Россию самой читающей страной, так и отсутствие предметного мира сделало ее страной изобретателей и домашних мастеров. Никакое другое хобби (ни марки, ни футбол, ни выжигание) не позволяло русскому человеку так полно самовыразиться. Это было уникальное по разнообразию и оригинальности явление, равного которому не знала ни одна другая страна. В нем была настоящая поэзия случайности, сюрреалистичности, самобытности.
Своего рода памятник этому народному творчеству построит уже в 2009 году молодой архитектор Петр Костелов. Простой по форме дом в деревне Алексино обшит кучей деревянных заплаток. Использованы практически все популярные способы отделки. Традиционные: доска внахлест или просто доска. Современные: вагонка, имитация бруса, блокхаус. Экзотические: отделка круглыми черенками от лопат и брусками разного сечения… «Прообраз решения, – комментирует автор, – взят с фасадов частных домов советского периода. По известным причинам индивидуальное строительство не было развито. А те, кто все-таки ухитрялся построить дом, точнее дачу, использовали для этого самые разные материалы, практически все, что можно было тогда найти. В результате дом состоял из фрагментов, лоскутков и заплат, отражающих возможности его владельца в конкретный период времени строительства».


«А НА ДАЧЕ ВСЕ ИНАЧЕ»

Описанные еще сто лет назад Борисом Зайцевым приметы «дачного стиля» перекочуют в середине ХХ века в город и станут главными чертами московских интеллигентских кухонь, на которых в клубах дыма и «под селедочку, под водочку» будут вестись разговоры о самом главном. То есть русская дача начала ХХ века в каком-то смысле формирует советскую кухню его середины.
Для интеллигенции дача была той же кухней, но открытой в природу, дарящей иллюзию единения с географией и историей. А для более широких слоев населения дачный участок был символом свободы не духовной, а материальной: тут можно было вырастить картошку. Оба этих значения благополучно объединялись – интеллигенция картошку тоже ела.
Но если кухня действительно объединяла –как трапезой, так и разговором, – то главный смысл дачи в советское время ровно противоположный: она про обособление. Про ту частную жизнь, которой наш человек был практически лишен. «Наш» – в смысле «советский»,тот, который на такси в булочную не ездит. И только за городом это было возможно: свой дом, свой сад и огород, почти настоящая частная собственность и настоящая частная жизнь.
К концу советского времени дачи были у сорока процентов населения страны. Это громадная цифра и, по сути, такой же феномен расселения, как и само слово. Архитектурную ценность имело совсем небольшое количество дач. Тем более что еще одной особенностью, формировавшей «новую историческую общность» – дачников, было коллективное творчество. Каждая вечерняя прогулка по поселку превращалась в череду подглядываний и подсматриваний, сопровождавшихся порой и заходом в гости (причем часто и к незнакомым соседям). И все подсмотренное тут же адаптировалось к собственному участку.

«ДРУГОЙ ОСОБЕННОСТЬЮ АРХИТЕКТУРЫ МОЖНО СЧИТАТЬ ЕЕ ОСОЗНАННУЮ ВРЕМЕННОСТЬ. ДАЧУ НИКТО НЕ СТРОИЛ «НА ВЕКА». ОНА МОГЛА МЕНЯТЬСЯ, ЛОМАТЬСЯ, ЧИНИТЬСЯ – ВСЕ ЭТО КАК НЕЛЬЗЯ ЛУЧШЕ ОТРАЖАЛО ДУХ НЕПРОЧНОСТИ, КОТОРЫМ БЫЛО ПРОНИКНУТО ЧАСТНОЕ СУЩЕСТВОВАНИЕ В СССР».

Не все, конечно, были столь коммуникабельны. Белла Ахмадуллина так и не решилась зайти на дачу в гости к Борису Пастернаку:
«Мне доводилось около бывать,
но я чужда привычке современной налаживать
контакт несоразмерный,
в знакомстве быть и имя называть.
По вечерам мне выпадала честь
смотреть на дом и обращать молитву
на дом, на палисадник, на малину –
то имя я не смела произнесть».
Другой особенностью той архитектуры можно считать ее осознанную временность. Дачу никто не строил «на века». Она могла меняться, ломаться, чиниться – все это как нельзя лучше отражало тот дух непрочности, которым было проникнуто вообще частное существование в СССР. Кроме того, с дачами могли случаться разнообразные неприятности… Я помню, как сгорела наша старая дача в Загорянке. Мне было четыре года, страшно не было – было очень красиво. Стрелял шифер. Быстро построили новую, и как трагедия это не воспринималось – было обыденным явлением. Хотя мне было страшно жаль поскрипывавшей лестницы и веранды с фирменной расстекловкой.

НОВЫЕ ВРЕМЕНА: ВОЗВРАЩЕНИЕ К НЕОПРЕДЕЛЕННОСТИ

С началом новых времен меняется понятие дачи – и снова по причинам экономическим. Изначально дача – второй дом, поэтому она у тех, кто может себе это позволить, или съемная. Потом она становится предметом роскоши: квартира, машина, дача – триада советского богатства, лучший спутник жениха. А в 2000-е дача начинает спорить с городской квартирой за статус дома первого: тут природа, воздух, виды и вообще – «экология» (это слово дети теперь употребляют как синоним слова «природа»). В дачном доме (утепленном по новым стандартам) можно жить уже не только летом – что многие и предпочитают делать.
Рынок нормализуется, появляются продукты, можно слегка расслабиться, на дачах уже снова отдыхают, о чем поет Шнур:
«Бабы раньше копали картошку,
Вроде сейчас поунялись немножко.
Стало нас, мужиков, им жалко,
Можно поспать и сходить на рыбалку».
Сегодня снова, как и в середине века девятнадцатого, сложно провести грань – где кончается «дача» и начинается «загородный дом для круглогодичного проживания». Этого уже не определяют ни размер, ни материалы: дача может быть очень большой, а современные технологии дают возможность и деревянному дому быть теплым и надежным. Впрочем, назвать каменный дом «дачей» язык все же не поворачивается. Да и зачем. Тогда как дома деревянные память о своей «дачной» составляющей хранят весьма разнообразно.
Это уже не только веранда и балкон, но и окна от пола до потолка, которые «приближают» к природе так, как не могла этого сделать старая архитектура, – как, например, в доме Александра Бродского в Пирогове, в домике Николая Белоусова в деревне Совьяки или в доме Светланы Бедняковой в поселке Московское Море. Сама же веранда может растекаться по дому и в конце концов обхватывать его весь, превращая здание в «приложение» к веранде – как в «Доме у 9-й лунки» Ярослава Ковальчукав Пирогово или в собственном домике Тимофея и Дмитрия Долгих.

«СЕГОДНЯ СНОВА, КАК И В СЕРЕДИНЕ ВЕКА ДЕВЯТНАДЦАТОГО, СЛОЖНО ПРОВЕСТИ ГРАНЬ – ГДЕ КОНЧАЕТСЯ «ДАЧА» И НАЧИНАЕТСЯ «ЗАГОРОДНЫЙ ДОМ ДЛЯ КРУГЛОГОДИЧНОГО ПРОЖИВАНИЯ. ЭТОГО УЖЕ НЕ ОПРЕДЕЛЯЕТ НИ РАЗМЕР ДОМА, НИ МАТЕРИАЛЫ, ИЗ КОТОРЫХ ОН ПОСТРОЕН, НИ ЕГО АРХИТЕКТУРНЫЙ СТИЛЬ».

В доме Антона Табакова на Николиной Горе (архитектор – Николай Белоусов) веранда продолжается лоджией, а затем помостом, переходящим в деревянный пляж над прудом. А в пироговском же коттедже Евгения Асса терраса невелика по размерам, но при этом занимает одну четверть общей площади – и в сочетании с одноэтажностью дома становится главным его содержанием. Дерево же, прорастающее сквозь пол террасы, превращает все сооружение не просто в манифест единения с природой, но в намек на то, что все на ней держится и вокруг нее вертится.
Другим вариантом создания дачной естественности и органичности становится живописная компоновка объемов – в духе того самого советского «самостроя», когда новые пристройки лепились к дому неожиданно и непринужденно. Так спонтанно зиждется дачка в Новосибирской области, которую Андрей Чернов строит для друга, тоже архитектора; сбиваются в кучку кубики загородного дома в Знаменском (архитекторы Игорь и Нина Шашковы, Светлана Беднякова).
И конечно, размер имеет значение: «дачками» хочется назвать застройку Завидкина мыса в Пирогово (хотя она имеет куда более продвинутое название: «домики яхтсменов»). Или дома-«светлячки» и дома-«скворечники» Тотана Кузембаева, или «Дубль Дом» Ивана Овчинникова – который не только мал (хотя и с верандой), но и дешев. Впрочем, модульность, заложенная в основе этих проектов, все же мешает считать их дачей, для которой так важна персонализированность. И в этом смысле на эту роль куда лучше подходит Volgadacha Бориса Бернаскони – простой дом, крашенный в черный цвет, где вместо террас – неогражденные «палубы». Или, наоборот, белоснежный дом в Лапино Сергея и Анастасии Колчиных, закономерно получивший в 2014 году премию АРХИWOOD, чем в некотором смысле проложил дорогу актуальному тренду – новой дачности.


