Трансгуманизм как проблема философской и религиозной антропологии Аксёнов Игорь Викторович. Введение

Трансгуманизм (от лат. trans - сквозь, через, за; лат. humanitas - человечность, humanus - человечный, homo - человек) - рациональное, основанное на осмыслении достижений и перспектив науки, мировоззрение, которое признает возможность и желательность фундаментальных изменений в положении человека с помощью передовых технологий с целью ликвидировать страдания, старение и смерть, а также значительно усилить физические, умственные и психологические возможности человека.

История

Идеи в форме желаний или мнений, которые сегодня могут быть интерпретированы как трансгуманистические, присутствовали в человеческой культуре на протяжении всей истории.

Впервые слово «transhumane» использовал Данте Алигьери в своей «Божественной комедии» , что принесло ему широкую известность, но в современном смысле это слово встречается впервые только у биолога-эволюциониста Джулиана Хаксли в его работе «Религия без Апокалипсиса» . В духе своей эпохи, ознаменованной, в частности, проникновением методов естественных наук в биологию, становлением генетики как самостоятельного научного направления и началом освобождения повседневной жизни людей от влияния религии, Хаксли представлял трансгуманизм как новую идеологию, «веру» для Человечества, входящего в новую волну научно-технической революции. Близкие к Хаксли взгляды в это же время развивал генетик Дж. Б. С. Халдайн и русские космисты. Крах надежд на появление реальных способов радикального изменения биологической природы человека быстро привел к угасанию широкого интереса к идеям в этой области.

Первым на практике к перспективе усиления возможностей разума человека с помощью специальных устройств, разработанных на научной основе, подошел русский изобретатель С. Н. Корсаков . В конце XIX века о дальнейшей эволюции человечества через преодоление ограничений человеческого тела, как о желанной перспективе, говорили, в частности, такие философы как Фрэнсис Виллард, Николай Фёдоров и Фридрих Ницше.

В 1966 году ирано-американский футуролог ФМ-2030 (Ферейдун М. Эсфендиари) назвал трансгуманистами людей, имевших особое мировоззрение и стиль жизни, направленный на самосовершенствование. Это те люди, которые используют современные достижения науки и техники для перехода к «постчеловеку» - существу, обладающему принципиально новыми способностями.

Одно из первых определений трансгуманизма ввел философ Макс Мор.

В 1998 году философы Ник Бостром и Девид Пирс основали Всемирную ассоциацию трансгуманистов.

Основные цели и задачи трансгуманизма

Главной целью трансгуманизма является бесконечное совершенствование человека, основанное на новейших открытиях научно-технического прогресса. Для достижения этой цели трансгуманизм предлагает:

Трансгуманисты поддерживают разработку новых технологий; особенно перспективными они считают нанотехнологию, биотехнологию, информационные технологии, разработки в области искусственного интеллекта, загрузки сознания в память компьютера и крионику.

Многие трансгуманисты (в частности известный футуролог и изобретатель Рэймонд Курцвейл) считают, что непрерывно ускоряющийся технический прогресс уже к 2050 годам позволит создать постчеловека, способности которого будут принципиально отличаться от способностей современных людей. Особенно в этом помогут генная инженерия, молекулярная нанотехнология, создание нейропротезов и прямых интерфейсов «компьютер-мозг».

Также многие трансгуманисты считают, что поскольку скорость развития техники увеличивается экспоненциально, то наступит время, когда важные открытия будут совершаться практически сразу, в одно и то же время (явление технологической сингулярности).

Технологии

Технологии улучшения человека - технологии, которые могут быть использованы не просто как компенсирующие или восполняющие недостатки функций инвалидов и больных людей, но также могут повысить способности и возможности человека на новый, недосягаемый ранее уровень.

Существующие технологии

Ожидаемые технологии

Критика трансгуманизма

Само понятие и перспективы улучшения человека вызвали множество критики, споров и дискуссий. Так, Френсис Фукуяма назвал трансгуманизм «самой опасной в мире идеей». Критика трансгуманизма и его предложений имеет две основных формы (часто дополняющие друг друга):

• «практическую» - возражения против достижимости целей трансгуманизма;
• «этическую» - возражения против целей и идей трансгуманизма, нравственных принципов и мировоззрения тех, кто поддерживает трансгуманизм либо является трансгуманистом как таковым.

Критики часто видят в целях трансгуманистов угрозу общечеловеческим ценностям, государственным социальным программам и распространению гражданских прав и свобод. Одним из крайних аргументов является сопоставление целей (а иногда и декларируемых методов) трансгуманизма с евгеническими исследованиями.

Также проблема трансгуманизма может рассматриваться как проблема выбора направления пути совершенствования человека. В отличие от религиозного решения этого вопроса через самосовершенствование с использованием инструмента свободной воли, то есть улучшая память, навыки и способности последовательно и постепенно на своём пути, трансгуманизм предполагает в том числе и экзогенное вмешательство, имплантационный апгрейд также и на физическом уровне.

Часто критика программы трансгуманизма в некоторой степени содержится в художественных произведениях и фантастических фильмах, которые, однако, часто больше рисуют воображаемые миры, нежели анализируют проблему.

По мнению критиков, идеи трансгуманизма входят в противоречие с их желаемыми целями: например, бессмертие породит множество проблем, рассматриваемых в антиутопиях, таких как перенаселение планеты, низкий социальный уровень, ограничение свобод. Однако, согласно мнениям сторонников трансгуманизма, все эти проблемы могут быть урегулированы адекватным социальным управлением, в частности, строгим ограничением рождаемости, а также экспансией человечества в космос.

Однако, несмотря на это, «Российское Трансгуманистическое Движение» считает, что большинство трансгуманистов выступает за:

1. защиту личных свобод человека, укрепление традиций демократии
2. поддержку социальных программ по улучшению системы образования и развития информационных технологий
3. поддержку разработок по созданию более совершенных технологий и производств, и за счёт этого - решение проблемы бедности, разрешение экологического кризиса и улучшение качества жизни людей.

Гуманизм, трансгуманизм и постгуманизм

Предметом дискуссий остаётся вопрос, является ли трансгуманизм ветвью «постгуманизма», а также то, как стоит определить , принимая во внимание трансгуманизм. Последний часто характеризуется как разновидность или активная форма постгуманизма, причём как его консервативными, христианскими и прогрессивными критиками, так и про-трансгуманистически настроенными учёными, которые, например, называют его «философским постгуманизмом». Общей чертой трансгуманизма и постгуманизма является предсказание некоего нового разумного вида, в который эволюционирует человек. Этот новый вид пополнит или даже заменит человечество. Трансгуманисты подчёркивают эволюционную перспективу, поддерживают направленную эволюцию, ведущую в «постчеловеческое будущее».

Также на трансгуманизм повлияла идея создания Искусственного Интеллекта, предложенная, в частности, Гансом Моравцем. Идеи Моравца и трансгуманизм характеризовались как «апокалипсическая» форма постгуманизма, противопоставленная «культурному постгуманизму» в гуманитарных науках и искусстве. В то время как такой «культурный постгуманизм» направляет усилия на переосмысление отношений человека и всё более усложняющихся машин, трансгуманизм не только не желает отказываться от устаревших концепций «автономного свободного субъекта», но и распространяет их в постгуманистическую область. Самоопределение трансгуманизма как закономерного продолжения идей Эпохи Просвещения согласуется с этой точкой зрения.

Некоторые светские гуманисты представляют трансгуманизм результатом движения свободомыслия и указывают, что трансгуманисты отличаются от основного течения гуманизма концентрацией на технологических подходах к решению проблем человека, в том числе проблемы его смертности. Однако другие прогрессивисты указывают, что постгуманизм, будь то его философские или активистские формы, стремится уйти от вопросов социальной справедливости, реформирования социальных институтов и других центральных проблем Просвещения, к нарциссическому стремлению к бесконечному улучшению человеческого тела в поисках лучших форм существования. С этой точки зрения, трансгуманизм отходит от целей гуманизма и Просвещения.

Течения в трансгуманизме

Либертарианский трансгуманизм

Либертарианский трансгуманизм - политическая идеология, объединяющая либертарианство и трансгуманизм.

Исследователи, называющие себя либертарианскими трансгуманистами (Ronald Bailey из Reason magazine и Glenn Reynolds из Instapundit) выступают в защиту права на расширение человеческих возможностей. По их мнению, свободный рынок - лучший гарант этого права, так как дает большую личную свободу и процветание, по сравнению с другими экономическими системами.

Либертарианские трансгуманисты полагают, что принцип самособственности (self-ownership) - фундаментальная идея, объединяющая либертарианство и трансгуманизм. Другие принципы, такие как разумный эгоизм и рациональное отношение к новым технологиям, позволят, по их мнению, достигнуть существенного расширения свобод человека. Благодаря этому станет возможным построить государство, характеризующееся полным физическим, интеллектуальным и социальным благосостоянием, а не просто отсутствием болезней и нищеты.

Как непримиримые защитники гражданских прав, либертарианские трансгуманисты считают, что любая попытка ограничить право на расширение возможностей собственного тела является нарушением гражданских прав и свобод. Одновременно с этим, либертарианские трансгуманисты выступают против вмешательства государства в эту область, так как, по их мнению, любое вмешательство государства такого рода ограничивает возможность их выбора.

Коммунистический трансгуманизм (технокоммунизм)

Коммунистический трансгуманизм объединяет гуманизм, сциентизм и рационализм. Эта разновидность трансгуманизма считает, что человечество либо достигнет коммунизма, либо погибнет.

В романе Александра Владимировича Лазаревича Сеть Нанотех описывается цель и путь к её достижению развития человечества в этом направлении. Основной идеей является то, что при помощи наномашин можно создавать любые вещи и предметы из содержащегося в атмосфере диоксида углерода абсолютно бесплатно, что соответствует принципам коммунизма. Далее человек перемещает своё сознание в искусственные каналы связи, достигая бессмертия.

Техногайянизм

Техногайянизм (от «techno-» - технология и «gaian» - Гея) - одно из течений защитников природы и трансгуманизма. Представители техногайянизма выступают за активное развитие новых технологий, которые в будущем помогут восстановить окружающую среду. Техногайянисты также утверждают, что создание чистых и безопасных технологий - важная цель всех защитников окружающей среды.

Техногайянисты считают, что технологии со временем становятся чище и эффективнее. Более того, такие отрасли как нанотехнология и биотехнология могут дать средства полного восстановления окружающей среды. Например, молекулярная нанотехнология позволит преобразовать скопившийся на свалках мусор в полезные материалы и продукты, биотехнология позволит создать специальные микробы, питающиеся отходами производств.

По мнению техногайянистов, человечество в настоящее время в тупике, и единственный путь для развития человеческой цивилизации - принять принципы техногайянизма и ограничить эксплуатацию природных ресурсов. Только наука и техника позволят человечеству выйти из этого тупика в стабильно прогрессивное развитие и избежать катастрофических последствий глобальных рисков.

Человек и трансгуманизм.

Человек трансгуманистического периода: новые концепции человека в эпоху биотехнологий.

С появлением биоэтики как стандартизированной и нормализированной междисциплинарной системы знаний, устанавливающей принципы взаимоотношений человека и науки, человек не только получил защиту от нарушения своих фундаментальных прав во взаимоотношениях с учеными, но и сам превратился в объект гуманитарного исследования. Возникла необходимость связать существующие представления о человеке в гуманитарных дисциплинах, желания и стремления современного человека и достижения науки, открывающей перед человеком новые, не всегда соответствующие этическим стандартам возможности.

В то время как биоэтические концепции человека с трудом стандартизируются, насколько это возможно, принимая во внимание многообразие философских и культурных платформ, на которых они строятся, технологии создают все более биоориентированные решения, происходит конвергенция, объединение технологий, открывается перспектива интеграции информационного и биологического миров. Наиболее смелые прогнозы вообще создают образ времени в относительно недалеком будущем, когда технологии изменят саму форму мышления человека и его телесность.

Таким образом, возникают условия для несоответствия между концепциями человека, с одной стороны, и возможностями науки - с другой. Многие научные технологии - генетические, информационные, когнитивные - оказываются вне поля этики просто в силу отставания теоретических моделей биоэтики, в которых разворачиваются взаимоотношения человека, науки и практических возможностей биотехнологий. Даже принимая во внимание, что перспектива новых технологий еще не означает наличие конкретных результатов, речь сегодня идет о человеке как концепции, спроецированной в виртуальное будущее. Конечно, существует достаточно много самых разных сценариев, описывающих человека будущего, однако наиболее провокативным и вместе с тем технологически и этически нагруженным представляется сценарий трансгуманистический.

Примечательно, что возникновение трансгуманизма связано с сочетанием двух факторов: конкретных научных исследований и личностной мотивации исследователя не только ставить радикальные цели, но и генерировать философскую концепцию человека. Фактически некоторые новые представления о человеке в трансгуманизме нередко напоминают создание наукообразного мифа, помещенного в современный контекст, ограниченный множеством традиционных и хорошо проработанных этических норм и стандартов. Между тем трансгуманистический дискурс, опирающийся на виртуальный сценарий технологизации человека, оказывается востребованным как экспериментальное пространство, которое в свою очередь проблематизирует, казалось бы, отточенные биоэтические стандарты.

Сочетание смелого, даже фантастического замысла и научной методологии в трансгуманизме проявилось с самого начала. Формально впервые слово «трансгуманизм» использовал биолог Джулиан Хаксли для описания будущего человека в статье «Трансгуманизм». Однако и раньше, в начале XX века, высказывалась идея преобразования природы человека. Среди первопроходцев трансгуманизма - российский исследователь И.И. Мечников, основатель геронтологии. Он был одним из первых ученых, предпринявших попытку создать концепцию не просто лечения, а совершенствования биологических свойств человека, полагая, что миссия науки заключается в радикальном улучшении жизни и преодолении недостатков природы с помощью научных знаний. Опираясь на них, человек получает возможность менять самого себя. Причем сам ученый допускал довольно смелые методы. Например, он полагал, что бактерии - одна из главных причин смерти человека, следовательно, удаление толстого кишечника должно уничтожить очаг инфекции (и предпринимал практические шаги для подтверждения этой гипотезы).

Идеология бескомпромиссного преобразования человека при помощи науки стала отличительной чертой трансгуманизма в середине XX века. Один из представителей трансгуманизма 1960-1990-х годов - Ферейдун М. Эсфандиари - видел в трансгуманизме модель будущего человечества, интенцию современного человека на преодоление естественных ограничений, налагаемых природой. Он полагал цель своей творческой работы как трансгуманиста в популяризации идеи биологического бессмертия. Наиболее универсальной основой трансгуманистической идеологии является стремление освободить человека от смерти как глобального биологического ограничения. Эта идея лежит в основе пересмотра фундаментального самопонимания человека как существа смертного.

Между тем трансгуманизм не следует отождествлять с постгуманизмом, предполагающим полный отказ от человека вплоть до разрыва разума и телесности. Напротив, трансгуманистическая концепция строится вокруг улучшения природных задатков человека и в этом смысле противоречит традиционной задаче медицины лишь в том, что предлагает использовать медицинские технологии шире, нежели просто восстановление здоровья.

Оптимизм в отношении новых сверхвозможностей, не просто изменяющих способности людей, но и освобождающих человека от перспективы недолгой жизни, надежда на преодоление естественных ограничений и болезней, которые мы получаем в силу своей природы, и переход к более совершенной жизни, - все это перспективы науки, поддерживаемые трансгуманистами. Более реальная и достижимая цель трансгуманизма - улучшение человека: избавление его от старости, наделение сверхсилой, сверхвыносливостью и сверхинтеллектом. Представление о будущем в позитивном ключе нередко становится основным содержанием дискуссий о трансгуманизме на уровне этических моделей.

Поскольку трансгуманизм, будучи интеллектуальным течением, безусловно, маргинальное явление, с точки зрения современной этики, и аргументация, направленная против трансгуманизма, хорошо известна, хотелось бы рассмотреть аргументы от воображаемого «адвоката дьявола» и проанализировать возможные доводы в пользу трансгуманизма.

Довольно часто против трансгуманизма используется аргумент slippery slope, или «скользкий холм». Этот термин (по смыслу соответствует фразеологизму «катиться по наклонной плоскости») обозначает условия, при которых те или иные обоснованные уступки и отступления от общего этического принципа могут оказаться началом или поводом для более значительных уступок, способных привести к нежелательным последствиям, метафорически обозначаемым «как подножие холма». Классический пример «скользкого холма», ведущего к негативным последствиям, - предимплантационная диагностика, аборт, эвтаназия - практики, дискредитирующие ценность человеческой жизни.

Между тем возможно использование аргумента «наклонной плоскости» не только в негативном, но также и в позитивном смысле, не в качестве опровержения, а как обоснование трансгуманистических биомедицинских исследований. В литературе различают три типа аргументов «наклонной плоскости». Первый тип - «принцип зубила»: он предполагает, что некое действие, острие зубила, становится прецедентом, из которого следуют другие прецеденты. С точки зрения трансгуманизма, то же действие-прецедент может оказаться позитивным и желательным. Например, если разрешить модификацию наследуемых генетических клеток, это позволит избавиться от передающихся по наследству заболеваний, что может стать прецедентом для других типов модификаций, улучшающих, например, умственные возможности человека.

Второй тип аргумента основан на невозможности провести точную демаркационную линию, отделяющую восстановление здоровья от совершенствования тела. Так, если рассматривать лечение методом генетической модификации клеток как совершенствование, то и совершенствование можно рассматривать как лечение.

Третий тип аргумента основан на эффекте домино, который может быть, с точки зрения трансгуманиста, не только негативным, но и позитивным. Скажем, непредсказуемая череда последствий удачного вживления чипа памяти может вызвать положительное влияние на психику человека или улучшить работу мозга.

Более детальные примеры аргументаций в пользу одного из видов трансгуманизма - генетической модификации человека, проанализированы

В книге Э. Миа «Генетически модифицированные атлеты». В этой работе представлен критический анализ современного этического, медицинского и философского подходов к проблеме генетической модификации в спорте.