ГРУСТЬ КАК НЕИЗБЕЖНОЕ

При очевидной временности дач неизбежна ностальгия по этой уходящей натуре. Причем она присутствует всегда – что в начале прошлого века, что в начале нынешнего. И, видимо, является обязательной частью дачной культуры.
Впрочем, если раньше менялась лишь архитектура, то сегодня меняются и основополагающие принципы этой культуры.
Дачи огораживаются высоченными глухим заборами, и та дачная жизнь, которая определялась именно сообществом, тает на глазах. Здесь уже мало где ставят спектакли и поют песни – дай бог, если играют в волейбол. «Прогуляться до станции» – какой-то оксюморон, потому что и станция превратилась в сплошной рынок стройматериалов, и прогулка по пыльной тропинке в мареве несущихся плотным потоком машин уже мало похожа на ту прогулку из детства. Можно, конечно, пойти не по Пушкинской, а по Комсомольской… (Дачные товарищества, кстати, заметно меньше нервничали по поводу изменений политического курса, поэтому здесь и сегодня можно гулять по улицам Карла Либкнехта и Розы Люксембург, Дзержинского и Менжинского).

«ПРИ ОЧЕВИДНОЙ ВРЕМЕННОСТИ ДАЧ, НЕИЗБЕЖНА НОСТАЛЬГИЯ ПО ЭТОЙ УХОДЯЩЕЙ НАТУРЕ. ПРИЧЕМ ОНА ПРИСУТСТВУЕТ ВСЕГДА – ЧТО В НАЧАЛЕ ПРОШЛОГО ВЕКА, ЧТО В НАЧАЛЕ НЫНЕШНЕГО. И, ВИДИМО, ЯВЛЯЕТСЯ ОБЯЗАТЕЛЬНОЙ ЧАСТЬЮ ДАЧНОЙ КУЛЬТУРЫ».

Уходят старые очаровательные домики. На их месте растут громадные безвкусные коттеджи – назвать их «дачами» ни у кого и язык-то не повернется. «А между тем, в России была создана своеобразная дачная культура. Исследовать ее необходимо», – сказал академик Лихачев и умер, так и не сформулировав, в чем особенность этого феномена. А Корней Иванович Чуковский сочинил такую притчу:
В недалеком будущем мимо его дачи идут два студента. Один говорит: «Здесь жил Маршак». – «Не Маршак, а Чуковский», – поправляет его другой. – «Да какая разница!» – беспечно отвечает первый. Действительно, какая разница, на что похожа или не похожа дача. Главное, чтоб она была. И была не Канатчикова.

Николай Малинин

=> JHelperTags Object ( => => => => Array ()) => stdClass Object ( => => =>))

Чтобы дача соответствовала назначению: создавала обстановку для отдыха, расслабления, приятного времяпрепровождения – необходимо сделать дом и прилегающую территорию интересной и комфортной. Возникающие виртуальные идеи далеко не всегда могут быть реализованы в жизни, в том числе при строительстве и оформлении такого места отдыха, как дача. Фото-идеи прекрасно воспринимаются визуально и могут стать отличным вариантом для воплощения.

Дача – загородный дом, в котором предполагается сезонное (летнее) пребывание. Однако дача не ограничивается одним домом, это целый комплекс, в который входят:

  • основное домостроение;
  • дополнительные хозяйственные и бытовые постройки;
  • сооружения для открытых зон отдыха;
  • облагороженная придомовая территория.

Только при правильном, удобном расположении всех зон и соответствующем их оформлении дача станет настоящим местом отдыха. Красивый дачный участок – это территория, окруженная и заполненная зеленью, растительностью. Это могут быть как декоративные насаждения, так и плодоносящие деревья, кустарники. На предложенных фото – дачи летом. Яркое разноцветье в несколько ярусов: деревья, кустарники, цветник – незаменимые элементы дачного участка.

Полезный совет! Если дача или участок приобретены с деревьями, лучше постараться максимально их сохранить. На выращивание новых уйдет несколько лет.

Требования к коммуникациям загородных домов несколько иные, но комфортное обустройство дачи остается одной из первостепенных задач. Никакая душевая кабина или ванная не заменят летний душ. Выполненный из массива дерева, бруса, реек, он может стать настоящим украшением участка.

Пребывание на даче предполагает нахождение большей части времени на воздухе, поэтому наличие открытого легкого строения для отдыха является обязательным условием. Питьевую, техническую воду, туалет лучше иметь на участке, а не только в доме. Подачу питьевой воды можно оформить в виде фонтанчика. Обустроить кран с технической водой можно наподобие источника, обложив его природным камнем.

Постройки для садового инвентаря или небольшие мастерские обычно выносят в дальние уголки на участке. Даже скрытые от глаз гостей, они должны иметь декоративность, чтобы визуально способствовать позитивному психологическому настрою во время пребывания на даче.

Архитектура деревянных дачных домиков: фото интересных и доступных идей

Оформление дачи начинается с экстерьера здания, в основе которого – архитектурные особенности строения. Древесина экологична, органично смотрится в природных условиях. Такой домик не требует дополнительной внутренней и внешней отделки, за исключением защитного покрытия и тонирования (при желании). При использовании этого материала не существует ограничений по площади и этажности дачного дома.

Внешний вид конструкций из дерева не нуждается в значительном декоративном дополнении. На предложенных фото – одноэтажные дома-коробки из бруса и сруба. Маленькие окна и глухая входная дверь сделают помещения уютными, располагающими к уединению. Большие оконные проемы и стеклянные двери будут способствовать созерцанию природы, ощущению неразрывного единения с ней.

А вот двух- и трехэтажные деревянные дома, имеющие только основной стеновой короб, выглядят грубыми и неинтересными. Балкон, даже небольших размеров, придаст строению живости. И это наглядно демонстрируют фото. Козырек у входа можно сделать полом террасы, обустроив на втором этаже прекрасное открытое место отдыха. Если 2-й этаж расположен в чердачном помещении, то значительным архитектурным дополнением послужит наружная лестница.

Прекрасным вариантом деревянной дачи могут стать домики оригинальной формы, например, в виде бочки, неправильного параллелепипеда, овала, избушки без окон т. д.

Маленькие размеры помещений и, следовательно, отсутствие большого количества предметов различного назначения будут способствовать полноценному расслаблению. Определяя архитектуру будущего строения для дачи, стоит взять во внимание несколько важных моментов:

  • не размеры, а интерьер дачи создает условия, необходимые для отдыха;
  • все помещения должны быть функциональными, способствующими позитивному настрою;
  • даже самое маленькое строение требуется разделить на зоны.

Полезный совет! Выбирая деревянный домик в качестве дачного, следует учитывать, что даже при наличии специальной обработки брус и сруб требуют ежегодного обновления защитного слоя.

Особенности дизайна дач из блоков, панелей и кирпича

Популярными и технически приемлемыми для строительства дачных домов являются следующие материалы:

  1. Газосиликатные блоки, имеющие большие размеры (в 8 раз больше кирпича), они легкие, их несложно резать. Наличие в их структуре заполненных воздухом капельных пространств позволяет сохранять в доме тепло.
  2. Сэндвич-панели – блоки, изготовленные из древесных материалов и утеплителя, крепятся на каркас.
  3. Кирпич – строительный материал, обладающий свойствами камня.

Строения из газосиликатных блоков и сэндвич-панелей требуют дополнительной обработки – оштукатуривания и нанесения слоя краски. Создание дизайна дачного дома, выполненного из этих материалов, является простой задачей, так как существует свобода выбора, обусловленная многообразием ассортимента. Сложность заключается в правильности использования цветовой гаммы.

Если домостроение выкрасить в яркий цвет, оно станет вызывающе доминировать, а значит, создать красивый участок будет крайне сложно. Натуральные оттенки зелени, цветочных бутонов окажутся приглушенными, естественная красота – менее заметной. Лучше, если основу составят белый, пастельные тона, холодные светлые оттенки. Не стоит для покраски дома использовать более двух цветов, чтобы не вызвать ощущение ненужной пестроты.

Статья по теме:

Как правильно спланировать участок. Ландшафтный дизайн своими руками: озеленение, декоративные конструкции, садовые строения и водоемы.

Прочным и перспективным с точки зрения дизайна является кирпич. Кирпич, внешне похожий на камень, органично вписывается в естественную среду. Для придания декоративности дачному строению применяются различные способы кладки. Прямые, полукруглые, винтовые колонны станут достойным украшением дачных домов. Способствуют эстетичности и необычно оформленные кирпичом оконные проемы, ступени и т. д. На фото – участки, где в качестве основного строительного материала использован кирпич. Данный материал – это сочетание практичности и эстетики, придающее строениям оригинальность и красоту.

Оформление дачных участков, расположенных в лесной зоне

Участок, расположенный в лесной зоне, требует особого отношения как в плане дизайна, так и в вопросах благоустройства дачи. В таких случаях необходимо отдать приоритет экологичности, дополнив общую картину деталями и элементами декора.

Нужны ли цветники, клумбы, грядки, фруктовые деревья на таких участках? Конечно, но только в том случае, если есть пригодные почвы, иначе растения будут испытывать недостаток света и влаги. Следует также помнить, что близость леса предполагает большое количество птиц, которые могут уничтожить посевы на уровне всходов. Если на участке есть деревья, «доставшиеся в наследство» или визуально являющиеся частью леса, располагать цветники лучше рядом с домом, чтобы они составляли единство с постройкой. При отсутствии большой свободной площади разводить сад не стоит.

Под кронами больших деревьев уместнее устанавливать не беседку, которая потеряет привлекательность на фоне естественных изгибов ветвей, а навес, открывающий стволы и обрамляющую их наземную зелень.

Полезный совет! Создавая дизайн дачного участка в лесной зоне, необходимо стремиться не начинать с чистого листа, а подчинять идеи уже имеющимся условиям.

Не следует уничтожать природу на участке в угоду бытовым необходимостям. Спиливать сосну, которой не один десяток лет, чтобы в удобном месте расположить навес для автомобиля, по меньшей мере нецелесообразно.

Предложенные фото дизайна дачных участков помогут выбрать если не стиль оформления в целом, то отдельные элементы, которые достойно украсят дачу, расположенную в лесной зоне.

Дизайнерское оформление ландшафта дачных участков: фото наиболее интересных идей

Дачный ландшафтный дизайн призван привести к гармонии три составляющих:

  • инженерные строения;
  • растительность;
  • стиль оформления.

Существует внушительный список стилей ландшафтного дизайна, причем каждый из них имеет свои особенности и преимущества. Типовые дачные участки имеют размеры 6–10 соток, поэтому на них вряд ли получится расположить все композиции и строения по фэн-шуй – с учетом движения воды и ветра. Однако взятые на вооружение отдельные детали, элементы и способы оформления помогут создать красивый дачный участок. Фото с изображением дач, где доминирует этно-направление, могут послужить источником идей для любителей естественности, граничащей с хаотичностью. Лужайки, плетеные изгороди, незамысловатые растения в кадках являются основными элементами данного дизайна.

Идеи, предполагающие обилие цветочных клумб, ярких цветников на фоне идеально стриженых зеленых газонов, – для ценителей голландского направления. Обязательные элементы декора для дачи этого стиля – забавные скульптуры гномиков, лягушек, рыб, русалок, а также других животных и сказочных существ.

Широко используются и прекрасно украшают участок альпийские горки (ярусное расположение цветника), зеленые бордюры (стриженые кустарники), арки и перголы с ампельными растениями, живые изгороди (плотно посаженные растения), аллеи (мощеные дорожки, вдоль которых по обеим сторонам высажены растения).

Для того чтобы создать интересный ландшафтный дизайн, необходимо не только правильно расположить растения, но и обеспечить им условия для дальнейшего произрастания. С этой целью перед началом создания дизайнерского проекта необходимо:

  • получить сведения о составе почвенного покрова в местах высадки растений;
  • внимательно изучить климатические условия, необходимые для планируемых видов флоры;
  • взять во внимание желаемое и невозможное соседство различных растительных видов;
  • продумать создание условий для осуществления ухода за растительностью и другими элементами дизайна.

Для реализации последнего пункта нужно будет проложить соответствующим образом коммуникации и запастись необходимым инвентарем.

Полезный совет! Если на участке есть дорожки, выложенные галькой, рекомендуется приобрести пылесос для сбора листьев и другого мусора. Заметание неэффективно для дорожек с таким покрытием, а оставшиеся на зиму опавшие листья при перегнивании будут оставлять на гальке темные пятна, что приведет к потере эстетичности.

Обустройство дачного участка своими руками: фото, советы и рекомендации

Приглашение дизайнера для оформления дачного участка – удовольствие дорогое. Да и предложенный специалистом вариант не всегда удовлетворяет, необходимы постоянные согласования и уточнения. Если есть в наличии немного свободного времени и большое желание, можно оформить дачу своими руками. Сделать это реально как с привлечением значительных средств, так и используя различные эконом-варианты. Последовательность проектирования дизайна может быть следующей:

  • определение обязательных и желаемых объектов;
  • составление списка необходимых материалов, в том числе и растительных;
  • расчет финансовых, физических и временных затрат.

Если есть возможность заказать доставку обработанных заготовок, задача упрощается. Однако изготовление элементов декора из доступного материала – более увлекательный процесс. Например, из ошкуренных собственноручно стволов и веток на дачном участке можно построить:

  • беседку;
  • навес;
  • качели;
  • арку;
  • изгородь.

Если самостоятельно придумать форму строений не получается, стоит просмотреть фото оформления дачного участка своими руками. Среди массы идей обязательно удастся выбрать интересную. В качестве зеленых насаждений можно использовать:

  • почвопокровные растения, множество видов которых произрастает в лесной зоне;
  • молодые деревца, составляющие загустившийся подлесок;
  • полевые цветы;
  • дикорастущий кустарник.

При аккуратной пересадке не будет нанесен вред экологии, а растения получат пользу от разрежения. Если участок открытый и находится постоянно под лучами палящего летнего солнца, к удаленным строениям необходимо проложить дорожки, затененные арками, оплетенными вертикально вьющимися растениями. Основное домостроение можно притенить посредством высаживания таких растений. Разделение на зоны несложно осуществить с помощью вертикальных ширм и зеленых изгородей.

Предложенная подборка фото дизайна дачных участков своими руками не только поможет определиться с идеей, но и подскажет, какие материалы предпочтительнее использовать при оформлении.

Маленькие домики для дачи: преимущества и способы решения проблем вместительности

Многие предпочитают дачные домики маленьких размеров. Причиной этому является ряд достоинств такого варианта дачи:

  • незначительные финансовые затраты на постройку;
  • недлительный срок возведения;
  • не занимает много места на участке;
  • мало усилий требуется на содержание: ремонт, уборку.

Несложно создать интерьер дачного дома подобного типа, так как по причине небольшой площади не потребуется много элементов декора. Стиль оформления такого домика должен гармонировать с материалом постройки и формой строения.

Проблемы чаще вызваны потребностью разместить все необходимое: спальное место, зону для приготовления и приема пищи, рабочий угол или территорию, где можно заниматься любимым делом – рисовать, вязать, писать. В качестве спального места стоит использовать раскладной диван. В дневное время на него можно усадить гостей, а ночью он полноценно заменит кровать.

Полезный совет! Рекомендуется приобрести диван с ящиком. В таком случае не возникнет необходимость изобретать место для постельного белья и теплого одеяла, которое в дачный сезон используется редко, но обязательно имеется в наличии.

Значительно сэкономит пространство . Журнальным вариантом можно пользоваться в прямом назначении и для чаепитий небольшой компанией. Для обедов понадобится трансформировать стол и пользоваться столешницей больших размеров.

Дизайн мебели в маленьких домиках очень важен, так как он составляет основу интерьера. В дома из бруса или сруба лучше установить мебель из массива дерева или с поверхностным деревянным покрытием из шпона. Древесные материалы МДФ и ДСП органично смотрятся в кирпичных строениях с неоштукатуренными, открытыми стенами. В блочных и панельных конструкциях вполне уместны пластик, искусственный ротанг, стекло и металл.