Поскольку спорт и личностная мотивация к самосовершенствованию тесно связаны и спортсмены в той или иной мере пользуются новейшими медицинскими технологиями, автор полагает, что в контексте спорта развитие биомедицины, и прежде всего генетики, не только расширяет возможности человека и увеличивает его спортивные результаты, но и особенно остро ставит вопрос о человечности, которая рассматривается как условие самоидентичности каждого отдельного человека.

С точки зрения Э. Миа, спортсмен, стремясь к самосовершенствованию, реализует свою личность, поэтому автор книги задается вопросом: каковы индивидуальные потребности, определяющие моральность поступка, и в чем ценность бытия человека? Наличие у человека автономии, идентичности и личности рассматривается в данной работе как условие, позволяющее самостоятельно, автономно от общества формировать жесткие моральные критерии и мотивировать свою деятельность как основной элемент человечности. Если генетическая модификация клеток, направленная на совершенствование тела, согласуется с моральной аутентичностью спортсмена, то для нее не существует этических препятствий.

Автор, конечно, делает поправку на то, что на практике профессиональные спортсмены в своих действиях руководствуются фактическим спортивным результатом. Единственным регулятивом для них, полагает он, являются объективные условия, которые могли бы запретить или, напротив, оправдать использование генетической модификации. Эти условия определяются как горизонты смысла. Очевидно, что здесь Э. Миа использует аргумент «скользкого холма» первого типа, как успешный переход к генетической модификации, позитивный результат которой может рассматриваться как «дно холма» - самореализация спортсмена. С точки зрения трансгуманиста, подобная практика, основанная на успешных прецедентах, вполне допустима.

Наиболее важные спортивные горизонты смысла могут быть достигнуты через расширение границы, разделяющей лечение и совершенствование, хотя спортивная администрация занимает консервативную позицию, настаивая на том, что недопустимо применять лекарства в не медицинских целях. В современной ситуации, полагает Э. Миа, сугубо принципиальный подход к этой проблеме недостаточен, поскольку определения понятий «здоровье» и «болезнь» неоднозначны. Автор книги полагает, что критика понимания термина «болезнь» может быть плодотворной. Это понятие вытекает из биологического детерминизма, согласно которому болезнь - это нарушение биологических показателей организма, а лечение - устранение неверных показателей. Напротив, более точной является социальная интерпретация понятия «здоровье», согласной которой отклонения от нормы приобретают статус болезни вследствие оценки, данной обществом. Нередко расстройства оказываются инспирированы не столько биологическими причинами, сколько отношениями между людьми, представляя собой социальную конструкцию.

Например, одно и то же расстройство с медицинской и социальной точки зрения может оцениваться противоположно: как здоровье с медицинской точки зрения и как болезнь - с социальной. Классический случай социального конструктивизма - психологические проблемы, которые испытывают низкорослые люди: если с точки зрения медицины низкий рост расценивается как норма, то в социальных отношениях низкорослые люди часто испытывают неуверенность и дискомфорт.

Разграничение болезни и здоровья, основанное на биологических симптомах, часто не учитывает социальную природу многих болезней, полагает Э. Миа. Поскольку нормы спортивной этики основываются на нормах этики медицинской, эта же проблема возникает и в случае с генетической модификацией, ведь применение биотехнологий открывает большие возможности не только для совершенствования, но и для лечения, и различить две эти формы использования биотехнологии очень сложно, поэтому автор книги считает, что допустимы любые формы генетической модификации в спорте - в том случае, если они безвредны и способствуют раскрытию потенциала человека.

Двояким аргументом, поддерживающим и вместе с тем формально ограничивающим концепцию трансгуманизма, мог бы стать принцип предосторожности. Этот принцип широко используется как аналитический инструмент, встречающийся сегодня практически во всех этических кодексах и руководствах, дающих рекомендации по проведению исследований и применению их результатов, в том числе этот принцип является неотъемлемой частью концепции «Устойчивого развития». Впервые принцип предосторожности был применен в 1960 году в Швеции, однако позже получил широкое распространение, в том числе и за пределами Европы. На международном уровне он был сформулирован во «Всемирной хартии природы» (1982).

Быстрое распространение этого принципа связано с развитием технологий, влияние которых на человека и окружающую среду плохо прогнозируемо либо вообще не поддается прогнозу. Это прежде всего биотехнологии, такие как генетическая модификация и новейшие конвергентные технологии, нанотехнологии. Различают два типа принципа предосторожности: умеренный, не позволяющий использовать отсутствие научных данных о наличии вреда в качестве аргумента для отказа от защиты окружающей среды и обнаружения возможности негативного влияния технологии на человека и природу, и жесткий вариант принципа предосторожности, согласно которому любое сомнение относительно безопасности технологии может стать основанием для наложения ограничений на исследовательскую деятельность.

Несмотря на формально широкое использование принципа предосторожности, его практическое применение проявляется, скорее, не в том, что он действительно позволяет ограничивать и регулировать риски, возникающие в процессе развития новых технологий, а в том, что он документирует две проблемы: современные технологии, во-первых, непредсказуемы, и во-вторых, их развитие выходит за рамки, в которых работает традиционный анализ рисков и пользы. Как следствие - принцип предосторожности приводит к ситуациям, где выбор между развитием и сдерживанием развития в равной степени является риском (парадокс принципа предосторожности) либо формальностью.

Что касается аргументации против трансгуманизма, то она опирается на поддержание status quo применения биотехнологий в отношении человека, который рассматривается как конечная цель только с биологической точки зрения или с точки зрения биологического детерминизма, в то время как трансгуманистические проекты трактуются как недостаточно необходимые, чтобы их развивать, а многие предложения трансгуманистов, направленные на внедрение в человеческое тело новых свойств, - как излишество. Например, этические рекомендации по развитию биотехнологий имплантатов, многие из которых можно рассматривать как технологии совершенствования человека, строятся на традиционном разграничении лечения и совершенствования, с запретом последнего.

Другой аргумент, направленный против трансгуманизма, - отсутствие конечной цели совершенствования. Поскольку личностное совершенствование подразумевает самовыражение в той или иной форме телесности, оно, по существу, бесконечно, в то время как ресурсы здравоохранения ограничены. Создание любого вида конкретной биотехнологии, будь то протез с использованием нанотехнологии и/или имплант, улучшающий слух, не только требует больших затрат, но и решает поставленные фактические задачи, в то время как трансгуманистическая интерпретация этих технологий возникает скорее как побочный эффект развития биомедицины, поскольку, как правило, биомедицинские технологии создаются для решения медицинских задач и в этом смысле противоречат трансгуманизму как идее самосовершенствования.

Кроме того, само внедрение радикальных форм биологического совершенствования, если оно будет официально разрешено, неизбежно породит большое количество социальных проблем, так как совершенствование при помощи биотехнологий даст преимущество одним социальным группам над другими. Сценарии «игры в Бога», евгеника, нарушение прав будущих поколений на самоопределение, дискриминация при приеме на работу - лишь наиболее анализируемые негативные последствия, актуализирующиеся в той или иной степени в случае широкого распространения технологий совершенствования человека. Коммерциализация этой сферы породит труднорегулируемый рынок биотехнологий и лишь усложнит весь комплекс социальных проблем, связанных с воплощением идей трансгуманизма.

С другой стороны, новые концепции человека являются интересным и плодотворным направлением этики новых технологий, где в мысленном эксперименте происходит раскрытие нереализованного потенциала биотехнологий, что особенно важно в контексте отсутствия единого понимания, как именно должна строиться глобальная концепция человека. Философская критика совершенствования человека (например, предложенная Ю. Хабермасом), сама оказывается предметом жесткой критики. Расширение автономии человека - общеевропейская тенденция, и, по существу, у нее нет какого-либо значительного идеологического ограничения.

Так или иначе, уже сегодня совершенствование тела в «мягком» варианте, схожее с чаяниями трансгуманистов, реализуется в некоторых наиболее экстремальных сферах деятельности, например среди спортсменов (в виде допинга). Концептуально трансгуманизм останавливает только status quo целеполагания медицины как терапии, что в целом при более высоком уровне развития технологий уже не будет иметь решающего значения, поскольку блага от совершенствования человека значительно превысят риски, сопряженные с биотехнологиями.

Сегодня мы наблюдаем зарождение нового типа проектов, таких как «Россия 2045», совмещающих в себе не только существенные черты идеологии трансгуманизма, но и попытку актуализации и разработки методов ее реализации. Интересно отметить, что при этом технологии как бы получают стимул в контексте трансгуманистической концепции человека, и напротив, трансгуманистические концепции используют «фактуру» технологий для осмысления человека. Так или иначе, сегодня трансгуманизм все более и более похож на сферу, где формулируются сверхзадачи для развития науки в ближайшие десятилетия, в решении которых роль науки и этики, в частности - биоэтики, трудно переоценить.

НАЧАЛО

Относительную стагнацию и затишье в области развития научно-технической мысли и глубины познания окружающей действительности постепенно сменяет ветер перемен - предвестник приближающейся бури и революции фундаментального характера, затрагивающей все области знания вне зависимости от сферы деятельности. Всё былое будет подвергнуто сомнению и бывшее когда-то незыблемым, пошатнётся и поразит нас своей хрупкостью. XXI век будет новым этапом в технократической истории человечества. Открывая новые горизонты знаний, мы столкнёмся со множеством препятствий и сопутствующим комплексом проблем, не разрешив которые человек не сможет продолжить свой путь к ускользающей в громаде мироздания истине.

Уже сейчас мне представляется завершившимся переход на качественно новую ступень научного прогресса. Знаменуя собой становление нового человека, он олицетворяет торжество разума, взявшего под свой контроль естественные процессы эволюции. С большой вероятностью можно заявить о том, что 21 столетие завершит фазовый переход человечества к трансгуманизму. Несмотря на положительную самосуть процесса эволюции, его искусственная направленность - которая не лишает его естественности, потому как является вполне логичным следствием усложнения жизни,- может проявить свою дисфункцию и привести в движение те деструктивные элементы нашей природы, которые создадут неразрешимые противоречия и взаимные столкновения между человеком, его транс-формой и той цивилизацией, которую он сейчас создает. Все дальнейшие рассуждения пояснят мои опасения.

ОСНОВЫ ПРОБЛЕМАТИКИ

Проблема, о которой я говорю имеет этический характер, обусловленный нашим психическим и психологическим строением. Общеизвестно, что состояние человека на различных уровнях организации его организма зависит от баланса составляющих его элементов. Физическое здоровье и эмоциональное состояние, к примеру, зависит от соотношения различных веществ. Их дисбаланс приводит к нарушению работы всей органической системы, к чувству дискомфорта и болезни, парализующей её отдельные участки, тем самым локализуя проблему. Гармоничность развития психики и формирование психологии поведения зависит от баланса и характера входящей информации вне зависимости от её вида и форм проявления. Это может быть дружелюбное родительское наставление или жестокая сцена насилия, внешнее физическое воздействие или простое чтение литературы.

Таким образом, соотношение совокупности позитивных и негативных эндогенных факторов определяет поведенческую модель человека. При этом сила воздействия обратно пропорциональна взрослению индивида. При благоприятных внешних условиях такие качества личности как эгоизм, агрессивность, отзывчивость, альтруизм, деспотизм и т.д. находятся в равных пропорциях и не приводят к возникновению признаков деструктивного девиантного поведения, социальной дезадаптации. Обратная ситуация приводит к доминированию одной или нескольких составляющих характера человека и в данном случае не важно каких именно, потому как в любом случае данный дисбаланс негативным образом скажется на поведении индивида и отношении к нему окружающих.

Такая динамичность процесса развития, лабильность и адаптивность организмов, подверженных общим закономерностям, способствует эволюции. Обратной стороной динамики является потенциально возможная инволюция, проявляющаяся в деградации и вырождении вида. К сожалению, в современных реалиях, более совершенные с точки зрения эволюции особи не всегда доминируют в экосистеме, уступая менее развитым собратьям, обладающим большей популяцией. Здесь, как мы видим, вмешательство человека в естественные процессы приводит к отрицательным результатам, поскольку сейчас естественный отбор действует в режиме ограниченной функциональности и узконаправленной объектности.

Преступаем к следующему этапу рассуждений.

ЭВОЛЮЦИЯ

Человек сейчас есть продукт химической эволюции, живая органическая система, базовыми структурными элементами которой являются углерод и вода. Химическая эволюция, детерминанта абиогенеза (возникновения жизни), по отношению к человечеству подходит к своему логическому завершению и в рамках Земной среды обитания теряет свой смысл. Согласно моим представлениям на смену химической эволюции приходит информационная, в относительной степени искусственная. В таких условиях весь дальнейший прогресс определяется воздействием человека на природу посредством аппарата второй сигнальной системы, суть деятельности которого заключается в интерпретации окружающей действительности в различные языковые формулы, символы и знаки, имеющие номинативные функции.

Переходный период можно определить следующим образом. Информационная фаза развития начинается с момента возникновения второй сигнальной системы (речи), когда степень и скорость прогресса зависит от количества индивидов, вовлеченных в процесс изучения природных закономерностей, генерации мыслеформ и идейных конструкций различного характера. Химическая фаза находит своё завершение в тот момент, когда человечество становится способным создать своё подобие, т.е. новую цивилизацию, что мы сейчас и наблюдаем.

Отличительные особенности информационной фазы: рост значимости когнитивных способностей и иная тенденция для физических навыков грубой силы; создание языка, способствующего взаимной социальной интеграции и кооперации локального масштаба; разделение труда; увеличение
объема и концентрации информации; глобализация.

ПРЕОБРАЗОВАНИЕ

В прямой количественной и качественной зависимости от информационного фактора развития находятся антропологические признаки человека, его морфология. В ближайшей перспективе новые технологии в области 4-д печати, робототехнической инженерии, программирования, синтетической и цифровой биологии позволят ученым инициировать дифференцированные взаимные преобразования клеток различного типа (что означает контроль над генетической деятельностью конверсионного клеточного процесса и дальнейшее развитие регенеративной медицины), управлять корреляцией всех типов тканей организма, конструировать живые самореплицирующиеся объекты с помощью ДНК, повысить эффективность и расширить сектор применения протезирования, вплотную подойти к созданию искусственного интеллекта - всё это далеко не полный список будущих достижений, но достаточный для продолжения логики дальнейших рассуждений.

Становится очевидным, что суть текущего момента развития науки заключается в процессе взаимопроникновения ранее несовместимых научных дисциплин и сфер знания.

Ввиду многочисленности физических ограничений и совокупности несовершенств человеческого организма прогресс науки подвергнет его антропологию значительным метаморфозам. Кратковременный примат органики постепенно, но бесповоротно и окончательно уступит своё место синтетическим структурам, особенностью которых будет являться повышенная износостойкость, долговечность, устойчивость к воздействию внешней среды, т.е. в разы увеличенный срок эксплуатации тела нашим разумом (мозгом).

Первоначально эксплицитный (явный) характер примут тенденции по замене частей тела и внутренних органов искусственными имплантантами и протезами, следствием чего станет масштабная киборгизация населения. Затем - в направлении переноса памяти человека на носители данных с подготовленной для управления конечностями (или деятельности другого рода) нейронной инфраструктурой. При этом стоит отметить потерю эмоциональной составляющей личности человека, его поведенческих паттернов и шаблонных реакций на внешние раздражители. Выражаясь более простым языком - можно будет констатировать потерю души.

Здесь считаю важным выделить одну особенность человеческой деятельности, направленной на преобразование окружающей среды.

АНТРОПОМОРФИЗМ

Искусство несмотря на всё своё богатство и разнообразие неминуемым образом стремится к антропоморфизму. Человек наделяет своими качествами буквально всё, чего касается его разум. В качестве примера можно привести религиозные мифологемы со множеством «возвышенных» божественных сущностей, обладающих всеми низменными качествами человеческой натуры, порой приобретающих ужасающие гротескные формы. В таких случаях вызывают горестную улыбку и сожаление неуклюжие логические выпады религиозных «ученых», направленные на объяснение природы Бога. Одни пытаются наделить его свойствами праотца, создавшего нас по своему образу и подобию и открытому к познанию нашим разумом. Другие лишают его каких либо подробных описательных характеристик, возводят в абсолют его способности и объявляют его недосягаемым для человеческого понимания, таким образом, обнажая непоследовательность и алогизм своих умозаключений (т. е. они противоречат сами себе, когда говорят о Боге и тут же заявляют о его трансцендентности).

Вынужден и с теми, и с другими не согласиться, поскольку в моём, сугубо материалистическом понимании, Бог - это совокупность законов мироздания, которым подчиняется и в соответствие с которыми развивается всё живое и неживое во Вселенной. Бог не может быть персонифицирован, он не может быть существом с бесконечным горизонтом могущества, но при этом его сущность познаваема, что, в свою очередь, доказывает постоянное развитие научного знания.

Принимая во внимание антропоморфизм, продолжим наши рассуждения.

НОВЫЙ ЧЕЛОВЕК

Следующие шаги в направлении технического развития, согласно моим предположениям, будут направлены на создание психо-рецепторов, наделяющих машины способностью не только распознавать, но и испытывать весь спектр человеческих эмоций. Несмотря на возможность механических систем синхронизироваться с памятью человека и воспроизводить черты его темперамента и характера, она по прежнему остаётся статичной с точки зрения постоянной изменчивости, способности к адаптации и изменению своего поведения.

И вот, покорив новую высоту научного знания, человек перейдёт эволюционный Рубикон, тем самым знаменуя закат нашей цивилизации и рождение новой.

Придав компьютерной системе свойство динамичности, человек «оживит» машину. Ведь динамичность системы - это её лабильность, восприимчивость к проявлениям внешней среды. Живая машина, таким образом, сможет развиваться и эволюционировать, корректировать своё поведение подобно человеку. Кроме того, машина приобретет еще одно свойство - свободу. Но, будучи внутренне свободной, она будет по прежнему скована внешними рамками эксплуатации и дискриминации протообщества, поскольку среда, в которой рождается «новый человек» - рынок. Рождение, обусловленное экономической конъюнктурой и стремлением к увеличению прибыли при сокращении издержек низвергнет «нового человека» до низшего ранга в социальной иерархии - он родится рабом, более того, он уже рождается рабом, но пока не способен к бунту.

Первые импульсы стремления к обретению социальной свободы размоют границу самоидентификации между цивилизациями. Последующий же в процессе борьбы за свободу антагонизм и противоречия приведут к отречению «нового человека» от своих «праотцов», тем самым начав историю новой цивилизации, не имеющей с нашей ничего общего.

Крайне высока вероятность того, что противостояние примет форму кровавой и затяжной войны, т. к. невозможно сформировать идеальные условия для динамичного развития индивидов (да, теперь уже индивидов) со строго определенной вариацией моделей поведения. Атмосфера перманентного морального и физического насилия, сдерживания теперь уже естественного стремления к свободе - полученного в результате антропоморфизации, - даст волю безудержному гневу. Гневу справедливому, праведному, потому что, созданный по нашему образу и подобию, наделённый теми же свойствами «новый человек» не будет ощущать себя машиной. Без сомнений он будет прав и его бунт будет оправдан.

Пройдет еще немного времени и осознав своё эволюционное превосходство, «новый человек» продолжит самостоятельное, независимое от проточеловека развитие. Учитывая показатели аппаратных составляющих синтетических организмов и интеграл единичных волевых усилий этот процесс примет характер экспоненциального роста. Те же, кому не посчастливилось подвергнуться аппаратному «обновлению» или родиться уже качественно «новым», погрузятся во мрак инволюции.

Интеллектуальный разрыв, позволит «новому человеку» относится к своей протоформе так, как мы сегодня относимся к самым примитивным животным и насекомым. Не факт, что мы сможем адекватно реагировать на это воздействие, вполне возможно, что оно станет недоступным для нашего восприятия. Может быть этого контакта не будет и вовсе, поскольку подобные стремления для разума высшей ступени будут крайне примитивными. Внутренний зов свободы и экспансии, доставшийся по наследству от «праотцов» станет тем императивом, определяющим дальнейшую эволюцию, освоение и покорение Вселенной.

Можно только догадываться к чему это приведёт впоследствии. Возможно, что однажды эволюция вида достигнет таких высот, что количество особей в популяции потеряет своё значение и дальнейший путь в бесконечность продолжит лишь один её представитель, обладающий качествами всей энергосистемы. В какой форме он будет существовать сказать еще сложнее. Лично мне представляется энергия, сущность или чистый разум, обитающий в ноосфере/эфире/поле (кому как удобней для восприятия).

УЖЕ БЫЛО ИЛИ БУДЕТ?

Для того, чтобы попытаться понять, к чему идёт человечество, трансформируя суть своего существования, нужно обозначить направление вектора этого развития и его масштабы. Так, если вектор развития направлен по оси времени (оси совершенной работы) в прошлое, а масштабы процесса локализованы лишь границами нашей Вселенной (т. е. совсем не ограничены), то итогом такой трансформации станет возвращение к протоматерии. В данном случае отсутствие каких либо ограничений в пространстве приводит к отсутствию восприимчивости всей системы по отношению к направлению вектора развития, т.к. величина работы, совершенной в ретроспективе стремится к бесконечности.

При введении пространственных и временных ограничений, т. е. изучении общих закономерностей Вселенной на локальном уровне - например, в коридоре эволюции солнечной системы и нашей цивилизации - возникают отчетливые тенденции метаматериализации бытия.

Но не стоит в своих рассуждениях заходить так далеко. Кроме озвученной, глобальной проблемы отдалённой перспективы существуют и другие - локальные флуктуации ближайшего будущего.

COMING SOON

Уже сейчас темпы безработицы набирают высокие обороты. Новейшие технологии в области программирования и робототехники лишают работы миллионы людей по всей Земле. Совсем нетрудно проследить дальнейшую динамику развития событий. Массовая безработица станет причиной множественных социальных катаклизмов. Бунт человека, борющегося за своё существование легализует насилие по всем направлениям иерархии социальных взаимоотношений. Властный аппарат, в таком случае, получит полную свободу и обоснование применения насилия, утилизации «ненужной» биомассы.

С точки зрения экономической выгоды этот катаклизм крайне эффективен, т. к. ручной труд автоматизируется, сокращая тем самым производственные издержки; а в следствие сокращения населения снижается потребление ресурсов, необходимых для продолжения стабильного производства и жизнеобеспечения «золотого миллиарда» (т. е. всех оставшихся).

ВАШ ЧЕРЕД

Подходит ли Вам эта современная экономическая мораль, скрывающая от человека все нравственные ориентиры, мораль экономической выгоды, где всё оценивается сквозь призму рентабельности? Готовы ли Вы доверить людям, ограниченным рамками экономического мировосприятия, строить наше общее будущее, возможные очертания которого мы постарались представить?

Теперь Ваша очередь думать.

Продолжение следует... =)

Введение. Основные идеи трансгуманизма

Трансгуманизм, не являясь классической политической идеологией как таковой, однако может быть обозначен как квазиполитическая идеология (по крайней мере, потенциальная), так как осуществление идей трансгуманистов в социуме невозможно без политических договоренностей (и решений на них основанных), без широкой социальной конвенции, и даже без политического консенсуса по основным вопросам.

Таким образом, трансгуманизм приобретает политическое измерение.

Некоторые трансгуманисты выступают за создание политической организации и за участие в политике, с целью продвижения своих идей, изменения политической повестки глобального человечества.

Трансгуманизм является идеологией призывающей к многостороннему улучшению человеческой природы (human nature) технологическим путем. В первую очередь имеются в виду медицинские биотехнологии, позволяющие осознанно трансформировать параметры человеческой природы, целенаправленно изменять их. Это является базовой идеей трансгуманизма, его отправной точкой.

Трансгуманисты отмечают тот факт, что человек уже исследовал механизмы эволюционного процесса, изучил эволюционный путь своего вида, таким образом, что теоретически способен взять свою дальнейшую эволюцию под свой сознательный контроль, направлять свою генно-культурную коэволюцию в желательное для себя русло.

Еще один важный постулат трансгуманизма заключается в том, что информационно-культурные проекции человека, а точнее его полный мемокомплекс (т. е. мемотип, по аналогии с генотипом) – потенциально вечны. Необходимо лишь научиться адекватно загружать эту культурную информацию в компьютеры и их сети, и человек, а в религиозной терминологии – его душа (т. е. его полный мемокомплекс), становится бессмертным. Его можно копировать, он может трансформироваться и размножаться сам, жить по своему усмотрению в симулированных мирах, где законы физики могут быть произвольно изменены по мере надобности и по желанию, полностью контролировать себя и свою судьбу – т. е. пользоваться всеми возможностями, которые уже предоставляются современными кибернетическими и телекоммуникационными технологиями, и которые будут возможны в обозримой перспективе. Таким образом, сознание человека может продолжать жить своей жизнью, неограниченно долго, в независимости от судьбы его исходной биологической основы,

его оболочки – тела.

По мнению трансгуманистов, противники технологического совершенствования человека – предвзятые люди, находящиеся в плену предрассудков, часто религиозного характера.

Но для открытого сознания таких помех в обсуждении основных идей трансгуманизма не существует.

Наибольшее препятствие для осуществления планов трансгуманистов – это массовость современных человеческих обществ, что делает такие фундаментальные договоренности о самом развитии человечества довольно сложными, хотя современная политика массового участия выработала некоторые механизмы способные решить эти вопросы. Самое главное, это такое достижение человеческой цивилизации как демократия – социальная технология, наиболее подходящая для оптимального управления в массовых эгалитарных обществах, которые преобладают в современном человечестве. Также для этих целей могут использоваться информационные и телекоммуникационные технологии, которые позволяют быстро и организованно взаимодействовать в огромных общинах, обществах. Например, глобальная информационная сеть Интернет, позволяющая общаться на любых планетарных расстояниях неограниченному количеству людей в режиме реального времени.

Но основная проблема идеологии трансгуманизма заключается в том, что человек является социальным видом и вообще – культурным существом.

Трансформировать с помощью новых технологических возможностей одного индивида, одну особь, теоретически несложно. Куда сложнее проблема направляемой самим эволюирующим видом эволюции, т. е. организованная и согласованная трансформация целых социальных групп, учитывая, что решения должны приниматься в парадигме либеральной демократии, самой этой группой.

Поэтому вопрос представляется актуальным для социальной и политической философии и для практической политологии, которая могла бы классифицировать и оценить с научной точки зрения как саму идеологию, группы ее исповедующие, то социальное движение и его значение, которое эти группы представляют, – так и предложить варианты ответов на те реальные социокультурные и политические вызовы глобальному человечеству, которые трансгуманизм только лишь обозначает.

А вызовы эти уже перешли из сферы футурологии и отдаленных гипотез в практику современного человечества.

Вопрос поставлен о самой сути человеческой природы, ее дальнейшей судьбе. Человечеству сегодня стало ясно, что оно является лишь ступенькой, хотя и очень важной, в огромном здании эволюции, которое продолжает строиться, и человеку (Homo sapiens), по видимому впервые в эволюции живой материи, выпала привилегия далее самому определять архитектуру будущего здания. Человек осознал, что у его вида было как дочеловеческое прошлое, так и существуют варианты возможного постчеловеческого будущего. И тот вариант, который будет реализован возможно зависит от политических решений ближайшего будущего и в целом от нынешнего хода культурной эволюции человека. Учитывая потенциальное значение этих вопросов для вида Homo sapiens, представляющего собой вариант разумной материи, идеология трансгуманизма представляет интерес для изучения социальными науками, и в первую очередь политологией.

Хотя трансгуманизм сам не является наукой (тем не менее, на этот счет существуют разные мнения среди трансгуманистов), он опирается только на научные знания и реальные технологические достижения человечества, и, при всем поверхностном сходстве со многими т. н. «эзотерическими» религиозными течениями, спекулирующими научными терминами (например термином «эволюция»), трансгуманизм не имеет никакого отношения как к популярным ныне «неоязычеческим» культам («антропософия», «теософия» и пр. религиозные доктрины), так и к традиционным религиям откровения, также постулирующим бессмертие и спасение. Трансгуманизм возник только как ответ на те действительные проблемы и вызовы человечеству, которые, так или иначе, получат свое разрешение. Наша возможность – лишь выбрать социально приемлемый и оптимальный путь. Поставили эти вызовы сам ход событий, само течение жизни – нынешний этап эволюции вида. Трансгуманисты предлагают свой вариант решения, являясь апологетами высоких технологий. И от хода политической дискуссии по этим проблемам и возможным политическим решениям на этот счет будет во многом зависеть, насколько адекватный и оптимальный ответ на этот вызов найдет человечество.

Глава I . История и развития идеологии трансгуманизма

Из истории трансгуманизма

Термин «трансгуманизм» был впервые введён в 1957 г. крупным английским биологом Джулианом Хаксли. В качестве своих идейных предшественников современные западные трансгуманисты рассматривают, в основном, мыслителей 20-х – 50-х годов XX века – биолога (биохимика) Дж. (важным стимулом образования трансгуманизма стало его эссе «Дедал: наука и будущее» (1923) , в котором он описывает то, как научные и технологические открытия могут изменить общество и улучшить положение человека; это эссе запустило цепную реакцию дискуссий о будущем), физика Дж. Д. Бернала (он рассуждает о колонизации космоса и бионических имплантантах, а также усовершенствовании интеллекта с помощью передовых социологических и психологических методов), антрополога и палеонтолога П. Тейяр де Шардена и др. Также нужно отметить Олафа Степлдона, и эссе «Икар: будущее науки» (1924) Бертрана Рассела, который разделял более пессимистичный взгляд на вещи, доказывая, что без доброй воли в этом мире могущество технологий, в основном, увеличит способность людей причинять вред друг другу. Эти идеи, которые были разработаны Олдосом Хаксли в своих романах, а затем многими научными фантастами, оказали большое влияние на идеи трансгуманизма и т. н. «изучение будущего» (futures studies).
Вторая мировая война изменила направление развития множества течений,
которые сегодня привели к трансгуманизму. Раннее движение евгеники было
сильно дискредитировано фашизмом (нацизмом), и идея создания нового, лучшего мира стала табу на определенное время. (Даже некоторые сегодняшние трансгуманисты продолжают очень подозрительно относиться к коллективным изменениям, теперь цель, согласно одному из подобных течений, состоит в реконструкции самого себя и, возможно, своих потомков. Хотя далеко не все трансгуманисты считают такой «узкий» подход правильным и продуктивным.) Вместо этого, оптимистично настроенные футуристы обратили свое внимание к технологическому прогрессу, в частности, космическим путешествиям, электронике и компьютерам. Наука начала поспевать за предположениями, и даже обгонять их.
Трансгуманистические идеи в этот период обсуждались и разрабатывались, в
основном, в научно-фантастических произведениях. Такие авторы как Артур
Кларк, Айзек Азимов, Хайнлайн, Станислав Лем, а позднее Брюс Стерлинг, Грег Эван, Вернор Виндж и многие другие исследовали различные аспекты
трансгуманизма и внесли свой вклад в его распространение.
В своей современной форме трансгуманизм был, в основном, сформулирован в лекциях и публикациях FM-2030, он же (Fereidoun M. Esfandiary). Он был одним из наиболее влиятельных ранних трансгуманистов. Эсфандиари (F. M. Esfandiary), который позднее изменил имя на FM-2030 (Future Man 2030) – один из первых профессоров в области «изучения будущего» (future studies), FM преподавал в Новой школе общественных наук (New School for Social Research)
в Нью Йорке в 1960-х и сформировал вокруг себя школу оптимистичных
футуристов, известную как UpWingers. В 1989 в своей книге «Трансчеловек ли вы?», он дал первое описание концепции трансчеловека как эволюционного мостика к постчеловечеству. Большой вклад в развитие трансгуманизма внесли Р. Эттинджер (он положил начало движению крионики публикацией своей книги «Перспектива бессмертия», 1964 год, – где он доказывал, что, поскольку медицинская технология постоянно развивается, и поскольку химическая активность прекращается при достаточно низких температурах, должно быть возможным
заморозить пациента сегодня и сохранить его до того момента, когда
технология достаточно разовьется, чтобы исправить повреждения заморозкой и заболевания, которые у него могли бы быть), М. Мински, Э. Дрекслер. На их идеи опираются основные научные направления, с которыми трансгуманисты связывают свои надежды – иммортализм, искусственный интеллект, нанотехнологии.

В частности, в 1972, Эттинджер опубликовал «От человека к сверхчеловеку» (см. примечания), где он рассмотрел некоторые возможные улучшения человеческого организма, продолжив традицию, начатую Холдейном и Берналом. Роберт Эттинджер, как признает большинство трансгуманистов, также как и, сыграл важную роль в придании трансгуманизму его современной формы.
В популяризацию трансгуманизма внесли вклад Дэмиен Бродерик (Damien Broderick), Макс Мор (Max More), Наташа Вита-Мор (Natasha Vita-More), Ник Бостром (Nick Bostrom) и многие другие.

В 1988, вышел первый выпуск журнала Extropy Magazine под редакцией Макса Мора (Max More) и T. O. Morrow (псевдоним от «tomorrow»), а в 1992 они основали Институт Экстропии (Extropy Institute). Журнал и институт послужили катализаторами объединения множества отдельных ранних групп. Макс Мор дал первое определение понятия «трансгуманизм» в его современном смысле. Если выбирать конкретную дату и место появления современного трансгуманизма, то
это произошло в Америке в конце восьмидесятых. Благодаря работам Natasha Vita-More примерно в то же время сформировалось направление трансгуманистического искусства.
«Машины созидания» (Engines of
Creation) (1986) стала первой большой работой, посвященной молекулярной
технологии, ее потенциальным применениям, возможным злоупотреблениям и стратегическим вопросам, которые ставит ее разработка. Эта важная книга
оказала огромное и продолжительное влияние на идеи трансгуманизма. Также важными были книги исследователя в области робототехники Ганса Моравека (Hans Moravec) «Дети разума» (Mind Children) (1988) и более поздняя «Робот» (Robot) (1999). И сегодня Дрекслер и Моравек остаются в авангарде трансгуманистической мысли. Два других важных современных трансгуманиста – это Андерс Сандберг (Anders Sandberg) и американский экономист Робин Хансон (Robin Hanson).
Многие трансгуманисты не согласны с политическими взглядами Института
Экстропии. Поэтому в 1998 году Ником Бостромом (Nick Bostrom) и Дэвидом Пирсом (David Pearce) была основана Всемирная Трансгуманистическая Ассоциация, чтобы дополнить Институт и выступать в качестве зонтичной организации для всех групп и направлений, связанных с трансгуманизмом.
Уделяя особое внимание поддержке трансгуманизма как «строгой академической и научной дисциплины», Всемирная Трансгуманистическая Ассоциация выпускает «Журнал трансгуманизма» (Journal of Transhumanism), первый рецензируемый научный журнал, посвященный исследованиям в области трансгуманизма.
Таким образом, все имена, которые принято связывать с идеями трансгуманизма, принадлежат представителям Запада, почти все – англоязычным . Тем не менее, взгляд в прошлое российской мысли позволяет утверждать, что многие из идей, относимых сегодня к трансгуманистическим, впервые возникли или получили своё развитие в России.
Несомненным предшественником современного трансгуманизма является философия русского космизма (, , -Кобылин, и др.). В свою очередь, в качестве предшественников русского космизма можно рассматривать (достаточно вспомнить его трактат «О человеке, его смертности и бессмертии») и (роман «4338 год»). Как продолжение русского космизма следует рассматривать возникшее в 20-е годы ХХ века литературное движение биокосмистов-имморталистов (А. Святогор,); близкие мысли высказывал и В. Маяковский («А я совершенно убеждён, что смерти не будет. Будут воскрешать мёртвых»).