Проблемой небольших дачных домиков иногда является обеспечение естественного освещения. Если размеры дачи настолько малы, что полноценное окно установить не получается, можно сделать двустворчатую входную дверь с большими стеклянными вставками. Маленькие дачные домики чаще всего не имеют мансард. Потому окно, установленное между стропилами крыши, – архитектурная изюминка и прекрасный источник света. На фото дач своими руками предложены интересные варианты размещения окон.

Фото зон отдыха на даче: разнообразие конструкций и их дизайнерское оформление

Дача – прежде всего, место для отдыха. Без наличия на участке легкой постройки, предназначенной для расслабления на свежем воздухе, полноценной дачу считать нельзя. Конструкциями, представляющими собой открытую зону отдыха, могут быть:

  • терраса;
  • веранда;
  • балкон;
  • беседка;
  • пергола;
  • навес.

Терраса, веранда и балкон являются строениями, примыкающими к дому, поэтому в плане дизайнерского оформления они полностью зависимы от основного домостроения и чаще всего выполнены из одного и того же материала. Прекрасным эстетическим дополнением данных строений могут стать вазоны и горшки с цветами. На фото – дачи с интересными архитектурными решениями размещения открытых зон отдыха, встроенных и присоединенных конструкций.

Беседка, пергола и навес – отдельно стоящие сооружения. Они могут гармонировать не только с основным строением, но и с дизайном окружающих элементов. Конструкции часто имеют решетчатые боковые стенки, предназначенные для плетения по ним растений, каменные колонны, составляющие композицию с фонтаном, бревенчатый каркас, подчеркивающий единение с естественной окружающей природой. Именно легкие строения на маленьких дачах зачастую составляют основу дизайна участка. Фото-предложения конструкций из различных материалов помогут создать уютную открытую зону отдыха.

Дачи: фото нестандартных решений привычных дачных проблем

Приобрести дачу или участок для ее строительства и быть абсолютно довольным условиями практически невозможно. Приходится что-то менять, корректировать, создавать. Существует несколько проблем, типичных для дачных участков.

Комары. Если участок расположен у воды, эти назойливые насекомые не дают спокойно насладиться свежим вечерним воздухом и полюбоваться закатом. Средства от них в открытом пространстве практически не помогают. Наиболее простой выход – высадить вокруг открытой зоны отдыха дикий лук или календулу. Не единичные цветы, а плотное обрамление. Причем одновременное использование этих двух видов растений усилит эффект.

Соседи. Участок новый, зеленые насаждения еще низкие, беседка беспрепятственно просматривается соседями, от этого возникает ощущение дискомфорта. В таком случае рекомендуется заказать баннер и установить его в нужном месте. Он не только решит данную проблему, но и выполнит функцию элемента декора дачи.

Полезный совет! Не стоит приобретать баннер с изображениями природы, поскольку это вызовет негативную реакцию. Пусть на нем будут любимые символы, герои, указатели на профессию, абстракция, то есть то, что способствует приятным воспоминаниям и ощущениям.

Отсутствие водоема. Можно сделать искусственное водохранилище, забетонировав яму или применив для гидроизоляции полиэтиленовую пленку. Если преобладает желание только созерцать и наслаждаться влажной прохладой, размера водоема 150х100х50 см будет вполне достаточно. Для купания понадобятся более значительные габариты конструкции, выкладывать дно и стенки следует исключительно пленкой: раствор использовать затратно, трудоемко, сложно обеспечить герметичность. Фото дизайна дач с искусственными водоемами подскажут, какой вариант стоит выбрать.

Отсутствие плодородной почвы. Вырастить на грядке овощи или зелень – желание многих дачников. Зачастую сделать это невозможно из-за непригодности почвы. Решить данную проблему можно с помощью контейнеров, куда нужно засыпать либо привезенный чернозем, либо почвосмесь, приготовленную из имеющегося грунта и необходимых для плодородия добавок. Контейнер рекомендуется декорировать, и тогда он не просто станет мини-огородом, но и украсит участок.

Не стоит растягивать оформление дачи на долгие годы, чтобы не начинать каждый сезон с решения проблем и задач. Предложенные в данной статье фото красивых дач помогут сделать правильный выбор и наслаждаться удивительным и необыкновенно прекрасным дизайном.

Лето хорошо тем, что можно отдохнуть от надоевших кастрюль-сковородок, перейдя на легкие блюда из овощей и зелени. И, конечно, все дачники тоннами закупают мясо и рыбу и жарят шашлыки. А как еще можно разнообразить дачный стол? Коптить!

Копчение - это тепловая обработка продуктов, процесс пропитывания их дымом, который образуется при неполном сгорании древесины.

Копчение как способ приготовления различных продуктов (в основном рыбы и мяса) было известно с незапамятных времен. В наших краях оно получило широкую популярность еще в 10 веке. В Древней Руси традиционно коптили продукты густым дымом в День духов - чтоб отогнать от себя различную нечисть. Но не только суеверия и традиции обусловили популярность этого метода - копчению подвергали все «излишки» - чтобы они хранились долгое время.

Существует 3 способа копчения : холодное, полугорячее и горячее. В данной статье речь будет идти о последнем.

Горячим считается копчение от 43 градусов и выше. Сегодня это всемирно популярный способ приготовления, любимый многими за мягкую, нежную итоговую консистенцию, приятный аромат и возможность длительного хранения приготовленного блюда.

Раньше коптильни строились по определенным правилам и технологиям. Их делали в виде высокого столбца, верх которого герметично закрывали. Все щели промазывали глиной. В столбце было два окна - одно для подвешивания внутрь продуктов на вмонтированные крючья, второе - для топлива. Сейчас все намного проще.

Заезд на Новомосковский рынок показал, что коптильни продаются почти на любой вкус и кошелек: маленькие и большие, круглые и квадратные, от 2000 до 5000 рублей (говорят, в «Монетке» все намного дешевле, но мы сейчас о другом ). И все, казалось бы, ничего, но только материал, из которого они сделаны, оставляет желать лучшего - слишком тонкий, быстро прогорит. Да и вообще мы не ищем легких путей, поэтому было принято решение записаться в самоделкины.

Сооружаем коптильню своими руками

Для изготовления коптильни нам понадобилось:

  • Кастрюля большая - 1 шт. (400 рублей)
  • Мангал, купленный когда-то на том же рынке и благополучно заржавевший (200 рублей)
  • 2 кирпича (20 рублей)
  • Старая решетка (150 рублей)
  • Металлическая пельменница (150 рублей).

Итого 920 рублей (как минимум 50% экономии ).

И что теперь делать со всем этим странным набором? Все просто. Ставим мангал. В него кладем кирпичи.


На кирпичи ставим кастрюлю.


В кастрюлю ставим разломанную решетку (в качестве опоры).


На нее пельменницу.


И вуаля - коптильня готова, можно начинать.


Что нам еще понадобится?

Понадобится, во-первых, щепа . Я б рекомендовала яблоневую . Ольховая на любителя - придает кисловатый привкус. Одного пакетика хватит надолго - на одно копчение нужна буквально горсточка (щепа должна совсем чуть-чуть прикрывать дно коптильни).

Важно: Для уменьшения количества вредных веществ щепу предварительно вымачивают. Дым из нижнего слоя, просачиваясь через влажный верх, оставляет на нем вредные составляющие.


Если насыпать больше - во-первых, перебор с дымом отразится на вкусе блюда (появится неприятная горечь). А во-вторых, несоблюдение пропорций наносит вред здоровью (возможны проблемы с желудком и поджелудочной железой).

Если Вы предпочитаете этот продукт не покупать, а добывать собственноручно, стоит запомнить несколько вещей - а именно - какая щепа чем славится. Осина придает копченостям довольно нежный привкус. Дуб - приятный стойкий аромат. Береза - на любителя - аромат приятный, но привкус несколько дегтярный (важно! Она должна быть без коры - иначе копченость будет безвозвратно загублена). Идеально для копчения подходит древесина фруктовых деревьев - слива, груша, яблоня . А вот смолистая древесина не подходит категорически! Сосна, пихта, ель придают продукту горький привкус.

Некоторые для более интересного вкуса добавляют к щепе можжевельник, мяту, вишневые и смородиновые листья .

Помимо щепы нам понадобится любое топливо - уголь, дрова. А лучше и то, и другое - для поддержания постоянного жара и небольшого огня под нашей конструкцией.

Итак - чудо технологической мысли сооружено. Теперь настал черед самого главного - готовки! В этом вопросе Вашей фантазии будет, где разгуляться - всех вариантов и не перечесть.

Рыба и морепродукты

Если спросить, какой продукт ассоциируется со словом «копченый», большинство, не задумываясь, ответит: колбаса и рыба. Первый вариант - это не для нас, а вот второй - самое оно. Рыба считается самым популярным коптильным продуктом.

Надо ли ее как-то предварительно подготовить ? Надо! Целую рыбину я советую надрезать, натереть специями, в надрезы положить дольки лимона. Для натирания я б рекомендовала следующую смесь трав: сухая петрушка, укроп, орегано, белый перец, душистый перец. Любители остренького могут добавить чеснок, перец чили. Натирать рыбу принято против чешуи.

Если Вы предпочитаете коптить стейки , их лучше мариновать, а не натирать. В качестве базовой основы идет рассол: вода, соль, молотый черный перец, лавровый лист. К этой «базе» можно добавить любые травы и специи на Ваш вкус, сок лимона и пр. А можно вообще выбрать любой другой маринад - йогурт, мед, белое вино - что обычно используете. Только примите во внимание, что перед копчением рыбу желательно протереть (например, бумажными полотенцами, салфетками) или повесить просушиться на свежем воздухе.

Для копчения подходят : форель, семга, карп, окунь, треска, терпуг, минтай, камбала, мойва. Слишком жирные сорта профессионалами (к коим я себя не отношу) коптить не рекомендуется - вкус не тот.В зависимости от размера рыбы, на ее копчение требуется от 40 минут до полутора часов.


Морепродукты , которые оптимально подходят для копчения - креветки, мидии, крабы, омары. Они не требуют предварительной подготовки, но при желании можно их сбрызнуть лимонным соком или соевым соусом. А вот готовые копченые их идеально полить оливковым (или растопленным сливочным) маслом, смешанным с чесноком и зеленью. Также можно на французский манер сбрызнуть подогретым белым вином с мелко нарезанной кинзой. Для копчения морепродуктов достаточно 20-30 минут.

К рыбе и морепродуктам подойдет «белый» соус, чесночный и горчичный соусы.

Мясо, птица

Самое простое, что можно закоптить - это сосиски, сардельки (не совсем мясо, конечно . Но в качестве быстрого перекуса сойдет). А если вы предварительно запаслись булочками, дижонской горчицей, вялеными помидорами ( ) и зеленью - можно сделать великолепные хот-доги - любой американец обзавидуется! Сосиски я б рекомендовала брать с сыром - они получаются очень нежные и в то же время пикантные. Прокапчиваются за 15-20 минут.


На копчение куриного филе или грудок, ножек Вам потребуется от 30 минут до часа. Лучше проверять готовность курицы - чтоб не передержать ее и она не стала сухой. Вымачивать курицу можно в таком же рассоле, что и рыбу. Или просто сбрызнуть лимонным соком. На грудках и ножках лучше сделать надрезы, чтоб дым полноценно проникал внутрь. Готовый продукт идеально сочетается с маринованным луком, различной зеленью, соусом карри.

Если Вы решили закоптить целую курицу , лучше сначала отварить или запечь ее до полуготовности.

Великолепно в коптильне получается свиная вырезка . В вышеупомянутый рассол добавляем много мелко порубленного укропа. Замачиваем свинину на 3-5 часов.


После просушиваем, делаем надрезы, в которые вставляем чеснок (чем больше, тем лучше).


Время копчения - около 40 минут.


Также замечательно подходят для копчения свиные ребра . Их я советую предварительно промариновать (хорошо использовать аджику, лук, различный перец, соевый соус, красное вино; любители могут добавить немного майонеза или уксуса).


Очень хорошо со свиными копченостями сочетаются овощи гриль, маринованный лук, свежие помидоры, соусы по кавказским мотивам. Так же копченое мясо можно резать на бутерброды, в салаты.

Если Вы решили закоптить говядину или баранину, рекомендую мясо предварительно отбить и промариновать - для мягкости. К этим видам мяса подойдет клюквенный или брусничный соус.

Сало

Хоть сало и считается национальным блюдом украинцев, любят его представители практически всех народов (мусульмане не в счет). Кто-то предпочитает соленое с чесноком. А кто-то с «дымком». Стоит отметить, что коптить нужно уже соленое сало. Процесс засолки донельзя прост: сало нарезаем небольшими брусками, натираем солью (можно добавить перец, укроп, чеснок, лавровый лист), заливаем соляным раствором и отправляем на сутки в холодильник. !Не переборщите с солью - часть сала вытопится, а соль никуда не денется! Можно вообще не заморачиваться с засолкой и приобрести в магазине уже готовое сало.


Соленое сало обтираем-обсушиваем. Выкладываем на решетку кожей вниз. Время копчения составляет около 40 минут. Закопченное сало приобретает приятный золотисто-коричневый оттенок и ни с чем несравнимый аромат. Если не понравится несколько мягкая консистенция (сало горячего копчения похоже на сливочное масло), можно ненадолго отправить его в морозильную камеру. Употреблять с черным хлебом, зеленым луком, укропом и чесноком. А можно и под запотевшую рюмочку . Вкусно запекать картошку в фольге, прокладывая между ее половинками тонкие ломтики сала.


Овощи, грибы

В нашей стране такая пища, как копченые овощи - это редкость. Хотя, если снова взять в качестве примера Древнюю Русь, раньше это блюдо было очень распространено. Тому было логическое объяснение - стол хотелось разнообразить, сделать побогаче, а скотину забивали только в определенный сезон - когда она нарастит достаточно жира. И, кстати, овощи из коптильни вполне тянут как на деликатес, так и на повседневное блюдо - так что забыли их совсем незаслуженно.

Копченые овощи прекрасно дополняют различные блюда. В измельченном виде получается замечательная паста на бутерброды. Более того, они спокойно переносят заморозку - их можно заготавливать впрок.

Какие же овощи можно подвергнуть данной процедур? Практически любые.

Перец - коптится 20-25 минут (семена и кожица у готового перца удаляются).

Баклажаны и молодые кабачки также коптятся целиком и впоследствии очищаются от кожуры.

Лук коптят, предварительно ошпарив и подержав в разбавленном уксусе с солью и сахаром. Лучше порезать его на четвертинки или восьмеринки (в зависимости от размера). Решетку для копчения нужно простелить фольгой. Время копчения также варьируется от 20 минут до получаса.

Те же манипуляции порождают великолепный результат с помидорами, кукурузой .

На мой взгляд, с закопченными овощами великолепно сочетается заправка на французский манер: оливковое масло, уксус, дижонская горчица, соль, перец, мелко рубленый чеснок. К этому базовому набору можно добавить что угодно - мед, цедра лимона, кориандр и пр.

Помимо овощей можно коптить грибы . Наверняка белые, подберезовики, подосиновики, маслята идут на «ура». Но за неимением их сейчас в нашей лесной зоне можно довольствоваться шампиньонами. Что с ними делать? Можно замариновать (для грибов лучше всего подходит смесь растительного или оливкового масла, соевого соуса, молотого перца и любимых трав). И прямо целиком выложить на решетку. Можно нафаршировать грибы (чем угодно). Можно просто закоптить и по готовности посыпать тертым сыром. Или смешать с чесноком и майонезом. Идеальный вариант - пустить копченые грибы, смешанные с копченым же луком, в пироги. Очень вкусно!

Сыр

Кто-то скажет, что сыр горячим способом коптить нельзя. Поверьте - эти люди ошибаются. Очень даже можно - получается настоящее лакомство с характерным копченым запахом и вкусом.

Почти все, наверное, хоть раз пробовали сыр-косичку к пиву. Вкус приятный - а вот консистенция, на мой взгляд, оставляет желать лучшего. Твердо слишком . При самостоятельном копчении эта проблема исчезает. Размеры кусочков сыра зависят от того, какой результат Вы хотите получить. Если легкий копченый аромат и привкус - тогда лучше выбирать немаленькие кусочки. Если же хочется именно прокоптить - сыр лучше порезать. Коптильную решетку необходимо предварительно простелить фольгой. Или же можно складывать сыр на железную тарелку.


Очень вкусно коптить порезанный предварительно замаринованный сыр. В качестве маринада идеально подходит смесь оливкового масла, винного или яблочного уксуса, чеснока, прованских трав.

Копченый сыр великолепно сочетается с оливками, зеленью, виноградом, грушами, грецкими орехами, вином. Может использоваться для добавления в салаты.