Здесь можно увидеть даже преемственность идей с христианским вероучением , обещающим людям воскрешение (самосбывающееся пророчество?).
В 30-е – 40-е годы движение биокосмистов-имморталистов было разгромлено, многие из последователей русского космизма были физически уничтожены. Однако идеи, восходящие к их взглядам обрели новую жизнь – в частности, во Франции в виде учения о ноосфере, сформулированного Э. Леруа и П. Тейяр де Шарденом под влиянием лекций, прочитанных В. Вернадским в 20-е годы в Сорбонне.
Несмотря на то, что среди современных трансгуманистов на Западе далеко не все знают о русском космизме и его влиянии на трансгуманизм, осознание роли русского космизма у многих присутствует. Так, один из идейных отцов трансгуманизма, автор книг «Перспективы бессмертия» и «От человека к сверхчеловеку» Р. Эттинджер в предисловии к изданию первой из этих книг на русском языке прямо упоминает философию общего дела Н. Фёдорова, а на интернет-сайте европейской крионической организации «Cryonics Europe» размещаются автоматически выбираемые компьютером цитаты Фёдорова.
Для того, кто знаком как с русским космизмом, так и с современным трансгуманизмом, преемственность между ними несомненна. Уже у Фёдорова мы находим положения о необходимости направленной дальнейшей эволюции человека, борьбе со старением и смертью, обживании новых сред обитания, освоении космоса, проектах планетарных масштабов – всём том, что составляет сущность взглядов трансгуманистов. Фёдоров предлагал восстанавливать человеческие существа, собирая их из мельчайших частиц материи. Это можно рассматривать как первое предложение того, что сейчас называют нанотехнологией, и что составляет основную надежду современных трансгуманистов, – в XIX веке, когда само существование атомов ещё было гипотезой, которую принимали далеко не все учёные – это было смелым программным тезисом. У Федорова же впервые возникает мысль и об опасности самоуничтожения человечества в войнах с использованием новых разрушительных видов вооружений, в результате изменения климата Земли, и т. д. В качестве единственного пути выживания человечества он и выдвинул свою идею Общего дела.
Не только Николай Фёдоров, но и другие русские космисты внесли значительный вклад в фонд идей современного трансгуманизма. Огромное влияние оказал К. Э Циолковский который, развивая идеи Федорова, обосновал возможность освоения человеком космоса и даже предложил ряд технических решений, обеспечивших первые шаги в этом направлении (жидкостный реактивный двигатель, многоступенчатые ракеты, обитаемые космические станции, вакуумные скафандры и многое другое). Космические мегапроекты современных трансгуманистов – прямые наследники «эфирных поселений» Циолковского.
, как упоминалось выше, сформулировал концепцию Ноосферы (сам термин предложен французским математиком и философом Э. Леруа). Она была развита П. Тейяр де Шарденом, идеи которого, в свою очередь, легли в основу теории современного трансгуманиста, физика-теоретика Ф. Типлера.
, русский биофизик начала ХХ века, впервые доказал экспериментально, что млекопитающие могут переносить охлаждение до температуры ниже 0°С. Он также обосновал возможность длительного сохранения человека в состоянии глубокого замораживания с целью его размораживания в будущем, когда это позволит наука и технология. Таким образом, он за полвека до Эттинджера высказал идею того, что Эттинджер позже назвал крионикой, и что сейчас занимает столь значительное место в современном трансгуманизме. Идеи Бахметьева были довольно популярны в России начала ХХ века, вокруг него сложился кружок последователей, готовых рискнуть, чтобы отправиться в будущее. Однако в 1913 г. Бахметьев скоропостижно скончался; последовавшие Мировая война, две революции, Гражданская война и дальнейшие социальные потрясения привели к тому, что как его научные результаты, так и идеи были надолго забыты. Они еще некоторое время сохранялись в среде биокосмистов-имморталистов (до их разгрома), послужили источником так и невыполненного замысла заморозить тело Ленина для его оживления в будущем и легли в основу известной пьесы Маяковского «Клоп». Однако, на Западе Бахметьев практически неизвестен ни как криобиолог, ни как имморталист, а эти идеи сформулированы заново.
Можно отметить, что среди современных западных трансгуманистов весьма заметное место занимают выходцы из России и бывшего СССР. Одним из виднейших идеологов современного трансгуманизма был скончавшийся в 2000 году футуролог и специалист по искусственному интеллекту А. Численко. Сейчас на Западе живут биофизики Ю. Пичугин и М. Соловьёв – известные специалисты в области крионики, сторонники иммортализма и трансгуманизма в целом, В. Турчин – автор знаменитой книги «Феномен науки: Кибернетический подход к эволюции» и сооснователь проекта Principia Cybernetica, Михаил Анисимов – специалист по искусственному интеллекту и известный трансгуманист, А. Болонкин – российский учёный, ныне живущий в США и работающий в НАСА. Даже упомянутый выше «отец крионики» Р. Эттинджер по материнской линии происходит из России.
В современной России присутствуют как бы несколько взаимодействующих слоёв носителей идей этого круга. Во-первых, это участники так называемого Фёдоровского движения – ёнова, и др. Среди них особенное внимание уделяется религиозным и этическим аспектам взглядов. К сожалению, последователями Фёдорова называют себя и несколько групп, ориентирующихся на парапсихологию, «эзотерику», восточные мистические практики и т. п. – круг идей, не имеющих никакого реального отношения к культурному наследию Фёдорова, Циолковского и Вернадского.
На учение Фёдорова в значительной мере опирается крупный современный философ, развивающий научный иммортализм – важнейшую составную часть современного трансгуманизма. Последователем Фёдорова считает себя и упомянутый выше криобиолог Ю. Пичугин.
Второй слой – те современные российские имморталисты и трансгуманисты, которые пришли к своим идеям независимо от наследия русского космизма. Как правило, это представители естественных наук. Среди них можно упомянуть который, развивая взгляды российских учёных, и, особенно, теорию функциональных систем сформулировал свою сеттлеретику – «новую междисциплинарную науку» о переселении (перенесении) личности (мемокомлексов) на новые физические носители (похожие предложения высказывает упомянутый выше А. Болонкин). К этой группе относятся врач, автор имморталистической «Программы-50» и криобиолог, автор близкой программы «Жизнь навсегда».
Крупнейшей группой российских трансгуманистов является Российское трансгуманистическое движение (Д. А, Рязанов, и др.) Она существует в виде интернет-сообщества, сложившегося вокруг сайтов ***** и *****.
Деятельность участников Российского трансгуманистического движения в основном ориентирована в имморталистическом направлении. Они сотрудничают с несколькими российскими исследователями и группами, ставящими своей целью увеличение продолжительности человеческой жизни, как традиционными медицинскими методами, так и с использованием инновационных подходов (генная инженерия, терапевтическое клонирование, наномедицина, крионика и др.), поддерживают связи с имморталистами и трансгуманистами за рубежом – в первую очередь, с выходцами из России и бывшего СССР. Российское трансгуманистическое движение выдвинуло Манифест российского трансгуманизма, первое положение которого гласит: Важнейшей своей задачей трансгуманисты видят предотвращение гибели нашей цивилизации.
Как и на Западе, идеи трансгуманизма и иммортализма в России наиболее популярны среди представителей точных и естественных наук, врачей, специалистов по компьютерам и программированию. Интересно отметить, что в подобных же кругах были наиболее популярны и идеи русского космизма.

Глава II . Современный трансгуманизм.

Что представляет собой идеология современного трансгуманизма

Трансгуманизм представляет собой совершенно новый подход к размышлениям о будущем, основанный на предположении, что человеческий вид не является концом эволюции разумной материи, но скорее, ее началом. Трансгуманизм определяет это так:

1) Изучение результатов, перспектив и потенциальных опасностей использования науки, технологий, творчества и других способов преодоления фундаментальных пределов человеческих возможностей.

2) Рациональное и культурное движение, утверждающее возможность и
желательность фундаментальных изменений в положении человека с помощью достижений разума, особенно с использованием технологий, чтобы ликвидировать старение и значительно усилить умственные, физические и психологические возможности человека.

Трансгуманизм можно описать как продолжение гуманизма, от которого он
частично и происходит. Гуманисты верят, что суть людей в том, что лишь отдельные личности имеют значение (индивидуализация). Люди (и социумы) могут не быть идеальными, но они могут улучшить положение вещей и содействовать рациональному мышлению, свободе, терпимости и демократии. Несмотря на очевидный индивидуализм современные трангуманисты уделяют огромное внимание социальной проблематике, признают социальный контекст и самой идеологии трансгуманизма и практически всех проблем вида Homo sapiens. Трансгуманисты согласны с социальным совершенствованием человека (общества), но они также придают особую важность тому, кем люди потенциально могут стать благодаря биотехнологическому совершенствованию своей природы.
Человечество не только может использовать разумные способы улучшения
положения человека и окружающего мира; Homo sapiens также может использовать их, чтобы улучшить себя, сам человеческий организм, его ментальные способности и т. д. И доступные нам методы не ограничены
теми, которые обычно предлагает гуманизм, такие как образование и просвещение, хотя они и критически важны для дальнейшего культурного развития вида.
Человечество может использовать технологические способы, которые в итоге
позволят нам выйти за пределы того, что большинство считает человеческим,
радикально усилить различные способности, в т. ч. интеллектуальные, расширить рамки возможного, сохранив при этом преемственность по отношению к лучшему в существующей сейчас человеческой культуре.
Трансгуманисты считают, что благодаря ускоряющемуся научно-техническому прогрессу, мы выходим на совершенно новый этап в развитии человечества. В ближайшем будущем мы вероятно столкнемся с возможностью настоящего искусственного разума. Будут созданы новые инструменты познания, которые объединят в себе искусственный интеллект с новыми видами интерфейсов, т. е. мы сможем посмотреть на реальность не только с помощью того «браузера», который выработан в эволюции нашего вида, и столь привычен нам, что мы не задаемся
практически такими вопросами как «а что может быть за пределами?».
Молекулярная нанотехнология, как считают многие трасгуманисты, обладает достаточным потенциалом, чтобы создать изобилие ресурсов для каждого человека и предоставить нам полный контроль над биохимическими процессами в наших телах, позволив нам избавиться от болезней. Посредством перестройки центров удовольствия в мозге, люди смогут испытывать больший спектр эмоций, бесконечное счастье и неограниченные по интенсивности радостные переживания в любое время. Трансгуманисты видят и темную сторону будущего развития, признавая, что некоторые из таких технологий способны нанести человеческой жизни большой вред; само выживание нашего вида (и, соответственно, будущее его эволюционных преемников) может оказаться под вопросом.
Хотя эти возможности и являются радикальными, их всерьез рассматривает
растущее число ученых и научно грамотных философов и социальных мыслителей.
В последние годы идеи трансгуманизма распространялись по всему миру
большими темпами, чему, в большой степени, способствуют новые телекоммуникационные и информационные технологии , которые значительно облегчили общение людей, обмен идеями – фактически, в этом смысле, нивелировав барьерный фактор пространств и расстояний.

В настоящее время существуют две международные трансгуманистические организации, Институт Экстропии (Extropy Institute) и Всемирная Трансгуманистическая Ассоциация (World Transhumanist Association),
обе публикующие сетевые журналы и организующие конференции по вопросам трансгуманизма. Во многих странах существуют местные трансгуманистические группы, а в США практически в каждом крупном городе действуют дискуссионные группы. Растущий объем материалов о трансгуманизме публикуется в Интернете, а также в книгах и журналах.

Трансгуманизм как философское мировоззрение

Что предшествовало трансгуманизму в философском и общекультурном плане? Желание человека получить божественные качества, по-видимому, столь же старо, как сам человеческий вид. Люди всегда стремились расширить границы собственного существования: географические, экологические или ментальные.
Данные археологии о похоронных обрядах и сохранившиеся фрагменты религиозных записей свидетельствуют, что древние и доисторические люди были глубоко взволнованы смертью своих близких и пытались уменьшить возникавшие в таких ситуациях страх и сожаление, предполагая жизнь после смерти. Однако, несмотря на идею загробной жизни, люди все равно стремились продлить свою жизнь в этом мире. В шумерской истории о Гильгамеше, царь, отправляется на поиски растения, которое может сделать его бессмертным. Стоит отметить два предположения людей: что смерть не была в принципе неизбежной, и что существует средство для достижения бессмертия. То, что люди действительно стремились прожить более долгую и насыщенную жизнь, видно на примере развития различных систем магии и алхимии; не имея практических средств, люди обращались к магическим обрядам и религиозным практикам. Типичный пример – это различные эзотерические школы даосизма в Китае, которые стремились к физическому бессмертию, контролю и гармонии по отношению к силам природы.
Греки по разному относились к выходу людей за их «естественные» границы. С одной стороны, они были очарованы этой идеей. Это видно в мифе о
Прометее, который украл огонь у Зевса и передал его людям, таким образом,
намного улучшив положение людей. В мифе о Дедале, хитроумный мастер Дедал несколько раз успешно бросает вызов богам, используя
не магические средства для расширения человеческих возможностей. С другой стороны, существовало представление, что некоторые цели запретны, и за попытку их достичь последует расплата. В конце, смелое предприятие Дедала заканчивается катастрофой (которая, впрочем, не была наказанием богов, но была вызвана полностью естественными причинами).
Греческие философы впервые попытались разработать мировоззрение, основанное не на вере, а на логических рассуждениях. Сократ и софисты расширили применение критического мышления с метафизики и космологии на изучение этики и вопросов об обществе и человеческой психологии. Изучение этих вопросов привело к зарождению культурного гуманизма, течения, имеющего особое значение на протяжении всей Западной истории для науки, политической теории, этики, юриспруденции и для других областей человеческой культуры.
Возрождение стало пробуждением от средневекового мышления, и изучение
человека и окружающего мира снова стало допустимым. На смену теоцентризму приходит антропоцентризм и секулярный гуманизм. Гуманизм Возрождения поощрял людей полагаться на собственные наблюдения и суждения вместо того, чтобы полагаться во всем на религиозные догмы. Гуманизм Возрождения также предложил идеал культурно гармоничной личности, развитой научно, морально и духовно. Важной вехой в развитии гуманизма стал трактат Джованни Пико делла Мирандолы «Речь о достоинстве человека» (1486), где он прямо заявляет, что человек не является готовой формой, но должен сам превратить себя во что-то. Начинает формироваться современная наука, прежде всего, в работах Коперника, Кеплера, Галилея и др.
Можно сказать, что век Просвещения начался с выхода книги Фрэнсиса Бэкона «Новый Органон» (1620), где он предложил новую научную методологию, основанную на эмпирических исследованиях, а не на априорном рассуждении. Бэкон пропагандировал идею «расширения границ власти человека вплоть до подчинения ему всего возможного», понимая под этим усиление власти над природой для улучшения положения человека. Наследство Возрождения, соединенное с влиянием ученых-эмпириков и постсхоластических и более поздних философов: Исаака Ньютона, Томаса Гоббса, Джона Локка, Иммануила Канта и других, сформировало основу для рационального гуманизма, который придает особое значение науке и критическому мышлению, а не откровению и религиозным авторитетам , как методам познания окружающего мира, судьбы и природы человека, и закладывающим основы для секулярной морали. Рациональный гуманизм – это фактически прямой предшественник трансгуманизма.
В восемнадцатом и девятнадцатом веках мы видим появление идеи, что даже сам человек может быть развит и улучшен с помощью науки и технологии на ней основанной. Бенджамин Франклин и Вольтер размышляли над продлением человеческой жизни с помощью медицины. Атеизм и агностицизм , особенно, после появления теории эволюции Дарвина, становились рационально обоснованными и все более привлекательными альтернативами христианству, хотя и само христианство постулировало многие идеи, которые трансгуманизм только рационализировал и придал им научную основу (а также показал возможные пути их осуществления).
Однако оптимизм и рационализм конца девятнадцатого века часто вырождался в почти религиозную уверенность в неизбежности прогресса социума (Гегель, Маркс и др. историцисты). Столкновение этих взглядов со сложной реальностью имело обратный эффект, и многие обращались к иррационализму и мистицизму, полагая, что если разум оказался недостаточным, то он вообще бесполезен. Это вызвало появление антитехнологических, псевдоэволюционных («эзотерика»), анти - и псевдоинтеллектуальных взглядов, которые до сих пор с нами.

Уже гораздо позднее, давнишнее отрицание возможностей человека и социума вылилось в появление бывшего популярным в гуманитарных кругах (в 80-х и отчасти 90-х гг. XX века) контркультурного явления постмодернизма. Постмодернизм – свидетельство глубокого кризиса человеческой культуры, вызов человеческой цивилизации, на который трансгуманизм дает свой ответ наряду с научным эволюционизмом и наукой в целом.

Глава III . Политические аспекты трансгуманизма.

Под политическими аспектами трансгуманизма мы будем понимать этические и социальные вопросы, требующие политического решения, которые трансгуманизм ставит в повестку современного человечества.

Не будут ли новые технологии доступны лишь для богатых и влиятельных? Что будет с остальными?
Можно привести тот аргумент, что уровень жизни среднего американца сегодня выше, чем у любого короля пятьсот лет назад. Король мог иметь оркестр при дворе, но вы можете позволить себе CD-плейер, с помощью которого вы можете слушать лучших музыкантов, когда вам угодно. Если король заболевал пневмонией, он мог и умереть, а вы просто примете антибиотики . Король мог иметь карету, запряженную шестеркой белых лошадей, но вы можете купить автомобиль, который ездит быстрее и намного комфортабельнее. И у вас есть телевизор, доступ в Интернет, радио и душ, вы можете разговаривать с родственниками, находящимися на другом континенте по телефону, и вы знаете больше о Земле, звездах, и природе в целом, чем король мог когда-либо узнать.
Новые технологии со временем, из-за конкуренции в рыночной экономике, как правило, дешевеют. К примеру, в медицине экспериментальные методы обычно доступны лишь участвующим в клинических испытаниях или очень богатым пациентам. Но постепенно эти методы лечения
становятся рутинными, их стоимость снижается и гораздо больше людей могут позволить их себе. Даже в самых бедных странах, вакцины и пенициллин помогли спасти миллионы людей. В области потребительской электроники, цена высокопроизводительных компьютеров и других электронных устройств падает по мере того как разрабатываются более совершенные модели.

Ясно, что более совершенные технологии могут принести пользу всем. Но в
начале наибольшие преимущества будут у тех, кто обладает необходимыми
средствами, знаниями и, в особенности, желанием учиться использовать новые инструменты. Можно предположить, что некоторые технологии могут усилить социальное неравенство, что потенциально может привести к дестабилизации политической системы. К примеру, если станет доступным какой-то способ увеличения интеллекта, вначале он может быть столь дорогим, что только самые богатые смогут себе его позволить. То же самое может произойти, если мы найдем способ генетически улучшать наших детей. Богатые станут умнее и смогут заработать еще больше денег. Но это явление не будет чем-то совершенно новым: и сейчас богатые могут дать своим детям отличное образование, а те могут использовать такие инструменты, как информационные технологии и личные контакты, которые доступны только привилегированному классу.

Пытаться из-за этого запретить технологические инновации было бы контрпродуктивно. Но определенное политическое регулирование этого процесса необходимо. Если общество сочтет подобное неравенство неприемлемым, будет разумнее усилить перераспределение доходов в этом обществе, например, с помощью налогов и предоставления бесплатных услуг (образования, медицины, компьютеров и доступа в Интернет в библиотеках, генетических улучшений, покрываемых за счет социального обеспечения и т. п.). Дело в том, что экономический и технический прогресс – это игра с «положительной суммой». Он не решает старой политической проблемы, как следует распределять общественный доход , но он способен сделать этот доход намного больше.

Возможные опасности трансчеловеческих технологий

Это означает, что мы должны изучать и обсуждать возможные проблемы до того, как они станут реальностью. Находить социально приемлемые политические ответы на технологические и пр. вызовы. Биотехнология, нанотехнология и искусственный интеллект могут оказаться источником серьезной опасности, если их использовать неосторожно или злонамеренно, например, в военных целях. Трансгуманисты считают очень
важным, чтобы люди серьезно задумались над этими вопросами уже сейчас.

Существует множество этических, социальных, культурных, философских и
научных вопросов, которые необходимо детально изучить, обдумать и обсудить в широкой общественной дискуссии. Необходимы
исследования, а также максимально полное обсуждение в масс-медиях. Мы также должны создать организации и международные структуры, которые помогут нам проводить ответственную политику и принимать продуманные решения – создать систему правовой регуляции этих вопросов. Все это требует времени, и чем скорее мы начнем, тем больше наши шансы избежать самых опасных угроз, которые могут быть на пути прогресса.

Хорошим примером является Foresight Institute (http://www. foresight. org), который вот уже несколько лет способствует исследованиям и повышению информированности общества в области зарождающихся трансгуманистических технологий, в особенности молекулярной нанотехнологии.

Многие задают важный вопрос: А не стоит ли нам сосредоточиться на текущих проблемах, таких как улучшение положения бедных или разрешение международных конфликтов, вместо того, чтобы
пытаться предвидеть «далекое» будущее?
Стоит делать и то, и другое. Одно не исключает другое. Более того, новые технологии могут позволить более оптимально и быстро решить традиционные социальные и политико-культурные проблемы и вопросы. Попытка сосредоточиться только на текущих проблемах и использовать текущие решения не удастся – во-первых, мы будем не готовы к новым проблемам, а во-вторых, наши текущие методы часто недостаточны даже для решения сегодняшних проблем.
Многие из трансчеловеческих технологий уже существуют или активно
разрабатываются, становясь предметом текущих споров. Биотехнология уже
реальность. Информационная технология преобразила многие сектора нашей
экономики. С позиций трансгуманизма, будущее все время происходит.
Большинство трансчеловеческих технологий уже хорошо работают в медицине, например. Важным фактором, влияющим на продолжительность жизни является доступ к качественным медицинским услугам – улучшения в медицине продлевают жизнь, а работа по продлению жизни, вероятно, сделает обычную медицинскую помощь более эффективной. Работа по усилению интеллекта имеет очевидные применения в образовании, в рациональном управлении и повышении эффективности общения.
Улучшения в общении, рациональном мышлении, торговле и образовании – это очень эффективные методы, способствующие мирному решению международных конфликтов. Это ускоряет и социокультурное развитие человечества. Нанотехнологическое производство обещает быть одновременно экономически выгодным и экологически чистым.
Работа, направленная на создание мирового порядка, характеризующегося миром, демократией, международным сотрудничеством и соблюдением прав человека, значительно повысит шансы на то, что потенциально опасные технологии будущего не будут использованы безответственно или же в военных целях. Это также освободит ресурсы, идущие сейчас на вооружения, и возможно позволит использовать их для решения традиционных социальных проблем, таких как ликвидация бедности и доступность всеобщего качественного образования на всей планете.
У трансгуманистов нет простого решения, с помощью которого можно было бы достичь подобного результата, как нет его ни у кого другого, но, безусловно, технология может и должна сыграть значительную роль в этом. К примеру, развитие коммуникаций может помочь людям легче находить общий язык. По мере того, как все больше людей получают доступ в Интернет и могут слушать и смотреть спутниковые радио - и телеканалы,
диктаторам и авторитарным режимам станет все сложнее заставить замолчать несогласных и контролировать доступ населения к информации. И, как знают многие пользователи Интернета, всемирная сеть помогает вам найти друзей, знакомых и деловых партнеров по всему миру. А это ведет к большей плотности социальных сетей, увеличению обмена информацией (идей в т. ч.), что ускоряет развитие социумов и человеческой культуры (human culture).

Продление жизни и проблема перенаселения

Рост населения – это проблема, за решение которой нам придется в конце
концов взяться, даже если продления жизни не произойдет. Некоторые люди
обвиняют технологию в проблеме перенаселения. Посмотрим на это иначе – если бы не технология, то большинства живущих сегодня людей не существовало бы. Это следствие развития, например, медицины. Если бы мы прекратили использовать современные методы в сельском хозяйстве , многие люди во многих странах умирали бы от голода и сопутствующих заболеваний. Если бы не антибиотики и медицинское вмешательство, особенно при рождении ребенка, многие из нас умерли бы еще в детстве.

Поэтому эта проблема неоднозначна и решить ее позитивно без новых технологий – вряд ли возможно.
Конечно, слишком быстрый рост населения приводит к перенаселенности, бедности и истощению природных ресурсов. В этом смысле,
перенаселение – это действительно реальная проблема сегодняшнего дня и ближайшего будущего. Наверно следует поддерживать программы планирования семьи и распространения противозачаточных средств,
особенно среди семей в бедных странах, где население растет быстрее всего.
По мнению трансгуманистов, постоянное лоббирование некоторыми религиозными группами в Соединенных Штатах прекращения этой гуманитарной помощи является серьезной ошибкой, происходящей от невежества.
Количество людей, которое Земля может прокормить и содержать при достаточном уровне жизни и без вреда для окружающей среды, зависит от уровня технологического развития. Новые технологии, от простых усовершенствований в мелиорации и менеджменте, до современных прорывов в генной инженерии, продолжат увеличивать производство продуктов питания (одновременно уменьшая страдания животных).

Один пункт, относительно которого защитники окружающей среды правы, это то, что «статус кво» сохранить невозможно. Дела не могут, просто по физическим соображениям, идти так же, как они идут сейчас, бесконечно или даже просто очень долго. Если мы продолжим использовать ресурсы с нынешней скоростью, то мы столкнемся с их серьезной нехваткой еще до середины этого века, как считают многие эксперты. У радикальных «зеленых» есть ответ: они предлагают, чтобы мы повернули время
назад и вернулись в идиллический доиндустриальный век (миф о золотом веке), когда мы жили в гармонии с природой. Реалисты иронизируют над этими призывами, логически развивая идеи радикальных «зеленых»: Назад в пещеры, назад в питекантропы! Проблема в том, что доиндустриальный век был каким угодно, но не идиллическим – бедность, страдания, болезни, тяжелый физический труд от зари до зари, суеверный страх и культурная ограниченность; и «экологически чистым» он тоже не был – достаточно взглянуть на обезлесение Европы и Средиземноморья, опустынивание большей части Ближнего Востока и Северной Африки, истощение почв некоторыми племенами индейцев, и т. д. Хотим ли мы этого? Вряд ли. К тому же, сложно представить себе, как можно содержать более чем несколько сот миллионов человек при приемлемом уровне жизни с помощью доиндустриальных методов производства, так что от 90% населения мира нужно будет каким-то образом избавиться, о чем «зеленые» и проповедники возвращения в т. н. «золотой век» умышленно или по недопониманию умалчивают.

Трансгуманисты предлагают значительно более реалистичную и гуманную альтернативу: не отступать назад, но настойчиво и упорно продвигаться вперед. Экологические проблемы, которые вызваны технологией – это проблемы неэффективной промежуточной технологии, этапа несовершенных технологий. Менее развитая промышленность в странах бывшего
социалистического блока загрязняет окружающую среду намного сильнее, чем аналогичные Западные предприятия. Высокотехнологичная промышленность безопасней для природы. Когда мы разработаем молекулярную нанотехнологию, мы не только сможем производить практически любые товары абсолютно чисто и эффективно, но мы также сможем исправить вред, нанесенный сегодняшними грубыми методами производства. Таким образом, трансгуманисты предлагают более высокий стандарт чистоты окружающей среды, чем традиционные «зеленые».

Нанотехнология также должна сделать недорогой колонизацию космоса. По космическим масштабам, Земля – это незначительная, совершенно крохотная песчинка в нашей Вселенной, которая продолжает расширяться, и по современным представлениям так будет всегда.
Предлагалось, чтобы мы сохранили космос в его первозданной красоте и
оставили его нетронутым. К такой точке зрения трудно относиться серьезно.
Каждый момент времени, совершенно естественным путем огромное количество ресурсов, в миллионы раз большее, чем человеческий вид истратил за всю историю своего существования, превращается в радиоактивные отходы или впустую пропадает в межгалактическом пространстве в виде излучения. Нужно обладать очень ограниченным воображением, чтобы не суметь придумать более созидательное использование всего этого вещества и энергии. Кроме того, в отличие от Вселенной наша конкретная Солнечная система и планета Земля не вечны, и желательно расширить границы обитания вида, до того, как его колыбель окажется под угрозой.

Этические критерии, по которым трансгуманисты оценивают «улучшение положения человечества»

Трансгуманизм совместим с множеством этических систем, и трансгуманисты придерживаются различных взглядов. Тем не менее, со следующими идеями согласно большинство трансгуманистов:
Трансгуманисты считают, что можно говорить об улучшении положения
человечества, если улучшилось положение отдельных людей. Обычно только сам человек может судить о том, что хорошо для него или для нее. Поэтому
трансгуманисты являются сторонниками личной свободы, в особенности,
морального права для тех, кто этого хочет, использовать технологию для
расширения своих умственных и физических возможностей и увеличения контроля над собственной жизнью.
С этой точки зрения, улучшением в положении человечества будет изменение, которое увеличивает возможности отдельных людей осознанно изменять себя и свою жизнь в соответствии со своими информированными желаниями. Акцент делается на слово «осознанно». Важно, чтобы люди понимали, между какими вариантами они выбирают. Образование, свобода информации, информационные технологии, усиление интеллекта, способны
помочь людям делать более информированный и осознанный выбор.

Заключение.

Трансгуманизм, как мы видим – идеология, притом та идеология, которая затрагивает политическую повестку современного человечества – осуществление идей трансгуманизма возможно лишь через путь политических решений. Но трансгуманизм не предлагает ничего не соответствующего логике социального и культурного развития вида Homo sapiens, – он лишь предлагает возможные (и с точки зрения трансгуманистической идеологии – оптимальные) варианты ответов на те актуальные вызовы с которыми уже сейчас столкнулось развитие человечества и, вероятно, столкнется еще в ближайшей перспективе, если экстраполировать нынешние тенденции в развитии человечества в будущее.

Ввиду того, что предлагаемые ответы на вызовы глобальному человечеству лежат в сфере политических решений, но сама идеология аполитична в традиционном понимании, мы и называем трансгуманизм квазиполитической идеологией. Более того, трансгуманизм ставит и философские вопросы, такие как возможное самоуправление самим видом ходом своей дальнейшей биологической (и культурной) эволюции. Правда то или иное решение в этом случае также перейдет в сферу политики – такие решения, очевидно, могут быть только политическими, основанными на самом широком обсуждении проблемы и принятии социально приемлемого решения, основанного на политическом консенсусе. (В данном смысле мы видим, что политика является фактором эволюции, может влиять на сам ход эволюции.)

Это единственно возможный путь для демократического и либерального социума. А глобальное человечество демонстрирует тенденцию к превращению именно в такое общество. Тут можно отметить, что наиболее справедливые решения, как показывает человеческий опыт, являются одновременно и наиболее оптимальными и разумными. Это не случайность. Подобная корреляция является следствием той эволюции, которую прошел наш вид. Экономическая «рациональность» не совпадает с реальным рациональным поведением людей, выработанным в их эволюции. Экономика – только эпизод в истории человечества, не изменивший глубинных основ поведения человека, формировавшегося миллионами лет эволюции нашего и предковых видов.

Создаст ли трансгуманистическое движение свою политическую организацию – вопрос непринципиальный. Это не ослабит и не отменит те проблемы с которыми человечество столкнулось. Более того, сама по себе идеология трангуманизма не ослабляет технологические вызовы и проблемы, но, только лишь предлагает пути ответа и решений, насчет которых можно дискутировать.

Конечно, трансгуманизм, сам по себе, может восприниматься некоторыми как вызов, особенно это относится к религиозным объединениям . Но это иллюзия, так как трансгуманизм только предлагает варианты ответов на вызовы, ставя этические (в том числе) проблемы, возникающие по мере развития технологий и ускорения технического прогресса, перед современными политиями. А всяческие разнообразные религиозные группы не имеет морального права обвинять само развитие человечества в своих проблемах. То, что религиозные догмы не соответствуют объективной реальности, и могут быть оставлены для истории человеческой мысли – не вина какой-то идеологии, а внутренне присущая проблема самих этих религий. Религии были полезны в своей этической части для развития человеческой культуры и Цивилизации, но их метафизические доктрины просто не соответствуют действительности и не удовлетворяют современных людей, которые хотят знать что-то – проверенные и перепроверенные факты, знать не опровергнутые теории, – а не верить во что-то, что легко может оказаться лишь фантастическими образами – продуктом рефлексии наших невежественных далеких и недалеких предков.

Противников прогресса и дальнейшего развития технологий можно считать предвзятыми людьми, так как нет никаких разумных оснований считать, что путь прогресса – это субоптимальный путь развития, а не способ решения проблем человечества, в т. ч. социальных.

Единственный разумный момент в критике противников технологического совершенствования – это вопрос насколько человечество социально и культурно готово к таким быстрым изменениям? На этот вопрос даже можно ответить, что человечество не достаточно готово. Но технологическое развитие, вероятно, тем не менее, это не остановит. Поэтому трансгуманизм и предлагает политическое решение и регуляцию этих вопросов.

«Этология человека на пороге 21 века» (Москва, «Старый сад», 1999 г. Под ред.)

Реализация таких идей не противоречит ни научному подходу, ни даже просто обыденному здравому смыслу. Вопрос лишь в осуществимости этих идей уже в ближайшей перспективе. Здесь уместно отметить, что сама постановка вопроса, в известном смысле формирует и направляет разворачивающуюся социальную реальность. Об этом эффекте, в частности, идет речь в книге Джорджа Сороса «Кризис мирового капитализма» (см. http://capitalizm. *****/), где он формулирует концепцию «рефлексивности».

Можно говорить, что большинство традиционных религий, не осознавая этого, лишь освящают нынешнюю стадию эволюции, отвергая мысль о том, что это преходящее состояние. Но как оно будет изменяться определяется закономерностями самой эволюции, и ходом событий, на который человек может потенциально влиять; эволюция – это процесс с открытым финалом.

О функциональном определении термина «культура» см. http://anthropos. *****/human_behaviour. html

См., напр., «Русский Newsweek» # 23, 2004 г. (стр. 58)

«Наше постчеловеческое будущее: Последствия биотехнологической революции» Фрэнсис Фукуяма (Москва, «Издательство АСТ», 2004 г.

«Основы религиоведения» Под ред. (Москва, «Высшая школа», 1998 г.)

Важно отметить, что трансгуманисты подчеркивают, что знания человечества и, в частности, технологии, должны использоваться лишь на благо, как индивидуума, так и на благо всего общества. Поэтому они и считают важным постановку этих вопросов, в том числе на политическом уровне, и их всеобщее обсуждение, общественную дискуссию – для выработки общеприемлемых вариантов развития.