Долгому хранению копченый горячим способом сыр не подлежит.


Излишества

Каждый человек так или иначе консервативен в питании, к чему-то привычен, чему-то удивляется. Это характерно для всех областей кулинарии - в том числе и для копчения. И если копчение мяса, рыбы, сыра вряд ли кого-то удивит, то совершенно обратное можно сказать о копчении фруктов и ягод . Наиболее популярны для копчения бананы, яблоки, груши, виноград, сливы, абрикосы, вишня, черешня . Честно признаюсь, я пока не решилась попробовать закоптить нечто сладкое - но как-нибудь обязательно рискну.

Еще один редко замечаемый в уральских коптильнях продукт - орехи . Для копчения подходят не все виды орехов - лучше всего использовать: арахис, кешью, миндаль. Копчение занимает 20-30 минут. Орехи используются как закуска к пиву, их добавляют в салаты, соусы.

29 сентября 2015. Портнер

Разделить по стилям и поместить на полки все архитектурные разновидности частных домов, встречающиеся на рынке Подмосковья - невероятно сложная задача, так как архитектура домов построенных за последние 25 лет - это смесь авторского экспрессионизма, эклектики, удачных и не очень экспериментов с известными нам архитектурными стилями. Грубо, стилистику загородных домов можно разделить:

1. Постсоветский стиль – характеризуют дома из красного кирпича, строившиеся в первой половине 90-ых, когда появилась возможность построить собственный дом большой площади. Важно было освоить максимальный объем с имеющимся бюджетом. Помещения нарезались интуитивно, а на готовую коробку потом приглашались архитекторы, чтобы ее как-то «обыграть». Крыши часто облицовывали металлочерепицей или мягкой кровлей. Большая часть вторичных предложений на Рублево-Успенском шоссе относится к домам в данной стилистике, чьи владельцы уже построили для себя новое правильное жилье, а от старого, расположенного на дорогих участках, пытаются избавиться, но не задешево. Фото 1.

2. Классический стиль в основном встречается в архитектуре больших домов и усадеб на Рублевском шоссе, площадью от 1500 кв.м и больше. Дома симметричных форм, с помпезными входными группами и соответствующими планировками, которые становятся заложниками симметричных эклектичных фасадов. Для отделки используется в основном натуральный камень типа известняка, травертина, доломита и гранита для облицовки цоколя и крылец. Кровля делается из фальцованного медного, свинцового или цинк-титанового листа, или натурального камня - сланца. Себестоимость строительства таких домов зависит от сложности каменного декора, но ориентировочно составляет 1.500-2.000 долларов за кв.м, без учета отделки интерьеров и инженерных систем. Данный стиль можно грубо разделить:

  • Неоклассицизм - стиль популярный в XVII-XIX веках, узнаваемый по строгим, элегантным линиям и отсутствием излишних декораций, вдохновляемый архитектурным искусством античных периодов Древней Греции и Рима. Фото 2.1.

    Необарокко - стиль популярный в Европе в XVII-XVIII веках, для которого характерны пространственный размах, слитность, текучесть сложных, обычно криволинейных форм и излишество фасадного декора. Фото 2.2.

3. Архитектуру домов в стиле Модерн (известен в разных странах и как Арт-Нуво, Югендстиль или Сецессия) отличает отказ от прямых линий и углов в пользу более естественных, «природных» линий, использование новых материалов (металл, стекло) и расцвет прикладного искусства – фасады щедро украшались стилизованными растительными узорами, гибкими текучими формами. На рубеже XIX и XX веков появилось стремление к созданию одновременно эстетичных и функциональных зданий. Крыши приобретают сложные формы с декоративным фахверком. На фасадах применяются: камень, штукатурка, дерево, мозаика, керамическая плитка, бронза, витражи. Фото 3 (автор АМ Олега Карлсона).

4. Викторианский стиль характеризует многообразие разновидностей эклектического ретроспективизма с конца XIX века - возрождением более ранних европейских стилей и адаптацией к новым конструктивным возможностям с ассимиляцией китайского, японского, индийского, персидского и арабского стилей декоративного искусства. В основном ассоциируется не с постройками в Британии, а с домами, построенными в модных буржуазных курортах Нормандии, особенно в известном городке Довиль. Фото 4.

Стоимость строительства домов в стиле Модерн или викторианской архитектуры выше, чем классических домов, но подчеркивает стремление владельца к декоративному искусству.

Также как сегодня мы не одеваемся в стиле 17, 18 или 19 веков и не ездим на каретах или лошадях, строительство новых домов в стилистике Классицизма, Модерна или Викторианского периода считается анахронизмом, поскольку не соответствует духу нашего времени. Уже больше ста лет архитекторы нигде в мире не обучаются проектированию согласно классическим канонам. Таким образом, риск архитектора перешагнуть в поле китча очень большой и по факту в 90% случаев подтверждается.

5. Замковый стиль (или так называемый среди архитекторов - Диснеевский стиль) относится к чистому китчу и характерен для стран Восточной Европы (особенно Румынии) и Китая. В коттеджных поселках бизнес-класса пользовался спросом до кризиса 2008 г. Для отделки фасадов и кровли домов, построенных в замковом стиле, в большинстве случаев используются недорогие отделочные материалы, имитирующие натуральные. Себестоимость строительства таких домов ориентировочно составляет 1.000-1.500 долларов за кв.м, без учета отделки интерьеров и инженерных систем. Фото 5.

6. Райтовским стилем часто называют все дома с выступающими четырехскатными крышами, но архитектуру известного американского архитектора Фрэнк Ллойд Райта с начала XX века характеризует «органичная» форма домов, с уменьшением объема на верхних этажах, чтобы дом с террасированной крышей органично вписывался в рельеф. Несмотря на то, что Ф.Л. Райт создавал дома в эпоху Арт-деко, «последнего великого стиля XX века», его архитектура заслуживает отдельную полку - как первые дома современного стиля, где функционализм начал доминировать над эстетикой симметрии фасадов. Для отделки фасадов используются качественный кирпич, камень, дерево, много остекления и элементы прикладного искусства. Пологие кровли, как правило, покрываются фальцованным медным листом. Себестоимость строительства таких домов ориентировочно составляет 1.300-1.800 долларов за кв.м, без учета отделки интерьеров и инженерных систем. Фото 6 (автор Portner Architects).

7. Кантри стиль представляет разнообразие домов, строившихся традиционно в разных странах мира, в основном в деревнях и провинциальных пригородах. К этой категории можно отнести следующие стилевые направления:

    Бревенчатые дома во всех своих разновидностях. Быстровозводимые, но с определенными ограничениями в отделке. Себестоимость строительства таких домов ориентировочно составляет 600-1.500 долларов за кв.м, без учета отделки интерьеров и инженерных систем. Фото 7.1.

    Шале (альпийский стиль) с двускатными крышами и мансардным вторым этажом. Отделка фасадов первого этажа из камня, второго из дерева или штукатурки с деревянным фахверком. Кровля из сланца, дранки или натуральной черепицы. Себестоимость строительства таких домов ориентировочно составляет 1.000-1.500 долларов за кв.м, без учета отделки интерьеров и инженерных систем. Фото 7.2.

    Итальянская (средиземноморская) классика характерна кирпичными или оштукатуренными фасадами, с простым декором из камня в виде карнизов, обрамления окон и усиления углов. Большие террасы с навесами, перголами, ставни на окнах и другие элементы имеют первоначальную функцию защиты от солнца, но являются неотъемлемой частью этого стиля. Фото 7.3.

  • Английский (тюдоровский) стиль узнаваем по кирпичным или фахверковым фасадам, с окнами небольших размеров, кровлями из соломы или сланца и высокими дымовыми трубами с декоративными элементами. Фото 7.4.

    Бельгийский стиль характерен использованием разнотонного кирпича ручной формовки для отделки фасадов, двускатными крышами под большим углом уклона и декоративными карнизами фронтонов. Фото 7.5.

    Американско-канадские дома пришли из пригородов Северной Америки, но с учетом российской ментальности локализованы с учетом изменения строительной технологии с деревянно-каркасной на каменную (кирпич, пеноблок). Дома данного стиля в основном имеют встроенный или пристроенный гараж на 2 машины. В борьбе за данную категорию покупателей девелоперами допускалась экономия, иногда даже в плане нарушений технологий строительства фундаментов и гидроизоляции. Этим коммерческим типом домов массово застраиваются коттеджные поселки, так как их себестоимость довольно низкая и конструктивные решения несложные, но вместо привычных в США 600-700 долларов, в России цена строительства колеблется около 1000 долларов за кв.м, без учета отделки интерьеров и инженерных систем. В результате тюнинга данного стиля появился Замковый стиль. Фото 7.6.