J. Huxley, New Bottles for New Wine, London, 1957

J. B.S. Haldane, Daedalus or Science and the Future (paper read to the Heretics, Cambridge, on February 4th, 1923)

J. D. Bernal, The World, the Flesh, and the Devil: An Enquiry into the Future of the Three Enemies of the Rational Soul, 2nd ed. Bloomington: University of Indiana Press (1969) (first published in 1929)

П. Тейяр де Шарден, Феномен человека, М., 1955, 1987, 2002; Pierre Teilhard de Chardin. The Future of Man, N. Y.: Harper, 1964, 1969 /L"Avenir de l"Homme Paris, Seuil, 1959

FM-2030, Optimism one; the emerging radicalism. Norton, 1970; FM-2030, UpWingers: A Futurist Manifesto. John Day Co, 1974; FM-2030, Are You a Transhuman?: Monitoring and Stimulating Your Personal Rate of Growth in a Rapidly Changing World. Warner Books, 1989

Замечание по терминологии: FM также использовал
для описания транслюдей слово «транс». Слово «трансчеловек» было впервые
использовано в научно-фантастическом рассказе Дамьена Бродерика (Damien
Broderick) в 1976, хотя там смысл этого понятия был несколько иным. Слово
«трансгуманизм» было впервые использовано Джулианом Хаксли (Julian Huxley) в
книге «Новые бутылки для нового вина» (1957)

Ettinger, Robert C. W., The Prospect Of Immortality. 1964; издание на русском языке: Роберт Эттингер, Перспективы бессмертия. М., Научный мир, 2003; Ettinger, Robert C. W., Man Into Superman. Avon, 1974

Minsky, Marwin., Society of Mind. Simon & Schuster, 1987; В семидесятых и восьмидесятых возникло множество организаций для продвижения
идей продления жизни, крионики, колонизации космоса или футуризма. Как
правило они были разрознены, хотя многие из них разделяли сходные взгляды и
ценности. Выдающимся защитником позиции трансгуманизма в этот период был
Марвин Мински.

Drexler, Eric K., Engines Of Creation: The Coming Era of Nanotechnology. Doubleday, NY, 1986; Drexler, Eric K., Chris Peterson, Gayle Pergamit; Unbounding The Future - The Nanotechnology Revolution. William Morrow, NY, 1991; Simon and Schuster, 1992

Фёдоров Н. Ф., Философия общего дела. Статьи, мысли и письма Николая Федоровича Федорова, изданные под редакцией и. Т. I. Верный. 1906, Т. II. М., 1913. Также см.: Фёдоров сочинений в 4‑х томах. М.,

Животное космоса. Собр. соч., т. 4. М., 1964

О человеке, его смертности и бессмертии. Серия: Психология/классика, Питер, 2001

О поколении, растратившем своих поэтов. М., 1930

Роберт Эттинджер, Перспективы бессмертия. М., Научный мир, 2003

Сравните с постулатом христианства о воскресении

Tipler F. J., The Physics of Immortality: Modern Cosmology, God and the Resurrection of the Dead. Anchor, 1994

Н. A Фёдоров как предтеча современной концепции практического бессмертия человека. В сборнике «На пороге грядущего. Памяти Николая Фёдоровича Фёдорова», стр. 322-332. М., Пашков дом, 2004

Крионика и перспективы федоровских идей. В сборнике «На пороге грядущего. Памяти Николая Фёдоровича Фёдорова», стр. 332-337. М., Пашков дом, 2004

Сеттлеретика - новая междисциплинарная наука о «переселении» личности. Научно-практический семинар «Новые информационные технологии» НИТ-98 (Моск. гос. ин-т электроники и математики, февраль 1998 г.). // Материалы, с.130-149. М: МГИЭиМ, 1998

WWW. ***** (научный иммортализм) или алые паруса на новый лад. М., Новый век, 2001

Атлантический Дневник (http://www. svoboda. org/programs/AD/): Внуки Эйнштейна :

http://www. svoboda. org/programs/ad/2005/ad.011205.asp

«The blind watchmaker» Richard Dawkins

Карл Поппер «Нищета историцизма»

«Факты, нормы и истина: дальнейшая критика релятивизма»/Карл Поппер «Открытое общество и его враги»

United Nations. World Population Prospects: The 1998 Revision (United Nations, New York)

http://www. popin. org/pop1998/

Философских наук: 09.00.13 / Аксёнов Игорь Викторович;[Место защиты: Нижегородский государственный педагогический университет имени Козьмы Минина].- Нижний, 2016">

480 руб. | 150 грн. | 7,5 долл. ", MOUSEOFF, FGCOLOR, "#FFFFCC",BGCOLOR, "#393939");" onMouseOut="return nd();"> Диссертация - 480 руб., доставка 10 минут , круглосуточно, без выходных и праздников

Аксёнов Игорь Викторович. Трансгуманизм как проблема философской и религиозной антропологии: диссертация... кандидата Философских наук: 09.00.13 / Аксёнов Игорь Викторович;[Место защиты: Нижегородский государственный педагогический университет имени Козьмы Минина].- Нижний, 2016

Введение

Глава 1. Формирование концепции трансгуманизма 19

1.1. Историко-культурный контекст движения трансгуманизма 19

1.2. Трансгуманизм и проблемы современного естествознания 31

1.3. Трансгуманизм и проблемы этики 41

1.4. Трансгуманизм как антропологическая проблема 61

Глава 2. Религиозно-философские проблемы трансгуманизма

2.1. Трансгуманизм и гуманизм 86

2.2. Экзистенциальные аспекты трансгуманизма 94

2.3. Отношение к трансгуманизму в христианстве 105

2.4. Отношение к трансгуманизму в иудаизме 128

2.5. Отношение к трансгуманизму в исламе 137

2.6. Религиозно-философские основания критики трансгуманизма 154

Заключение 162

Список литературы 1

Введение к работе

Актуальность темы исследования . Последние достижения научно-технического прогресса, особенно в таких областях научного знания, как генная инженерия и информационные технологии, выдвигают на первый план проблему возможности использования этих достижений для улучшения биологических условий человеческого существования. О том, что такого рода возможности в настоящее время, как никогда, близки к реальности, свидетельствует тот факт, насколько живо обсуждаются последствия применения новых технологий к условиям человеческого существования. Косвенным образом на качество жизни человека и на будущее человеческого вида уже оказывают влияние некоторые биологические технологии, применяемые уже сегодня в сельском хозяйстве и в медицине. В то же самое время исследования в области нейропсихологии и эксперименты по созданию искусственного интеллекта открывают возможность прямого усиления многих ментальных способностей человека, и вопрос о том, как человек сможет распорядиться этими своими усиленными способностями, также волнует очень многих. Все эти проблемы заставляют по-новому взглянуть на соотношение биологического и социального в человеческой жизни, на границы наследственного и приобретенного в природе человека, и на новое содержание, которым на наших глазах наполняется само понятие «человеческого».

Все эти проблемы выходят за рамки компетенции естествознания и обретают явно выраженные нравственные, религиозные и философские аспекты. Наряду с возможностью и с областью границ той или иной технологии не менее остро встает и вопрос о ее допустимости или недопустимости с этической точки зрения. Вполне закономерными являются фундаментальные религиозные и философские разногласия относительно изменения человеческой природы в будущем обществе, относительно улучшения генотипа человеческих популяций и усиления когнитивных способностей индивида. Неслучайно эти вопросы выходят за рамки чисто академических дискуссий и находят закономерный отклик в общественных настроениях, оказывают влияние на процесс принятия решений в сфере политики и юриспруденции. Кроме того, нельзя забывать и о том, что проблема искусственного интеллекта является весьма актуальной и для сферы военных технологий, а, следовательно, не может не играть весьма важную роль в геополитических и военно-стратегических противостояниях и конфликтах нашего времени.

Если принять в расчет все эти обстоятельства, то не должен вызывать удивление тот факт, что во второй половине XX века сформировалось специфическое философское, мировоззренческое и даже в известной мере

религиозно-нравственное движение, в центре интересов которого оказалась возможность улучшения человеческой природы посредством новых технологий, включая и генную инженерию. Основоположники этого движения – Марвин Миски, Ганс Моравек, Реймонд Курцвейл, Ник Востром, Эсфендиари, Робберт Эттингер, Макс Мур и другие – используют для обозначения характерной для этого движения мировоззренческой картины термин «трансгуманизм». Таким образом, обязательными в этой мировоззренческой картине являются два принципа: во-первых, убеждение, что при помощи технологий возможно улучшение человеческого вида, а, во-вторых, это возможное улучшение является не только желательным, но и способно привести к решению многих острейших проблем, сопровождающих человечество с самых первых этапов его истории. Голод, болезни, бедность – все это и многое другое, благодаря применению новых технологий, навсегда останется в далеком прошлом. Сам человек в трансгуманистической перспективе преобразится настолько, что получит в свое распоряжение или реальное бессмертие, или, по меньшей мере, возможность радикального продления времени жизни. Трансгуманисты связывают свои представления о преображенном человеке с конвергенцией технологий, в первую очередь, нанотехнологий, биотехнологий, информационных технологий и когнитивистики. Для обозначения этой конвергенции используется специальная аббревиатура NBIC.

Нельзя не заметить, что трансгуманизм в настоящее время довольно активно о себе заявляет не только в области философии, но и как социальное движение, имеющее международный размах. В то же время за этим формальным организационным единством скрывается яркое многообразие концептуальных оснований и авторских версий трансгуманизма, различие в интерпретациях последних открытий в области генной инженерии и исследований искусственного интеллекта, острые столкновения в дискуссиях относительно осмысленности, допустимости и эффективности применения новых технологий для усовершенствования человеческой природы, а также относительно нравственных, религиозных и философских аспектов трансгуманизма как философского направления.

Проблемы трансгуманизма становятся еще более острыми и актуальными в силу того, что они возникают на фоне разворачивающегося антропологического кризиса. Начало XXI века характеризуется тем, что горизонты возможного воздействия человека на природу становятся все более и более необозримыми. В то же время, человечество все чаще осознает, что существуют границы такого воздействия, нарушений которых грозит человеку непредвиденными катастрофами. Природа все чаще оказывается не пассивным объектом приложения человеческих сил и способностей, но своеобразным «субъектом», способным ответить

непредсказуемыми вмешательствами в среду человеческого существования. Это обратное воздействие природы на человека может оказаться настолько значительным, что сама цивилизация окажется на грани гибели. Начиная со второй половины XX в. это обратное воздействие проявляет себя в разнообразных глобальных проблемах: в экологическом кризисе, в ухудшающейся демографической ситуации, в накоплении ядовитых химических и радиоактивных отходов, в новых болезнях и т.д. Сами биологические основания существования человека уже не представляются чем-то безусловным и само собой разумеющимся. Многие исследователи склоняются к тому, чтобы обозначать эту совокупность проблем как антропологический кризис.

Этот кризис имеет два различных, даже противоположных аспекта. Во-первых, нарушение экологического баланса между человеческим обществом и природой имеет равное негативное воздействие и на природную среду и на самого человека. Человеческий вид сформировался в природной среде, которая долгое время в истории человечества либо была неизменной, либо изменялась очень медленно. Антропогенное воздействие на природную среду приводит к радикальным изменениям последней, и человек оказывается не в том природном мире, по отношению к которому тысячелетиями осуществлялась его генетическая адаптация, а в новой искусственно преобразованной среде, которая воспринимается им как естественная и к которой теперь предстоит приспосабливаться вновь. Эффективная возможность такой адаптации зависит от скорости изменения этой среды, и если учитывать, что генетическая адаптация человеческого вида представляет собой процесс весьма медленный, то скорость изменений природной среды делает такой процесс адаптации практически невозможным. Поэтому антропогенное воздействие на природную среду неизбежно оборачивается разрушением генофонда как отдельных популяций, так и всего человечества, оборачивается генетическим вырождением человека как вида. Вопреки распространенной трактовке антропологического кризиса как, в первую очередь, духовной, мировоззренческой проблемы следует признать, что данный кризис характеризует, скорее, само природное и социальное бытие.

Второй аспект порожден не негативными последствиями научного и технологического развития, а, наоборот, тем, что чаще всего принимается за его самые наглядные достижения. Это успехи биологии, генетики, антропогенетики, генетической инженерии, которые открывают головокружительные возможности биологического манипулирования с бактериями, вирусами, растениями, животными и с человеком. В практической плоскости встает вопрос об искусственном воспроизведении жизни, в том числе и жизни человека, вопрос о клонировании. Все это радикальным образом изменяет изначальное отношение человека как к

своей собственной природе, так и к природе вообще. Современный человек
оказался способным к активному преобразованию своей собственной
телесной и ментальной природы. Молекулярная биология обретает все
больше и больше возможностей регулировать жизненные процессы и
управлять ими. Все это неизбежно влечет за собой кризис старых
представлений человека о самом себе и формирование новых. Таким
образом, сами новые возможности человека, возникшие в результате
научно-технического прогресса, становятся источником

антропологического кризиса. На почве этой кризисной ситуации и появляется движение трансгуманизма. Поэтому трансгуманистическая перспектива не является набором пустых фантазий, она имеет под собой реальные основания, и одна только отрицательная оценка нравственных, религиозных и философских аспектов трансгуманизма неизбежно была бы односторонней. Трансгуманизм ставит и пытается решить вполне реальные проблемы, философский аспект которых выражается в осознании новых типов отношений между субъектом и объектом, между человечеством и природой. Плодотворное осмысление этих отношений выступает методологическим и мировоззренческим основанием для постановки и решения целого комплекса социально-гуманитарных проблем, имеющих несомненную актуальность в ситуации описанного выше антропологического кризиса.

Степень разработанности проблемы . Вопросы, обсуждаемые в диссертационной работе, вызваны к жизни процессом развития современной молекулярной биологии и генетической инженерии, а также сопровождающими этот процесс мировоззренческими, философскими, религиозными и нравственными проблемами. Отечественным и зарубежным исследователям (как представителям гуманитарных наук, так и естествоиспытателям) принадлежит немалое число работ, которые могут быть использованы в качестве предпосылок осмысления философских и религиозных аспектов трансгуманизма. Эти работы можно условно разделить на несколько направлений.

Первое из них нацелено на анализ и философское осмысление смысла человеческого существования в перспективе развития цивилизации и научно-технического прогресса. Исследования в русле этого направления представлены работами Аджалова В., Балашова Л. Е., Зиновьева А. А., Катасонова В. Н., Панарина А. С., Шутова В. Н. и др. На фоне этих более глобальных исследований закономерно возникает такое более частное направление, как отечественная танатология (Демичев А., Рязанцев С.). Закономерно и обращение к более универсальным проблемам, имеющим ярко выраженный религиозно-философский характер, например, к проблеме бессмертия (Вишев И. В., Пугачев О. С, Трубников Н. Н., Фролов И. Т.). Затем проблему бессмертия отечественные исследователи начинают

рассматривать хотя и в рамках философских и мировоззренческих вопросов, но в то же время с точки зрения ее технического решения при помощи новейших достижений технического прогресса (Абрамян Е. А., Батин М. А., Прайд В., Чураков, B. C.). Более того, обращают на себя внимание попытки экстраполировать проблемы смысла жизни, смерти и бессмертия на область исследований искусственного интеллекта (Медведев Д. А., Пенроуз Р., Фукуяма Ф., Эттингер Р.)

Второе направление охватывает работы, авторы которых осмысливают и обсуждают нравственные и религиозно-философские аспекты трансгуманистической перспективы. Среди отечественных авторов – исследования Дубровского Д. И., Игнатьева В. Н., Кутырёва В. А., Маслова Р. В., Тищенко П. Д. Среди зарубежных авторов следует прежде всего упомянуть Барбура И., Докинза Р., Хабермаса Ю., Хантингтона С.

Третье направление ориентировано на философское осмысление проблем, закономерно возникающих в перспективе применения новых информационных и биологических технологий. Это исследования, нацеленные на создание специфического категориального аппарата, который позволил бы адекватно ставить и эффективно решать эти новые проблемы. Здесь может использоваться как опыт развития естествознания (работы Абдеева Р. Ф., Кравченко А. Я., Культина С. Е. и др.), так и религиозно-философский опыт (работы Ефремовой Е., Катасонова В. Н., Розина В. М., Сабирова В. Ш., Шапошникова JI. E.). В рамках этого направления накоплен серьезный потенциал в осмыслении философских и этических проблем генетики и современных биотехнологий (Акифьев А. П., Алтухов Ю. П., Баев A. A., Беккер Г. К., Гончаров В. П., Егорова М. С., Зуб А. Т., Корочкин Л. И., Курило Л. Ф, Огурцов А. П., Тарантул В. З., Флоринский В. М., Хен Ю. В., Эфроимсон В. П., Юдин Б. Г.).

Наконец, поскольку трансгуманизм выступает разновидностью гуманизма, точнее – секулярного гуманизма, сформировавшегося в эпоху Просвещения, необходимо учитывать критический анализ гуманистического и секулярно-гуманистического мировоззрения как такового. В данном случае мы опираемся в первую очередь на классические работы русских философов: Бердяева Н. А., Булгакова С. Н., Вышеславцева Б. П., Франка С. Л., Соловьева В. С. Опорной для нашего исследования является культурологическая концепция Д. К. Богатырева, построенная на обобщении антропологических и культурфилософских идей русских религиозных философов.

Вместе с тем, степень разработанности историко-научных и философских проблем трансгуманистической перспективы развития человечества в отечественной литературе остается недостаточной. Так, в частности, недостаточно исследованы вопросы истории антропогенетики,

евгеники как исторически первой формы поиска практических приложений антропогенетики; отсутствуют исследования, в которых был бы осуществлен целостный философский анализ всего комплекса мировоззренческих, этических, религиозных проблем, порождаемых так называемой конвергенцией NBIC, конвергенцией нанотехнологий, биотехнологий, информационных технологий и когнитивистики (не говоря уже о том, что последняя вообще мало освещена в отечественной литературе). Наконец, остаются не выявленными те религиозные и философские основания, которые должны быть положены в основу адекватной оценки трансгуманистической перспективы.

Объектом исследования является трансгуманизм как философско-антропологическое направление и как институализированное движение международного масштаба.

Предметом исследования являются религиозно-философские, этические и мировоззренческие основания трансгуманизма в контексте проблем, порождаемых на стадии конвергенции NBIC (нанотехнологий, биотехнологий, информационных технологий и когнитивистики).

Цель исследования состоит в комплексной характеристике трансгуманизма на современной стадии его развития и его религиозно-философских аспектов.

Достижение цели исследования предполагает решение следующих задач :

Анализ историко-культурного и естественнонаучного контекста
возникновения и развития движения трансгуманизма;

Выявление нравственных и антропологических оснований
трансгуманизма;

рассмотрение современной стадии трансгуманизма в горизонте технологических и гуманитарных утопий XX столетия;

характеристику экзистенциальных аспектов трансгуманистической перспективы;

Характеристику отношения к идеям трансгуманизма в
монотеистических религиях;

Систематизацию религиозно-антропологических и философско-
антропологических оснований критики трансгуманизма.