8. Современным стилем называется вся архитектура после эпохи Арт-деко. Современная архитектура подразумевает полное отсутствие стилевых канонов и эксперимент в использовании возможности новых строительных материалов. Также имеет несколько этапов развития:

    Функционализм характеризует наличие больших площадей остекления, чистых геометрических форм (обычно прямоугольных), отсутствие излишеств в отделке фасадов и использование крупных нерасчленённых плоскостей из одного материала, разнообразие форм кровли (часто плоской). Сжатая философия стиля - это искренность и прагматичность: «форма определяется функцией, а фасад формой». Фото 8.1 (автор Portner Architects).

    Минимализм стремится к триумфу хорошего вкуса - к максимально возможной простоте выполнения, соблюдению основных правил композиции, использованию натуральных материалов, максимальному вниманию к деталям, единой цветовой гамме, световому оформлению и стремлению достичь максимальной функциональности. Фото 8.2 (автор Maxim Winkelaar и Bob Ronday).

    Деконструктивизм пытался освободить архитектуру от гегемонии эстетики, красоты, функциональности и построить здание, отрекшись от всех общепринятых глубинных принципов создания архитектурных сооружений, в том числе: тектоники, равновесия, вертикалей и горизонталей - разрушив старые принципы и создать что-то свое. Фото 8.3 (автор McBride Charles Ryan).

    Хай-тек со своей эстетикой металла, машин и промышленной архитектурой. Фото 8.4 (автор АМ Алексея Козыря).

    Эко-тек (Био-тек) , где архитектурная выразительность конструкций зданий достигается заимствованием природных форм и прямым использованием форм живой природы в архитектуре, в виде элементов природного ландшафта и живых растений. Фото 8.5 (автор Guz Architects).

    Авангард – яркий и нестандартный стиль, неожиданных и провокационных цветовых решений, контрастов и форм, с применением несовместимых, на первый взгляд, фактур и материалов, с неординарными решениями при сопряжении объемов и плоскостей, создавая асимметричные конструкции, причудливые формы и изгибы. Фото 8.5 (автор АМ Атриум).

Себестоимость строительства домов современной архитектурной стилистики ориентировочно составляет 1.000-1.500 долларов за кв.м, без учета отделки интерьеров и инженерных систем.

Надо подчеркнуть, что почти у каждого из вышеперечисленных архитектурных стилей есть и свой псевдо-стиль, где по разным причинам отступается от стандартных канонов, теряются пропорции и композиция фасадов и используются недорогие имитации натуральных отделочных материалов.


Дачи, виллы и особняки: Фасады и планы каменных и деревянных построек в новых стилях / Под редакцией Вл. Стори. - С.-Петербург: Книгоиздательство М. Г. Стракуна, [б. г.]. - IV, 72 с., ил. - (Дачная архитектура за границей).

От редактора

Предлагаемый вниманию русских читателей сборник иностранных архитектурных проектов, является первой попыткой ознакомить их с мотивами иностранного зодчества. Здесь собраны наиболее типичные проекты немецких и английских архитекторов из различных альбомов, а помещаемый ниже текст, представляет выдержку из объяснительных записок при проектах и вполне знакомит нас с теми требованиями, которые предъявляются к дому-особняку западными европейцами, привыкшими к бо́льшему комфорту и удобствам, чем мы, русские. Хотя не во всем и не всегда можно согласиться с положениями немецких авторов, однако приходится все же признать их глубокую продуманность и приспособленность к требованиям жизни данного народа. Для нас, русских, большинство помещенных здесь планов не пригодно в целом виде. У нас совершенно другие жизненные требования.

Наша общественная разобщенность дает себя знать и в тесном кругу семьи и дом-особняк с проходными комнатами, лишенный спасительного коридора, конечно, не скоро нашел бы у нас покупателя или даже съемщика; поэтому на все помещаемые здесь проекты следует смотреть лишь как на схему, которую можно переработать сообразно индивидуальным требованиям в каждом отдельном случае.

Все помещенные здесь проекты, большей частью относятся к каменным постройкам, хотя могут быть пригодны и для деревянных оштукатуренных. Хотя на первый взгляд и кажется сравнительная дешевизна заграничных построек, на самом же деле, подсчитав, выходит, что кубическая сажень постройки обходится от 90 руб. до 120 руб.

При пользовании масштабом полезно помнить, что и погонный метр равняется почти 1½ аршинам.

Для облегчения пользования настоящими планами, мой архитектурно-строительный кабинет принимает на себя труд по переработке их применительно к требованиям русских клиентов и законоположений.

Вл. Стори.

ТЕМЫ ТАБЛИЦ.

(* План в конце книги)

ТАБЛИЦЫ:

I. Каменный одноэтажный загородный особняк с жилым полуподвалом; крыт, как и большинство остальных, черепицей

III. IV.* Типы каменных особняков. Легко могут быть приспособлены для пансионатов

V.* Камен. одноэт. особняк с мезонином - пригоден особенно для помещичьего дома

VI.* Камен. двухэт. особняк - интересен своим внутрен. расположением комнат; все жилые комнаты и даже кухня во II эт. Для большинства русских семейств план требует переработки

VIII.* Тоже - но более удобное расположение комнат. Интересна обработка входного крыльца в виде грота

IX. Двухэт. камен. особняк - в стиле английского модерна. В виду своей обширности, план может быть разработан под санаторию или пансионат.

X. Камен. двухэт. жилой дом легко может быть приспособлен в доходный на четыре квартиры. Стиль модернизованный ампир

XI. Каменная вилла с мезонином в стили английского коттеджа для большого семейства, пансиона или санатории

XIV. Небольшой каменный дом на две квартиры с самостоят. входами

XVI. Деревян. оштукатуренный особняк с мезонином. Ограда или бетонная или каменная с деревянной решеткой

XXXV.* XXXVI. Каменные виллы в английском стиле

LV. Небольшой особняк смешанного типа, низ каменный, верх деревянный

LVI.* Бревенчатый охотничий домик в швейцарском стиле

LVII.* Загородный особняк. По удобству плана может быть приспособлен под комнатную систему

LVIII. Небольшой охотничий домик

LIX. LX. Различные фасады одной и той же виллы в швейцарском стиле

LXI. Каменный особняк в новом немецком стиле

LXII. Небольшой домик в швейцарском стиле. Может быть каменный или деревянный. Наверху мезонин

LXIII.* Садовый павильон; может быть пригоден и для летней дачи с круговой террасой

LXIV.* Деревянная или смешанного вида вилла; верх полумансардного типа в стиле немецкого модерн; достойна внимания обработка сада

LXV.* Небольшая загородная вилла. Очень удобная распланировка комнат. Помещены два фасада, главный и боковой

LXVI.* Тоже. Мотив небольшой загородной виллы с мезонином. На боковом фасаде (с правой стороны) видна решетка из дранки для вьющихся растений

LXVII. Пример расположения усадьбы на косогоре

LXVIII.* LXIX.* Каменный дом на четыре квартиры в стиле английского коттеджа. Представлены два противоположных фасада. Может быть использован как домик для рабочих на заводе

LXX.* Вилла каменная с мезонином. Может быть бревенчатая

LXXI.* Бревенчатый охотничий домик в швейцарском стиле. Внизу только зало-столовая и кухня, наверху три спальни и ванна. Удобен для загородных приездов

LXXII.* Каменный особняк в новом немецком стиле

LXXIII. Каменный особняк в стиле английских коттеджей

LXXIV.* Бревенчатый дом-изба для большого семейства. Годен для сельской школы или пансиона. Имеется большой зал для игр. Может быть приспособлен и под загородный ресторан

LXXV. Мотив загородного полуособняка на две квартиры с мезонином. Каменный или деревянный штукатуренный

LXXVI.* LXXVII. Двухэтажные особняки в ложнорусском стиле; могут быть приспособлены и под доходные дома

LXXVIII.* Небольшая служебная надворная постройка: кучерская, конюшня и сарай

Краткий объяснительный текст*)

*) Извлечение из книги Генель и Чармана.

При постройке дома никогда не следует забывать, что и в самом маленьком домике можно создать уют и красоту, соединить изящество и стиль. Но это возможно только в том случае, если место для постройки будет выбрано также осмотрительно и тщательно, как будет производиться сама постройка и вырабатываться предварительный ее план (проект).