Научная новизна исследования состоит в комплексной характеристике религиозно-антропологических и философско-антропологических аспектов движения трансгуманизма, а также в формулировке ряда положительных аргументов в защиту трансгуманизма и отрицательных аргументов, имеющих критический характер и призванных установить определенные нравственные границы трансгуманистической перспективы. К научной новизне относятся следующие результаты:

1. Выявлен историко-культурный и естественнонаучный контекст, в
условиях которого оказалось возможным сформулировать основные
концептуальные положения трансгуманизма.

2. Установлено, что трансгуманизм как мировоззрение
характеризуется, во-первых, убеждением в возможности творческого
преобразования человеческой природы собственными силами самих
людей, во-вторых, убеждением в возможности и допустимости применения
технологий для совершенствования человеческой природы, а в-третьих, в
убеждении в необходимости применения таких технологий с целью
решения целого ряда социальных проблем (голода, болезней, бедности и
т.д.).

3. Сделан вывод о том, что трансгуманизм представляет собой
закономерное продолжение секулярного гуманизма Нового времени, в
частности, технологических утопий XX столетия, в частности,
кибернетических утопий, основанных на безграничной вере в возможности
научно-технического прогресса.

Сформулирован ряд критических аргументов, касающихся экзистенциальных аспектов трансгуманистических идей. В частности, показано, что отношение к смерти является важнейшей экзистенциальной константой человеческого бытия, без которой сама жизнь человека будет лишена смысла.

Дана комплексная характеристика религиозно-философских аспектов трансгуманизма, и сделан вывод, что за традиционным религиозным неприятием трансгуманистической перспективы скрывается не банальный обскурантизм, а реалистичное стремление установить нравственные пределы применению новых технологий к человеку и к природе.

Теоретическая и практическая значимость исследования . Теоретическая значимость исследования выражается в научном и философском обосновании критической оценки феномена трансгуманизма, которая предполагает формулировку как положительных доводов в пользу трансгуманизма, так и отрицательных аргументов, нацеленных на то, чтобы установить нравственные границы трансгуманистического движения.

Практическая значимость исследования обусловливается тем, что полученные результаты исследования позволяют оценить роль трансгуманистической перспективы при принятии долгосрочных практических решений. Полученные в данном диссертационном исследовании выводы могут служить основанием для исследований в таких областях как этика, религиоведение, философская антропология, философия культуры, философия науки и в других областях философского знания. Материалы диссертационного исследования могут быть

использованы при составлении вузовских учебных и специальных курсов по философии сознания, трансгуманизму, биоэтике. Выводы диссертационного исследования могут быть использованы при разработке практических рекомендаций при принятии решений, касающихся широкого применения биотехнологий.

Методология и методы диссертационного исследования. Методологическим базисом работы послужили важнейшие принципы, категории и положения современного религиоведения, философской антропологии и философии культуры. Теоретико-методологическим основанием критики трансгуманизма является концепция «метафизики культуры», имплицитно свойственная традиции русской религиозно-философской мысли и эксплицированная в работах Д. К. Богатырева (Бурлаки). В исследовании применяется историко-проблемный подход к анализу постановки и решения вопросов, связанных с феноменом трансгуманизма. Немаловажную роль играет и компаративистский метод, который позволяет осуществить сравнительно-исторический анализ отношений к феномену трансгуманизма в различных религиозных формах и концептуальных оснований этих отношений. Наконец, использовался интерпретативно-аналитический метод, который способствовал реконструкции смыслового содержания привлекаемых оригинальных и критических текстов по данной теме.

Кроме того, в диссертации широко использовался понятийный аппарат конкретных наук, как естественных, так и гуманитарных, в том числе биоэтики, биополитики, молекулярной биологии. Конкретно-научный материал почерпнут в многочисленных источниках (статьях, монографиях, результатах социологических исследований, публицистике) по истории биологических наук и биотехнологий, истории генетики; в литературе по проблемам генной инженерии, медицинской генетике и др., а также в работах по исследованию глобальных проблем цивилизации, социологической, юридической, этической, политологической, теологической литературе; литературе по проблемам международных отношений и др. Широко использовались также классические философское и культурологические исследования.

Положения, выносимые на защиту:

1. Трансгуманизм в своем развитии проходит несколько закономерных стадий и в своем современном состоянии представляет собой комплекс разнородных идей, главными из которых являются следующие: во-первых, представление об эволюционирующей человеческой природе и о том, что эта эволюция еще далека от завершения; во-вторых, идеи человеческого творчества, которое, будучи направленным на саму человеческую природу, становится новым мощным и позитивным фактором эволюции; в третьих – идеи биотехнологического совершенствования человеческого вида,

который в трансгуманистической перспективе обретает бессмертие и вечную счастливую жизнь; в четвертых, технологической утопией слияния человека и машины, что и обеспечит практическое бессмертие.

2. Современное естествознание предоставляет в распоряжение
трансгуманизма значительный арсенал вспомогательных репродуктивных
технологий, которые можно разбить на три группы: искусственное
интракорпоральное оплодотворение, экстракорпоральное оплодотворение,
клонирование. Сторонники трансгуманизма убеждены, что эти технологии
весьма близко подошли к искусственному воспроизведению человеческой
жизни и к практическому решению проблемы бессмертия.

Трансгуманистический проект является заблуждением в силу его механистического инженерного подхода к тому, что является человеческим. Трансгуманизм – утопическое видение, которое основано на ошибочном представлении, что идеал осуществим в настоящем. Вместо трансгуманистической одержимости идеей отсрочки смерти или ее преодолением человеку в большей степени подобало бы принять реальность смерти, как одной стороны самой ткани человеческой жизни и отдать должное тому, как мы живем, как мы стареем и как мы умираем.

Идеи трансгуманизма оборачиваются откровенной дегуманизацией жизни, глубинным мировоззренческим сдвигом, выражающимся в трансформации субстанциалистской парадигмы отношения к миру в функционалистскую парадигму, которая затем закономерно переходит в релятивистскую и конструктивистскую парадигму. Отказ от метафизики влечет за собой отказ от человека как субъекта и как сущего и порождает идею «смерти человека», провозглашенную постструктуралистами. Трансгуманизм представляет собой существенный компонент и закономерное следствие состояния постмодерна, характеризующего современность. В таком историко-культурном контексте позитивное значение приобретает позиция ортодоксального христианства, которое не отвергает научное знание вообще, но полагает абсолютизму эмпирической науки естественные нравственные пределы.

Лежащая в основе современного трансгуманизма идея конвергенции NBIC, – конвергенции нанотехнологий, биотехнологий, информационных технологий и когнитивной науки, – должна рассматриваться в связи с нравственными предпосылками развития научного знания. В этом развитии обнаруживаются те же самые противоречия и парадоксы, что и ранее, но теперь, возможные следствия являются гораздо более серьезными, потому что перед нами целая программа воздействий на природу и на человечество. Когнитивной науке отводится статус метафизического обоснования конвергенции NBIC, и поэтому неудивительно, что противоречия, свойственные когнитивистике, должны быть обнаружены и в самой метафизике трансгуманизма.

6. Культурно-духовное и инстинктивно-витальное начало в человеке
не только находится в неразрывном единстве, но и одинаково изначально.
Таким образом, культурологические тенденции вместе с
характерологическими тенденциями, наряду с базовыми
физиологическими и психологическими потребностями, составляют
обусловленный генотипом «универсальный природный каркас личности»
любого человека. Человек является одновременно и субъектом и объектом
– и личностью и природой. Личность есть свобода в человеке по
отношению к своей природе.

7. Основания для пессимистичной оценки трансгуманистической
перспективы обнаруживаются в том факте, что когда наша способность
действовать в мире возрастает безгранично и мы сталкиваемся с новыми и
непредвиденными формами ответственности, то нравственные ресурсы,
имеющиеся в нашем распоряжении, уменьшаются в той же пропорции.
Одни и те же технологические устремления, дающие человеку возможность
воздействовать на мир, сводят человека до статуса объекта, который может
быть спроектирован и сформирован по желанию; концепция разума как
машины является той же самой концепцией, которая позволяет нам
представлять в перспективе возможность переделать нас самих, и в то же
время она препятствует тому, чтобы мы могли это осуществить. В том, что
возвещает нам невиданную свободу, таится самая жестокая необходимость,
снимающая с повестки дня вопрос о нравственной ответственности
вообще.

Достоверность положений, выносимых на защиту, определяется широтой и репрезентативностью материала исследования, а также обоснованностью и эффективностью применяемых в исследовании методов.

Апробация исследования . Основные положения диссертационного исследования излагались в докладах на различных научных конференциях, таких как: 7 – 9 февраля 2010 г.: IV Международные Сретенские чтения в Хельсинки; 14 – 15 октября 2010 г.: конференция «Покровские встречи». Российский центр науки и культуры при Посольстве РФ в Финляндии; 20 – 22 февраля 2011 г.: V Международные Сретенские чтения в Хельсинки.; 2 – 3 марта 2011 г.: научная конференция Общецерковной Аспирантуры и Докторантуры имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия; 23 марта 2011 г.: спецсеминар Общецерковной Аспирантуры и Докторантуры имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия; 25 – 26 мая 2011 г.: международная научная конференция «Интеллектуальные и духовные традиции в общественной жизни России и Италии»; 14 – 16 октября 2011 г.: II Покровские международные образовательные встречи в Хельсинки; 18 – 21 февраля 2012 г.: VI Международные Сретенские чтения в Хельсинки; 3 апреля 2012 г.: Круглый стол по обсуждению «Проекта

концепции семейной политики Санкт-Петербурга на 2012 – 2022 гг.» Санкт-Петербургский Государственный Университет, Факультет социологии, НИИ комплексных социальных исследований; 17 – 18 мая

2012 г.: Всероссийская научно-практическая конференция с
международным участием «Православие и современность: проблемы
секуляризма и постсекуляризма»; 14 – 15 октября 2012 г.: III
Международные Покровские образовательные чтения в Хельсинки; 24 – 27
января 2013 г.: XXI международные Рождественские образовательные
чтения, Москва, Кремль. Государственный Кремлёвский Дворец; 29 марта

2013 г.: Научно-методическая конференция «Формирование российской
идентичности школьника: потенциал курса «Основы религиозных культур
и светской этики»; 5 октября 2013 г.: Конференция в Ленинградском
Областном Институте Развития Образования; 14 – 15 октября 2013 г.: IV
Международные Покровские образовательные чтения в Хельсинки; 26 – 29
января 2014 г.: XXII международные Рождественские образовательные
чтения, Кремль. Государственный Кремлёвский Дворец; 8 – 31 мая 2014 г.:
XIV Свято-Троицкие ежегодные международные академические чтения в
Санкт-Петербурге; 14 – 15 октября 2014 г.: V Международные Покровские
образовательные чтения в Хельсинки; 22 – 23 ноября 2014 г.: II
Архангельские Епархиальные образовательные чтения; Всероссийская
научно-практическая конференция «Педагогические традиции, цели
обучения и воспитания в отечественном образовании: история и
современность»; 21 – 23 января 2015 г.: XXIII международные
Рождественские образовательные чтения, Москва, Кремль.
Государственный Кремлёвский Дворец; 27 – 30 мая 2015 г.: XV Свято-
Троицкие ежегодные международные академические чтения в Санкт-
Петербурге; 1 – 3 октября 2015 г.: V Всероссийский съезд православных
врачей «Церковь и традиции русской медицины»; 14 – 15 октября 2015 г.
VI Международные Покровские образовательные чтения в Хельсинки; 29 –
31 октября 2015 г.: ХХ Всероссийская ежегодная конференция кафедры
философской антропологии «Философская антропология: проблемы и
перспективы. Гуманитарное развитие и вызовы постгуманизма»; 20 – 21
ноября 2015 г.: III Архангело-Михайловские Епархиальные
международные образовательные чтения «Традиция и современность: опыт
прошлого и взгляд в будущее».

По теме диссертационного исследования было опубликовано 13 научных публикаций общим объёмом 11,65 печатных листа, в том числе 3 статьи объёмом 2,1 печатных листа в ведущих рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК РФ для публикации основных результатов диссертационных исследований.

Структура диссертации. Диссертационное исследование состоит из введения, двух глав, десяти параграфов, заключения и списка

Трансгуманизм и проблемы современного естествознания

На данном этапе исследования мы ставим перед собой задачу рассмотреть новые возможности, предоставляемые наукой и современными технологиями, с нравственно-философской точки зрения. В самом центре споров о трансгуманизме стоит понятие человеческой природы. Уже Дж. Хаксли полагал, что, когда люди придут к полному осознанию значения теории эволюции, они поймут «судьбу человека в мировом процессе». Согласно Хаксли, человечество – «доминирующая ч асть этой планеты и деятель, ответственный за ее будущую революцию»54, т.е. за те радикальные преобразования окружающей среды, которые становятся возможными при помощи науки. Хаксли убеждал своих читателей использовать все доступные знания для того, чтобы н аправлять и вдохновлять продолжающееся развитие человека. Эти идеи отражаются и в характерном для современных трансгуманистов понимании человеческой природы, как незавершенной работы, начатой лишь наполовину, но когда эта работа будет близка к завершению, мы сможем научиться переделывать эту природу желанным для нас образом. Современное человечество не должно быть конечной точкой эволюции. Трансгуманисты надеются, что благодаря ответственному использованию науки, технологий и иных рациональных средств нам, в конечном счете, удастся стать постчеловеческими существами со значительно большими возможностями, чем те, которыми люди обладают сегодня. Эта точка зрения на человеческую природу разделяется Гр. Стоком, главой Центра изучения эволюции и происхождения жизни, который сходным образом утверждает, что человеческий вид выходит из своего детства. «Нам пора признать наши растущие возможности и взять на себя за них ответственность. У нас есть для этого небольшой шанс, ибо мы уже начали разыгрывать из себя богов в некоторых сферах нашей жизни»55.

Представление трансгуманистов, что человеческая природа поддается изменениям, вызвало серьезную критику со стороны политических мыслителей, этиков и теологов, включая Ф. Фукуяму и Л. Касса56. Трансгуманистов критиковали за то, что они уравнивают необходимость взять на себя ответственность за будущее человечества с признанием неизбежности развития нового вида, а также за то, что они защищают использование генной инженерии с целью вывести человеческий организм за границы того, ч то они считают его сегодняшними ветхими возможностями. Важнейшая особенность трансгуманизма – это утверждение, что человеческая природа не зафиксирована раз и навсегда и что будущее человечества определяется радикальным прогрессом технологических возможностей. Это технологии, которые позволят людям постепенно преобразовать себя таким образом, что их способности будут значительно превосходит то, что мы сегодня понимаем под термином человек. Защитниками трансгуманизма такое развитие полностью приветствуется.

Принимая во внимание, что вышеупомянутые критики ссылаются на человеческое достоинство как на то, что отличает людей от всех других животных, психологи-эволюционисты выдвинули более серьезные доводы в защиту понятия человеческой природы. Для психологов-эволюционистов человеческая природа – это не социальная конструкция, а реальность, которая возникла в результате длительного эволюционного процесса и которая, поэтому, не может быть переделана технологически. Эволюционисты часто говорят о психологических унив ерсалиях, которые образуют человеческую природу и определяют последнюю как набор познавательных и эмоциональных способностей, являющихся всеобщими для всех здоровых представителей Homo sapience. Все человеческие существа имеют общую природу, несмотря на различия среди индивидов, рас и полов, поскольку эти различия также принадлежат нашей природе. Эволюционисты считают, что нормальный состав человеческого разума – это результат эволюции путем естественного отбора. Их главное открытие состоит в том, что человеческий разум «разработал специальный механизм, предназначенный для выполнения специфических задач. По этой причине они выдвигают возражения против генной инженерии, которая изменит то, что определяет человеческую личность. Эта инженерия воздействует на систему управления телом и изменяет комплекс тщательно разработанных ментальных механизмов, впроектированных в эволюционном процессе с целью решать проблемы выживания и воспроизводства. Человеческое вмешательство в эволюционный процесс может произвести людей с более высокоразвитым разумом, но мы не знаем, каковы будут непреднамеренные последствия такого вмешательства

Учитывая такое понимание человеческой натуры, психологи-эволюционисты склоняются к критике трансгуманистического проекта. Они обнаруживают два течения внутри трансгуманизма, которые имеют свой исток соответственно в Просвещении и в романтизме. Первое течение является продолжением проекта Просвещения восемнадцатого столетия, и оно включает в себя попытки науки и техники улучшить условия человеческого существования.

Рассматриваемый с этой точки зрения, трансгуманизм не настолько нов, каким он кажется, так как все мы уже являемся усовершенствованными существами, если примем во внимание множество технологических достижений последних столетий, которые преобразили то, чем мы являемся. Таким образом сельское хозяйство, письменность, почтовая служба, навигация, калькуляция, антибиотики, радио, телевидение, фотография и компьютеры – все эти технологические новшества и сформировали то, чем мы являемся, и вполне можно предположить, что мы продолжим совершенствоваться благодаря будущими технологиям. Пока трансгуманизм просто защищает приверженность прогрессу и облегчению человеческих страданий, трудно его за это критиковать.

Однако, трансгуманизм становится намного более проблематичным с эволюционной точки зрения, когда он, в духе романтического мифа о художнике, который творит действительность, предсказывает разительные перемены человеческого вида, вызванные технологическими достижениями. Именно это утверждение и оспаривает эволюционная психология, полагая, что человеческий мозг эволюционировал, чтобы решать определенные задачи и что мы все еще в значительной степени не осведомлены о деятельности нашего мозга. Психологи-эволюционисты призывают задать простой, н о решающий вопрос: «какова цель технического прогресса»? Они совершенно обоснованно предлагают не путать эволюцию с прогрессом. Они указывают, что эволюция также капризна, жестока и случайна; и мы представляем собой следствие биохимического естественного отбора, который произвел на свет вещи, которые мы ненавидим (например, детоубийство). Пример с детоубийством показывает, что человеческая природа – это реальность; разум является не чистым листом, но, скорее, вычислительной структурой, наполненной механизмами, отобранными в длительном процессе адаптации.

Трансгуманизм как антропологическая проблема

Любая критика может только укрепить сторонников NBIC-конвергенции в их вере, что те, кто критикует их, делают так по религиозным причинам. Одни и те же фразы всегда используются, чтобы подвести итог тому, что, как предполагают, является самым главным в такого рода возражениях: люди не имеют права узурпировать полномочия, предусмотренные для одного только Бога; играть в Бога запрещено. Часто добавляется, что такое табу является «иудео-христианским». И исламским, на наш взгляд, не в меньшей степени.

Но, следует обратить внимание на тот факт, что такое возражение на критику со стороны сторонников NBIC совершенно неверно толкует как талмудическое учение, так и доводы христианского богосло вия, соединяя их с древней греческой концепцией священного. Согласно последней, боги, испытывающие ревность к людям, совершившим грех гордыни, посылают к ним богиню мести, Немезиду. В таком случае забывают, что Библия изображает человека как сотворца мира с Богом. Как отмечает относительно литературы о Големе французский биофизик и талмудист Анри Атлан: «Никто не находит [в ней], по крайней мере при первом приближении, разновидность отрицательного суждения, которую все обнаруживают в легенде о Фаусте, относящейся к знанию и творческой деятельности людей «по образу Бога». Совсем наоборот, именно в творческой деятельности человек достигает полноты своей человечности, в перспективе imitatio Dei, которая позволяет ему быть связанным с Богом, в процессе продолжающегося и совершенствуемого творения»141.

Внутри христианской традиции такие авторы, как Гилберт Кит Честертон, Рене Жирар и другие, рассматривают христианство как матрицу современного Запада, утверждая, что современность изменила и исказила Новозаветное послание. Этот анализ соединяется с идущей от М. Вебера идеей десакрализации мира – его знаменитой идеей «расколдовывания» – идеей, применяемой к христианству, или по крайней мере, к тому, что современный мир из него сделал. Христианство само (в указанном контексте) выступает как важнейший фактор в «прогрессивном» устранении всех табу, священных запретов и других форм религиозного ограничения.

Судьбой самой науки стало расширение и углубление этой десакрализации (открытой в отношении к космосу религиями Библии), посредством лишения природы любой предписывающей или нормативной ценности. В таком случае совершенно бесполезно обвинять науку в ее противостоянии иудео-христианской традиции по данному вопросу. Кантианство, в свое время, наделило философской легитимностью девальвацию природы, рассматривая ее как лишенную намерений и разума, наделяя ее только причинами, и отделяя мир природы от мира свободы, где причины человеческой деятельности подпадают под юрисдикцию морального закона.

Где же тогда находится почва для постановки нравственной проблемы? Вряд ли она не в нарушении того или иного табу, санкционированного природой или даже областью сакрального. Ибо не существует никакого свободного и автономного человеческого общества, которое не опирается на некоторый принцип самоограничения. Нравственная проблема весит гораздо больше, чем любой специфический вопрос, касающийся, например, повышения частной познавательной способности посредством той или иной новой технологии. Но что делает эту проблему ещё более весомой, так это тот факт, что когда наша способность действовать в мире возрастает безгранично и мы сталкиваемся с новыми и непредвиденными формами ответственности, то нравственные ресурсы, имеющиеся в нашем распоряжении, уменьшаются в той же пропорции.

Почему это неизбежно? Потому, что те же самые технологические устремления, дающие человеку возможность воздействовать на мир, сводят человека до статуса объекта, который может быть спроектирован и сформирован по желанию; человек теряет свою субъектность, и хотя концепция разума как машины является той же самой концепцией, которая позволяет нам фантазировать о возможности переделать нас самих, в то же самое время она препятствует тому, чтобы мы, потеряв свою субъектность, могли этого достичь.

Поэтому можно согласиться с Н. А. Бердяевым и другими русскими философами в том, что творческая свобода действительно выступает высшим проявлением свободы. Однако свобода, направленная исключительно на самореализацию, игнорирующая при этом установленные Богом критерии различия добра и зла, неизбежно приводит в конечном счете к саморазрушению. Такова отрицательная диалектика многих героев Ф. М. Достоевского, вскрытая, в частности, Н. А. Бердяевым142. Именно эту тему в свое время обсуждали два великих немецких философа – И. Г. Фихте и Ф. Шеллинг. «Творческая свобода», изложенная Ф. Ницше в форме мифа, предлагает человеку ориентироваться уже не на Бога, и даже, как это в свое время предлагали ещё древнегреческие софисты, не на человека. В работе «Человеческое, слишком человеческое» и в других трактатах немецкий философ ориентирует творчество – именно творчество самого себя – на неведомое «сверхчеловеческое». Но, не обернётся ли та «красота сверхчеловека», которую якобы видел Ницше143, порождением монстра, созданием Франкенштейна, который способен жить если не вечно (т. к. вечность, с точки зрения теологии, прерогатива Бога, а для Ницше, Хайдеггера и Сартра выступает онтологически обессмысленным понятием), то достаточно долго В такой перспективе с новой актуальностью воспринимаются слова Откровения, повествующие об изгнании из рая: «И сказал Господь Бог: вот, Адам стал как один из Нас, зная добро и зло; и теперь как бы не простер он руки своей, и не взял также от дерева жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно» (Быт. 3:22). Экзистенциально-онтологический смысл трансгуманизма заключается не в требовании возвращения в Эдем, а в дерзновенной претензии реконструкции «кожаных риз» (Быт. 3:21), дабы как можно дольше человеку не возвращаться в землю «из которой он взят» (Быт. 3:19, 23). Вывод относительно экзистенциальных аспектов трансгуманизма заключается в том, что культурно-духовное и инстинктивно-витальное начало в человеке не только находится в неразрывном единстве, но и одинаково изначально. Таким образом культурологические тенденции вместе с характерологическими тенденциями, наряду с базовыми физиологическими и психологическими потребностями, составляют обусловленный генотипом «универсальный природный каркас личности» любого человека. Человек является одновременно и субъектом и объектом – и личностью и природой. Личность есть свобода в человеке по отношению к своей природе.

Анализ экзистенциальных аспектов трансгуманизма – отношение к свободе, творчеству, смерти и бессмертию вплотную подводит нас к религиозным предпосылкам экзистенциального дискурса, поскольку указанные темы являются ключевыми для мировых и монотеистических религий. Поэтому следующие параграфы посвящаются отношению к трансгуманизму в религиях Откровения.

Экзистенциальные аспекты трансгуманизма

В данном параграфе мы ставим перед собой задачу раскрыть важнейшие аспекты отношения к трангуманизму в исламе. На сегодняшний день, при всей многочисленности (более 2 млрд. последователей) и распространенности, христианство не является на единственной мировой религией. Второй по численности религией в мире является ислам. Мусульманские общины имеются более чем в 120 странах и объединяют, по различным данным до 1,5 миллиарда человек. В 35 странах мусульманами является большая часть насел ения, а в 29 странах последователи ислама представляют собой влиятельные меньшинства. В 28 странах ислам признан государственной или официальной религией.

В настоящее время, по словам С. Хантингтона, автора известной концепции и одноименной книги «Столкновение цивилизаций», и слам является «наиболее быстро растущей религией в мире». С 1950 по 2000 год доля мусульман в населении Западной Евро пы утроилась, а в американском – выросла в 14 раз. Французские статистические органы склонны считать, что в Европе каждый год обращается в Ислам не менее 50 000 человек. В США число новообращенных в Ислам растет гораздо быстрее. По данным Американского мусульманского альянса, ежегодно в Ислам обращается 135 000 человек.

Таким образом, очевидно, что от отношения Ислама к достижениям биомедицинских технологий и к современным вспомогательным репродуктивным технологиям в частности, не в последнюю очередь будет зависеть степень их внедрения в медицинскую практику и применение в трансгуманистическом проекте. История развития биоэтики в исламском мире начинается с I

Конференции Исламской Организации Медицинских Наук (IOMS), прошедшей в Кувейте в 1981 г. на которой был принят проект Кодекса Исламской медицинской этики и был создан Исламский Совет Международных Организаций Медицинских Наук (CIOMS). Затем прошли II (Кувейт, 1982), III (Стамбул, 1984) и IV (Карачи, 1986) международные Конференции Исламской Организации Медицинских Наук (OIMS), на которых, в частности, были рассмотрены права ребенка в контексте учения ислама…

На VIII Конференции Исламской Организации Медицинских Наук (декабрь 2004) был принят проект первой международной этической директивы медицинских наук, исходя из позиций Ислама. Было решено, что названный «Международный исламский свод законов для медицинской этики и эт ики здоровья» будет рассмотрен, отредактирован и затем выпущен в окончательной форме Исламской Организацией Медицинских Наук187.

Прежде чем говорить об отношении Ислама к вспомогательным репродуктивным технологиям необходимо сказать, что в Исламе существует несколько различных источников закона. Шариат – это свод канонических законов Ислама. В основе шариата лежат: Коран – священная книга Ислама. Согласно учению большинства суннитов и шиитов, Коран является прямым, вечным и несотворенным словом Божиим; Хадисы – это изречения, одобрения, образы или действия пророка Мухаммеда, сумма которых образует Сунну. Хадисы передавались посредством сподвижников пророка; Сунна является вторым источником шариата после Корана. Сунниты и шииты считают сунны столь же боговдохновенными, как и Коран.

Кроме того, используются следующие источники мусульманского права: Иджма, или аль-иджма – согласие, единодушное мнение или решение авторитетных лиц по обсуждаемому вопросу. Кыяс – суждение по аналогии. Кыяс позволяет решить вопрос по аналогии с ситуацией, описанной в Коране и Сунне.

Иджтихад, или аль-иджтихад – способность и право интерпретации. Деятельность богослова в изучении и решении богословско-правовых вопросов, система принципов, аргументов, методов и приемов, используемых при этом богословом – муджтахидом. Последние три источника признаются не всеми мусульманскими правоведами, кроме того разные направления мусульман под сунной могут понимать разные тексты. Фикх – понимание, знание. Представляет собой мусульманское законоведение, которое нераздельно связано с богословием и основано на изучении Корана, Сунны, иджма и кыяса. Богословы-законоведы, овладевшие фикхом, называются факихами («знающие»). Фетва – это решение по какому-либо вопросу, выносимое муфтием или факихом (мн. число: фукаха). В конечном счете фетва является также источником права, но скорее производным, так как вытекает из шариата.

Отсутствие в исламе института священнослужителей несколько затрудняет нахождение авторитетного ответа на этические и богословские вопросы, возникающие при практическом применении современных вспомогательных репродуктивных технологий. Также, и «Основные положения социальной программы российских мусульман»188 не содержат в себе никакой информации по ответам и слама на вопросы биоэтики. Но, это не значит, что эти вопросы остаются за пределами поля зрения мусульманских богословов-законоведов.

Наиболее полный и развернутый ответ Ислама на вопросы, связанные с достижениями биомедицинских технологий и применением современных вспомогательных репродуктивных технологий представлен в фикхе по вопросам биоэтики, опубликованной и на английском языке «Islamic verdict on: Cloning, Human organ transplantation, Abortion, Testube Babies, Life Support Systems, Life and Death»189 шейха Абд-аль-Кадима Заллюма (Abd al-Qadim Zallum).

Также, существует фетва об искусственном оплодотворении шейха Мухаммада Салих-аль-Мунаджида190 (Muhammad al-Munajjid) и целый ряд статей мусульманских авторов по вопросам биоэтики. Особенности исламского взгляда на современные вспомогательные репродуктивные технологии определяются, прежде всего, присущей ему точке зрения об одушевлении плода в материнском чреве на сороковой день и дозволением мусульманину иметь до четырех жен.

Декларация Организации Объединенных Наций о клонировании человека, принятая резолюцией 59/280 Генеральной Ассамблеи от 8 марта 2005 года призывает государства-члены ООН «принять все меры, необходимые для соответствующей защиты человеческой жизни в процессе применения биологических наук»191 и «запретить все формы клонирования людей в такой мере, в какой они несовместимы с человеческим достоинством и защитой человеческой жизни»192. В настоящее время существует некий, хотя и шаткий, консенсус стран, регионов и религиозных конфессий в вопросе запрета на репродуктивное клонирование человека. Однако, в вопросе о терапевтическом клонировании такого согласия нет.

Отношение к трансгуманизму в исламе

Но, есть одна важная особенность, характеризующая трансгуманизм с его самой впечатляющей и в то же время самой уязвимой стороны. Трансгуманизм воспроизводит все ключевые признаки секулярного гуманизма, добавляя к ним необратимо искаженную материализмом и сциентизмом патетику ожидания грядущих преображений духа и плоти ч еловека. С религиозно-философской точки зрения трансгуманизм вполне допустимо рассматривать как пародию обожения. Но, принципиальное значение имеет то обстоятельство, что идея радикального преображения человеческого духа и плоти, искаженная трансгуманизмом, утрачивает характер постепенного духовного восхождения и обретает некую «дурную» непосредственность. Действительно, в трансгуманистической оптике нет никаких препятствий, чтобы человек стал Богом, достаточно лишь того, чтобы были предоставлены соответствующие научно-технические средства, и в общих чертах движение трансгуманизма сходится на том, что такие средства уже наукой созданы. Идея обожения человека никогда не артикулируется в том, что касается средств ее осуществления. Но, несложно заметить, что ре лигиозно-философское осмысление этой идеи обязательно предполагает ряд ступеней, умозрительных инстанций, выступающих в качестве лишь первых вех начавшегося и продолжающегося процесса обожения. Важная роль здесь отводится учению о Богочеловечестве и представлениям о теургическом синтезе. Это как бы первые, уже проявленные ориентиры обожения, за которыми неизбежно откроются и иные, пока еще недоступные человеческому взору.

В системе религиозно-философского мировоззрения Владимира Соловьева идея Богочеловечества занимает центральное место, но эта идея тождественна по своему содержанию идее Церкви, понятой как богочеловеческий организм. В. Соловьев ставил перед собой задачу приведения христианства в новую форму, которая предполагает выдвижение на первый план хр истианского вероучения именно идеи богочеловечества. Решение этой задачи связывалось с особой миссией, возложенной на Русское православие, с построением православной культуры. «Идея православной культуры светит нам, как огненный столб, указывающий нам путь вперед… Сближение Православия и культуры, раскрытие культурных сил Православия, осияние исторического движения светом Православия - такова, по нашему убеждению, историческая тема нашей эпохи… Система православной культуры должна быть построена совокупными творческими усилиями не одного, а ряда поколений, но бесконечно важно уразуметь направление творчества, ясно осознать его задачи. Мы стоим лишь на пороге строительства православной культуры и быть может никто из нас не войдет в ее обетованную землю, но с тем большей ясностью встает перед нами сама идея православной культуры, встает грандиозный замысел, который зовет к себе всех, в ком бьется пульс исторической активности…»

Изначальным творческим заданием Соловьева было осуществление синтеза науки, религии и искусства в теургии, в преображающей реальность деятельности. Эта теургическая деятельность мыслится не как чистое интеллектуальное созерцание, а как взаимодействие и соединение духа с предметами, соединение, предполагающее двустороннюю активность и взаимное преображение познающего и познаваемого. Такая деятельность призвана очистить рациональное умозрение от влияния темных страстей, от инстинктивных импульсов, исходящих от природы, от тела.

У В. Соловьева задача такого синтеза превращается в проект соединения двух планов – идеального и реального, сущего и должного, земного и небесного – в проект их интеграции в преобразующей деятельности теургического характера. В первую очередь это оккультный проект преображения человека через эрос, через половую любовь, направленную сквозь «земной план» реальной личности к идеальной сущности-существу, к «богине», являющейся прообразом всеединой сущности, Софии. В рамках этого оккультного проекта через преображение половой энергии, через отвлечение ее от репродуктивных задач размножения происходит воссоздание целостного человека, а в конечной перспективе – богочеловечества220.

Раскрывая идею культурного синтеза, ее религиозно-философские основания и, в частности, ее значение для критики трансгуманизма, мы будем опираться на культурологическую концепцию Д. К. Богатырева (Бурлаки)221. Вместе с тем сама эта концепция основана на стремлении дать обобщение того философского опыта, который Россия приобрела в рамках русского духовного ренессанса. «Автор исходит из убеждения, что русская религиозная философия – истинная и необходимая форма философии как таковой и видит главную исследовательскую проблему в том, чтобы преодолеть внешнее, рассудочное отношение к наследию русского духовного ренессанса и встать на точку зрения самой русской религиозной философии. В целом эта точка зрения эксплицируется в построении религиозно-философской концепции культуры и в систематическом ее изложении. Определение понятия культуры является первым необходимым шагом такого рода экспликации»222.

Для понимания идеи культурного синтеза важно подчеркнуть, что понятие культуры включает в себя не только представление о мире, созданном человеком, о совокупности результатов человеческого творчества, но и представление о показателе качества какой-либо деятельности, уровня ее сложности и продуктивности. Последнее значение не менее важно, чем первое, так как культура выступает как мера свободы личности, мера универсальности ее творческих устремлений223, она «…размыкает своей энергией всякую скованность человека рамками «заданного» – всесильных парадигм шаблона, стереотипа, в капкан которых так легко попадает мир социально продуцируемых норм и правил – и открывает перед человеком безграничность мира созидания»224. Культуру можно рассматривать как «выученное поведение», как «легализованную форму изживания природных импульсов», как «специфическую форму разрешения повторяющихся ситуаций»225. Таким образом, второй аспект содержания понятия «культура» имеет явно выраженный вертикальный вектор и предполагает иерархическую структуру, иерархическую организацию самой культуросозидающей деятельности.