Главнейшие требования, которым должно удовлетворять место будущей постройки следующие:

  1. Высокая сухая местность.
  2. Близость питьевой воды.
  3. Возможность устройства стоков для нечистот.
  4. Удобные дороги.
  5. Близость аптеки, доктора, школы (или удобное сообщение с ней).
  6. Материальная обеспеченность поселенцев, дабы иметь возможность впоследствии разложить повинности на большее количество плательщиков.

Следует избегать:

  1. При гористой местности плывуна-грунта (опасность оползней и сдвигов).
  2. Избегать сырых и болотистых мест.
  3. При близком соседстве больших городов обследовать историю места; не была ли здесь свалка или кладбище.
  4. Избегать при планировке поселка¹) прямых слишком широких улиц, как скучных и однообразных; желательно разбивка улиц криволинейных в виде аллей.
  5. Избегать больших проезжих дорог, как пыльных и слишком шумных.
  6. Избегать фабричных районов.

____________

¹) Существует противоположная теория, указывающая на прямолинейность улиц, как на важный фактор в смысле естественной вентиляции (сквозняк) всего поселка.

Примечание В. С.

Желательно выбирать место на южных склонах, защищенных от северных и северо-восточных ветров с небольшими хотя бы древесными насаждениями (дают тень и защита от ветров).

Дом располагать в северной части усадебного места, дабы оставалась большая площадь солнечная; избегать излишней порубки имеющихся деревьев (см. проекты № 22 и 31).

Во избежание излишних расходов в будущем, необходимо прежде постройки, основательно продумать план, для чего всегда полезнее обращаться к специальному архитектору, т. к. деньги заплаченные за хороший проект всегда сторицею вернутся.

Архитектор должен точно знать все требования строющегося и вполне проникнуться его желаниями и стремлениями и обязанности архитектора вовсе не заканчиваются с представлением архитектурного проекта, а наоборот постройки от начала до конца должны вестись под непосредственным его надзором и руководством, т. к. всегда является масса вопросов, которые не могут быть разрешены иначе, как при совместном на месте обсуждении их владельцем с архитектором; который должен постоянно напоминать клиенту, что всякие изменения и дополнения вызывают и излишние расходы, вначале кажущиеся незначительными. Архитектурный проект не должен быть лишь красивой картинкой, но вполне отвечать также и требованиям жизни.

Архитектору необходимо указать число и назначение комнат в каждом этаже, их взаимное соотношение, назначение подвала, чердака и т. д.

Хотя одноэтажный дом всегда обходится дороже двухэтажного, однако нельзя не указать удобство первого с практической точки зрения. Наконец необходимо иметь в виду общие удобства дома, дабы не обесценивать его в случае продажи или перехода к другому владельцу и, т. к. одним из главных лиц, пользующихся домом - является хозяйка, то и необходимо участие этой последней в обсуждении плана дома.

В хорошем доме на среднюю семью необходимо следующее количество комнат¹):

____________

Приемная - небольшая.

Столовая - большая и малая.

Рабочий кабинет.

Комнаты для игр.

Музыкальная комната.

Комната для танцев (зал).

Зимний сад.

Детская для игры.

Детская для работы.

Спальни в зависимости от числа и возраста детей.

Спальня для родителей.

Ателье (с потолочным светом).

Комната для прислуги.

Комната для обеда и дневного пребывания прислуги.

К спальным комнатам примыкают - туалетные ванные, гардероб, w. c.

Желательно особые умывальные для прислуги.

Бельевая комната и рядом небольшая комната для починки белья.

Лестничная клетка (Diele) должна иметь жилой уютный вид и снабжена прихожей и туалетной.

Между передней и кухней, для избежания чада, должен быть коридорчик.

Кухня из отделений: собственно кухня, судомойня, помещение для мяса, кладовые и буфетная. Серебро же должно храниться в шкафу в столовой.

Хорошо иметь особое помещение для чистки платья и сапог.

В подвале помещение для центрального отопления, угля, керосина; винный погреб с прохладной комнатой для питья и отдыха.

С южной его стороны дворницкая с отдельным выходом.

Затем надо темное помещение с водопроводом, гараж для автомобиля и велосипедов. Необходимо иметь особый черный ход и сени, помимо кухни и вообще стараться, чтобы изолировать чисто хозяйственное помещение от комнат (см. стр. 2, 4, 11 и 78).

«Куда приходит солнце, туда не заглядывает доктор»; поэтому желательно располагать дом по диагонали к меридиану, чтобы все комнаты были светлые; особенно же детские.

Спальни предпочтительно на Восток, т. к. в них к вечеру делается прохладнее.

Следить, чтобы ветром не заносило кухонного чада в дом. При простых отхожих местах устроить вентиляцию в особый канал при кухонном дымоходе.

Устройство центрального отопления необходимо поручать специалисту инженеру заранее, дабы во время постройки оставлять необходимые места для батарей и проч.

Прачечную практично помещать на чердаке.

Высоту комнат англичане обычно делают в 4½ арш.

Избегать слишком больших комнат, как не уютных.

Следует предусмотреть проводку горячей воды на верх; вообще практично делать в комнатах краны холодной и горячей воды; особенно в спальнях.

Большое удобство также представляет внутренний телефон, лифт для подачи кушаний, если кухня внизу. Необходимо устройство w. c. в каждом этаже.

Полезно также пользоваться стенами для устройства в них ниш и шкафов.

Относительно внутренней отделке комнат, то она должна отличаться изящной простотой: потолок лучше всего гладкий штукатуренный белый с цветным бордюром. Стены окрашены масляной краской в мягкие спокойные тона в соответствии с мебелью и наружностью хозяйки.

Террасы, хотя желательны, но удорожают постройку и их могут с успехом заменять комнаты мезонина с большими окнами¹).

____________

¹) Совершенно неправильное мнение. Примечание В. С.

Что же касается внешнего вида дома, то он должен находиться в соответствии с окружающими зданиями и стиль дома не должен выражаться украшениями, а должен выразиться в форме самой постройки.

Необходимо пользоваться местным строительным материалом.

Садовая ограда желательно сплошная, дабы пыль, шум и чужой глаз не проникали в сад (см. пр. № 30).

Садовая мебель лучше всего простых строгих форм белая лакированная, хорошо выделяющаяся на фоне зелени.

Вышеприведенные краткие указания да послужат к поднятию того мещанского строительства, которое свило довольно прочное гнездо в Германии²).

____________

²) Последнее слово вполне можно заменить словом „России“. Примечание В. С.

1. Speicher - кладовая.

2. Schlafzimmer - спальня.

3. Badstube - ванная.

4. Wohnzimmer - жилая комната.

5. Wintergarten - зимний сад.

6. Anrichte - буфетная.

7. Speisezimmer - столовая.

8. Diele - центральная комната с лестницей на верх, обычно в два света.

9. Vorplatz - площадка-коридор.

10. Empfangszimmer - приемная.

11. Halle - см. № 8.

12. Wohndiele-см. № 8, приспособленное под жилье.

13. Offene Veranda - открытая веранда.

14. Geschlossene Veranda - закрытая веранда.

15. Gesellschaftszimmer - гостинная.

16. Wohnraum - жилая комната.

17. Flügel - флигель (особнячек).

18. Toilette - туалетная (уборная).

19. Waschküche - судомойня.

20. Küche - кухня.

21. Gastzimmer - комната для приезжающих.

22. Kinderzimmer - детская.

23. Eiszimmer - ледник.

24. Gutestube - маленькая гостинная.

25. Zimmer - комната.

26. Salon - зало.

27. Schrank - шкаф.

28. Fräulein - гувернантка.

29. Herrenzimmer - комната для молодых людей.

30. Damenzimmer - будуар.

31. Arbeitszimmer - рабочий кабинет.


II.* Каменный двухэтажный особняк, может быть приспособлен и под две самостоятельные квартиры. Очень удобное расположение комнат





VI.* Каменный двухэтажный особняк - интересен своим внутренним расположением комнат; все жилые комнаты и даже кухня во II этаже. Для большинства русских семейств план требует переработки


VII.* Тип английского коттеджа на небольшую семью. Фасад изящен своей простотой










































XLVIII.* Деревянный штукатуренный полуособняк на две квартиры с самостоятельными входами. Под крышей мезонин

XLIX. Небольшой особняк с мезонином. Бревенчатый штукатуренный или каменный




LII. Особняк смешанного типа: низ каменный; верх фахверный или штукатуренный с деревянными тягами


LIII.* Того же типа дом